тоже продвигал мысль, что служить готов не царям, а «земле русской», уж простите за пафос и отсебятину.

– Офигеть! Александр Алфеевич…

– Я тоже пожалел. Лишку ляпнул! Смешно сказать – царская опала! Но потом, спустя дни всё вернулось на круги своя. И выскочил интересный прецедентик – я буквально намёком понял. Романов, памятуя о том, что английский король Георг отказался его, бедолагу, принять после отречения, положил глаз и на нас, на анклав на севере, как место убежища для царской семьи. На всякий случай. Вот так!

Зимний дворец

Совет в Царском Селе по вопросам продолжения войны состоялся вчера.

А сегодня пришла новость, что президент САСШ Теодор Рузвельт сделал официальное предложение о своём посредничестве, что немедленно было растиражировано и прессой: «…и поскольку ни одна из враждующих стран не желает сделать первый шаг к миру, считаю своим долгом пригласить противостоящие стороны провести переговоры по разрешению дальневосточного кризиса под крылом САСШ».

Известно, что форсировало события – разгром Камимуры на море.

И пусть Тайный совет при императоре Муцухито понимал несвоевременность начала диалога сразу после такой военной неудачи, в Токио усиленно пытались «сохранить лицо», выдавая приезд Мотоно в Петербург за так называемый «частный обмен мнений», как переговорную инициативу именно со стороны «северного соседа»!

Российский МИД снисходительно ответил, что «ежели вопрос об окончании войны японскими дипломатами не может решиться в прямых контактах, Россия готова откликнуться на инициативу Рузвельта и выслать делегацию когда и куда будет угодно».

«В наших интересах, чтобы столкновение между Японией и Россией затянулось, истощая обоюдно их силы. Чтобы ни одна страна не возобладала более необходимого, а пограничные трения даже после заключения мира не были устранены».

– Что-то подобное этому спичу Рузвельта можно было извлечь из исторической хроники… по-моему, я где-то читал, – самодержец всероссийский снова смолил прямо в кабинете, погрузившись в размышления, иногда вот так невнятно бормоча, – не ново, своекорыстно и так прагматично – до гнусности. Конечно, на переговорах американский президент будет играть в нейтралитет а-ля сама любезность! Но само собой, склоняясь к более слабой, проигравшей стороне.

Немного поколебавшись, Романов наполнил опустевшую рюмку сливовицы, пригубил, вспомнив давешний спектакль.

«Разыграть праведный гнев перед японским послом было несложно, тем более что он был… этот гнев праведный. Но оказалось – холостой выстрел! Как выяснилось, изображающий болванчика (согнулся-разогнулся) Мотоно не стал телеграфом доводить до своего божественного Тэнно мою негодующую позицию, вознамериваясь поведать её только в личной беседе. Вот пусть и отправляется в Токио! А то японский кабинет продолжает питать иллюзии, надеясь отстоять в переговорах непомерные условия, недопустимые не только по фактам нынешнего военного состояния, но и по общему смыслу – чего стоит заявленная ”неприемлемость утери японских завоеваний в Корее”. Это учитывая её-то суверенитет!»

Взгляд самодержца скользнул ниже – на столе лежали газеты известных мировых изданий, где были выделены заголовки, посвящённые азиатской проблематике: «Переговоры назначены в Портсмуте? Надо же, всё повторяется».

Перелистал – токийская пресса наряду с победоносной пропагандой параллельно голосила о невозможности каких-либо уступок японских земель, контрибуций и ограничений флота. Это вызвало усмешку и раздражение: «Наказать! Помня, какие замашки были у Страны восходящего солнца в период военных успехов, требуется ответить тем же – наказать! Адекватно и справедливо! В конце концов, в настоящее время нам нет необходимости спешить к заключению мира во что бы то ни стало, покуда Япония не выразит своей полной готовности к оному».

Тут же на столе аккуратной стопочкой, титульной стороной вверх поджидали официальные бумаги. И конспект вчерашнего совещания… уже правленный рукою монарха свежими чернилами.

В целом по результатам войны было запланировано следующее.

Переход всей Маньчжурии в сферу влияния, затем в зону полной ответственности России; туда же включили китайский Туркестан и Монголию. Чтобы смягчить недовольство «нейтральных недругов», в первую очередь САСШ и Британии, опасающихся слишком преобладающего влияния русских в данном регионе, на совете постановили ввести во всём дальневосточном наместничестве так называемое «порто-франко»[71]. Рассчитывая, что продлится это недолго – помня о грядущей мировой войне, в момент наибольшего военного кризиса вынудить Англию, Францию, а с ними прицепом и САСШ, признать мандат России над подконтрольными территориями. В итоге забрать земли в полное подчинение – то есть имела место быть реализация проекта «Жёлтороссии».

Касательно Кореи – на данный момент Романов по-прежнему считал, что выбивать с полуострова упёртого маршала Ояму дело неблагодарное. Однако решительно настаивал (и это должно было быть освещено на портсмутской конференции) на полном выводе японских войск, превращении Кореи в нейтральную зону под международным контролем. Хорошо бы, если с особыми правами России на данной территории.

Под это дело глоток сливовицы пошёл особенно приятно, роняя вызывающую кляксу на полях черновика.

«Следует подготовить тщательную инструкцию для российской делегации – показать японскому хищнику, что Россия ещё больший хищник. Выставлять Токио требования жёстко и по максимуму, в противном случае угрожая захватом Хоккайдо, принудить оппонентов немедленно заключить мир, пока русская армия ещё не стоит на японской земле. Впрочем, высадить десанты на островах Курильской гряды и на южной окраине – Рюкю – уже необходимо! Всячески поддерживая тревогу и напряжение у поданных Тэнно, как и у самого микадо с его кабинетом.

Вплоть до того, что вспомогательные крейсера-рейдеры, на момент переговоров якобы не имеющие связи с командованием, могут продолжать терроризировать японский торговый флот (конечно, дав распоряжение особо не обижать нейтралов).

Но и палку не перегибать, дабы совсем не сорвать переговорный процесс – соблюсти баланс, обрисовав предел, за который делегации не стоит переступать.

А главное! Уж потом провести специальную неафишируемую встречу с председателем Тайного совета Японии, где милостиво дать послабления, уступки, закрепив необходимыми договорами. Иначе планируемый союз с разобиженными самураями, как только те снова почувствуют силу, будет вероломно разорван. Не с этим императором, так с новым, случись с Муцухито руками «ястребов» несчастный случай. В знак доброй воли вернуть занятые острова из архипелага Рюкю, оставив, пожалуй, компенсацию на севере – Курилы, чтоб не посчитали совсем уж проявлением слабости. Возможно, выдав квоту на ловлю рыбы в прибрежных водах.

И предложить пакт!

Свобода рук для Японии в Южной Корее придаст договору необходимую законченную форму».

Слегка захмелевший монарх раскурил папиросу, положил перо, отодвинув конспект, делая предварительный вывод: «Итоговый рескрипт вчерашнего совещания в пунктах имеет как и безусловную приоритетность, так и далёкую от совершенства реализуемость. Над ним следует ещё поработать завтра. Завтра на свежую голову».

Встал из-за стола, подошёл к зеркалу… старинному, высокому – в полный рост и во всю