– Ты так говоришь, словно находился в доме в день преступления, – протянула Ксюша. – Откуда тебе знать, о чем думала Софья? Ты что, там был?

Вик сложил руки на груди.

– Нет, я там не мог быть, все случилось много лет назад. Я разговаривал с Ириной. Вот она присутствовала при всех событиях. Софья Михайловна, организовывая то, о чем я пока не успел вам рассказать, полностью ввела домработницу в курс всех дел, более того, она рассказала ей о своих переживаниях. Нечаева никогда ни с кем не откровенничала, у нее не было подруг. Но в день убийства мужа она ощутила потребность с кем-то поделиться. И этим кем-то оказалась Ира. То, что я вам сейчас говорю, это рассказ Ирины, а она узнала все от Софьи Михайловны.

Ира и Софья споро пакуют архив, профессорша в это время изливает душу домработнице. Арине и Виктору приказано не высовываться из своих комнат. Закончив с научными материалами, Софья Михайловна принимается за Виктора, который находится в шоковом состоянии, мать уводит его в свой кабинет, позднее туда же доставляют и разбуженную Сонечку, девочка капризничает, она ничего не понимает.

К пяти утра все готово. Софья Михайловна вызывает к себе Ирину и Арину и говорит:

– Слушайте меня внимательно! Арина, уезжай Москву, но не на своей машине, пройдешь пешком по лесу до шоссе, поймаешь попутку и доберешься до столицы. Вот телефон похоронной конторы, ее владелец обо всем предупрежден, он тайно похоронит несчастную Ксюшу, сам заберет тело из морга. Твоя задача проследить, чтобы ребенка упокоили. После этого считай себя свободной. Ты ведь не хочешь воспитывать дочь Геннадия Андреевича?

– Нет, – твердо отвечает Арина, – я не говорила любовнику, что у меня есть дочь.

– Значит, с тобой все, – подводит итог Софья Михайловна. – Здесь деньги на погребение. Уходи. Но помни, если обманешь, не заплатишь за похороны несчастного ребенка, я тебя из-под земли достану. А теперь извини, мне нужна прядь твоих волос, вырви ее с корнем. Ира, мне с тобой поговорить надо.

Сонечку, у которой она тоже выдрала прядь волос, и Виктора Софья передала Ирине, которой объяснила:

– Дорогая, девочка проснется через день, а мой сын очнется завтра к обеду. С этого момента они забудут все свое прошлое. Сонечка будет считать, что она твоя дочь Ксюша, а Виктор превратится в Петра Сергеевича Королева. Вот здесь, в портфеле Геннадия Андреевича, большая сумма денег в валюте, тебе хватит на квартиру, не шикарную, а скромную, но и такая сойдет. Твоя задача взять Ксюшу и Виктора и отвезти их в Москву. Вот ключи от моей городской однушки, я там давно не показывалась, несколько десятилетий не была, но квитанции за жилье аккуратно оплачиваю. Дом здоровенный, квартир несколько сотен, думаю, соседи давно поменялись. Я там жила со своим первым мужем, отцом Виктора, после его смерти вышла замуж за Геннадия Андреевича, переехала к нему, но прописана на прежнем месте. Понимаешь?

– Да, – кивнула Ирина, – я не знала про однушку.

– А про нее никто не слышал, – пояснила Софья Михайловна. – Но мне там появляться нельзя, вдруг кто-то все же меня узнает. Тебе придется действовать самостоятельно. Быстро купи новое жилье на свое имя, долго не выбирай, бери первое попавшееся, оно временное будет. Вот тебе номер телефона. Позвонить по нему можно только один раз, там подойдет Арина, скажешь ей: «Это Ира. Наш адрес теперь такой». Арина передаст мне сведения. Я через некоторое время приеду к вам, мы улетим за границу, начнем все с чистого листа, я добьюсь успеха. Не бойся, я обязательно тебя найду. Что бы кто ни говорил, я тебя найду. Не верь никому, кто скажет, что я умерла. Я просто спрячусь на время.

