в незнакомой стране, без документов на работу и с двумя детьми, с одним из которых она может не справиться, если дело примет дурной оборот.

В 8:57 в ломбард с заднего входа вошел мужчина. Он включил свет, перевернул табличку «Закрыто» и направился к двери, чтобы открыть ее.

– Грейс.

Она так пристально следила за мужчиной, поворачивающим засов, что не сразу услышала, как кто-то произнес ее имя. Часы показывали 8:59.

– Грейс, – снова повторил он.

Она обернулась, моргнув, и с удивлением увидела, как к ней идет Джимми. Широкими шагами он быстро преодолел расстояние между ними. Он был в выцветшей форме, его золотые волосы были взлохмачены, а лицо выражало усталость и тревогу.

Ее глаза наполнились слезами, она сделала шаг к нему навстречу, но осознав, что творит, отпрянула назад, замотав головой.

– Я же сказала тебе не приходить, – прорычала она, охваченная гневом и паникой.

Ее руки обвили Майлза, словно защищая его, как будто присутствие Джимми могло причинить ему вред. Что обязательно произойдет – не сейчас, так на следующий день, или через неделю, год, всю жизнь.

– Я же говорила тебе, Джимми. Тебе нужно держаться от нас подальше.

Его полуулыбка сменилась выражением горя, он опустил глаза, прошептав:

– Я не мог. Не мог не прийти.

Вблизи он выглядел еще хуже, чем она представляла. Даже в худшие времена Джимми всегда хорошо выглядел, но сегодня утром он был весь в грязи, его плечи сутулились, кожа была сухой, за дни, когда он не брился, у него отросла щетина. Но, как всегда, ее привлекли глаза Джими – они были ясные и веселые, как летний день, и смотрели на нее так, как будто в мире никого больше не существовало.

– Пожалуйста, Грейс, выслушай меня…

– Нам нужно идти, – отрезала Грейс, перебив его и быстро проходя мимо, внезапно понимая, что сотрудник Western Union наблюдал за ними через стекло. Его взгляд скользнул от Грейс и Майлза к Хэдли, потом зацепился за Скиппера.

Джимми склонил голову набок. Он выглядел сбитым с толку.

– Сейчас же! – практически закричала она. Мужчина подошел к своему столу и поднял трубку.

Хэдли уже была готова и схватила Скиппера за руку.

– Хэдли, – на ходу представилась она, промчавшись мимо Джимми, чтобы последовать за Грейс, которая быстро шагала по улице.

– Джимми, – произнес он в ответ и подхватил Скиппера на руки так, словно тот весил не больше мешка муки. – Эй, приятель, как насчет прокатиться?

Он остановился рядом с Грейс, указывая ей на серебристый «Ниссан», припаркованный у обочины. Он открыл машину, поставил Скиппера на землю и распахнул дверь. Скиппер забрался внутрь, а Хэдли запрыгнула с другой стороны. Грейс, с Майлзом, все еще привязанным к ее груди, сели на пассажирское сиденье.

Глаза Джимми были устремлены на Майлза, но Грейс вырвала его из этого состояния.

– Езжай! – приказала она, и через секунду они уже отъехали от бордюра.

56

ХЭДЛИ

Джимми вел машину, держа одну руку на руле, а другую высунув в открытое окно. Парень был чертовски красив, как Флэш Гордон или Капитан Америка, как супергерой. У него было спортивное тело, волосы цвета пчелиных сот, карие глаза и кривая улыбка, которую он демонстрировал легко и часто.

Он был в своей армейской форме, «чтобы внушать доверие», – объяснил он, подмигнув Грейс, которая все еще очень на него злилась. Хотя даже сквозь ее ярость прорывалась любовь.

Хэдли сидела на заднем сиденье маленькой машины рядом со Скиппером, который отключился час назад. Она смотрела в окно, ничего не замечая, не в силах осознать все, что произошло и то, как быстро это случилось.

В отличие от событий вчерашнего дня, все происходящее больше ее не шокировало. Марк. Умер. Каким-то образом этот ужасный факт укоренился у нее в голове, хотя думать об этом было слишком больно. Поэтому вместо этого она стала одержима Мэтти, спрашивая себя, где она, куда может пойти Фрэнк и как ей вернуть ее. Она так много плакала, что была в полной уверенности, что слез у нее больше не осталось. Комки промокшей бумажной салфетки валялись в боковом отсеке ее двери, а ее кожа было сухой.

Сегодня была среда, день, когда она должна была передать Скиппера Ванессе, прежде чем уехать с Мэтти, чтобы начать новую жизнь, о которой имела весьма туманное и расплывчатое представление.

Все казалось таким нереальным: Фрэнк – убийца, Мэтти забрали, у нее больше нет дома, из которого можно бежать или куда можно вернуться, и в такие моменты Хэдли казалась настолько полностью потерянной, что можно было подумать, будто она живет в альтернативной вселенной и существует за пределами всего этого.

План по-прежнему заключался в том, что Скиппер поедет с Грейс в Лондон, а Хэдли будет пытаться найти способ присоединиться к ним. Но как? У нее не было денег, ей некуда было идти. А Мэтти все еще была где-то здесь. Как она может поехать в Лондон, если Мэтти все еще здесь?

По крайней мере, Скиппер чувствовал себя лучше. Во многом благодаря Джимми. После того, как Джимми отнес Скиппера к машине, что-то в нем изменилось. Подобно осиротевшему утёнку, который первое увиденное живое существо воспринимает как мать, он возложил роль отца на первого увиденного лидера-мужчину, и Джимми повел его за собой, возможно, понимая, насколько хрупок был Скиппер.

Все началось с небольшого разговора о бейсболе, спорте, в котором, к счастью, Джимми неплохо разбирался, но через некоторое время он перешел к рассказу об армии. Джимми рассказал Скипперу о своей работе в Афганистане, опустив плохие моменты, в основном описывая парней из его подразделения. Он говорил о каждом из них, их прозвищах и о том, как они их заработали – это была тема, близкая и дорогая сердцу Скиппера. В конце концов разговор перешел на форму Джимми, и он терпеливо объяснил, что в армии тоже есть разные «команды» и каждый солдат носит свою форму. В какой-то момент он даже снял свою куртку и протянул ее над сиденьем, чтобы Скиппер мог рассмотреть различные нашивки, пока Джимми объяснял, что каждая из них означает.

Грейс притворилась, что не слушает, но Хэдли могла поклясться, что она слушала, ее челюсть сильно сжималась, когда она пыталась не обращать на происходящее внимания.

Часть изменений Скиппера были связаны и с тем, что случилось с Фрэнком. Ему потребовалось некоторое время, чтобы обдумать это, но как только он закончил, Хэдли уверилась, что у него сложилось очень твердое мнение об этом событии. У Скиппера было хорошо