– Зачем? – не поняла Ира.

Софья рассказала свой план. Ирина, взяв Виктора и Сонечку, сейчас уйдет домой, а особняк Нечаевых взорвется, случится утечка газа. Софья Михайловна, Геннадий Андреевич, Виктор и Арина «погибнут». В живых останутся только Ира и аспирантка Ольга. Первая, потому что, как всегда, вечером ушла в свою хибарку, а вторая по причине отъезда в Москву.

– Ужас! – испугалась домработница.

– Нет, это единственный выход из положения, – отрезала Софья. – Народ станет считать Нечаевых погибшими. Виктор избежит тюрьмы, имя Геннадия Андреевича не будет замаранным грязью. Один из моих бывших подопечных отсидел срок за изготовление фальшивых документов, он мне сделает…

Софья остановилась.

– Ира! Не время сейчас полностью излагать мой план. Запомни то, что нужно, твоя задача быстро купить новую квартиру, перевезти туда Сонечку с Витей и ждать моего прихода. Ждать! Может, я задержусь, но совершенно точно приеду. Не сомневайся! Жди! Не верь никаким слухам обо мне! Я не умру! Ира, доверяю тебе самое дорогое: девочку и сына, береги их! И жди меня. Поклянись на иконе, что будешь ждать, несмотря ни на что.

И домработница дала обещание никогда не бросать «мужа» и «дочь».

– Вот почему в нашей семье нет фотографий, – ошарашенно протянула Ксюша. – А Петр, очутившись в больнице, принял меня за Арину. Ольга Ивановна воскликнула: «У тебя одно лицо с Ариной и пальцы к вискам так же подносишь». Петр Сергеевич внезапно стал вспоминать прошлое. Он на свои руки посмотрел и сказал: «Они не мои, у меня кожа не такая». Ну конечно! Виктор-то был молод, у него не было пигментных пятен. Вот бедняга! Он не узнал свои постаревшие лапы, а вовсе не сходил с ума, как я думала. Наоборот, ум к нему возвращался! А еще мне привиделась сцена: Мармеладовна в светлом платье с красной каймой. Думаю, это была ночная рубашка в крови Геннадия Андреевича, небось Софья Михайловна испачкала подол, когда находилась около трупа мужа. И «Чинара»! Мы ходили в этот ресторан, там очень вкусно готовили! Я будто оживаю сейчас! А еще мы на днях с отцом, то есть с Петром Сергеевичем, вернее, с Виктором, ездили к бабке, я хотела его от алкоголизма избавить, а знахарка отказала, понесла чушь про какой-то штырь в голове и у отца, и у меня, она приговаривала: «Ему за дело, а тебе за чужой грех». Я посчитала старуху обманщицей, вымогательницей, но она, оказывается, поняла, что мы лишены памяти. Как это у нее получилось?

– Иногда среди старух встречаются настоящие целительницы, – сказал Вик.

– Мы с отцом зашли по дороге в забегаловку! – не успокаивалась Ксения. – Даша, помнишь, он заглянул в туалет, увидел, что уборщик расписывается в графике, а тот решил пошутить, сказал, что всем посетителям положено отмечаться. Мы в тубзик зашли, а папахен с трудом – давно ручку не держал – выводит на листке: «Викнеч» – Виктор Нечаев! Профессор-то усыновил пасынка, значит, дал ему свою фамилию. Помнишь? Я еще сказала: «Кирдык котенку, забыл, как его зовут!» А оказывается, он вспомнил свое имя! С ума сойти!

Я молча кивнула. А Ксю никак не могла успокоиться.

– Вот почему меня тянуло идти учиться на психолога. Я с пятого класса знала, кем стану! Вот отчего я так блестяще училась! Я Соня! Но… постой… Куда же подевался настоящий Петр Сергеевич, муж Ирины?

– Он остался в доме, – мрачно ответил Вик. – Давай продолжу рассказ.