Генерал Павел Анатольевич Судоплатов:

«Яков Исаакович Серебрянский занимает важное место в истории советских органов государственной безопасности и в истории внешней разведки нашей страны.

Это бьы человек уникальных способностей успешно работать во враждебной опасной среде. Его можно назвать родоначальником теории нанесения упреждающих ударов по боевым центрам антисоветских организаций и агентуре специальных служб западных стран, которые были нацелены на активную работу против Советского Союза в случае начала войны.

Серебрянский являлся создателем мощных точек сопротивления фашизму и автором концепции саботажа военной промышленности противника. Его опыт очень пригодился при развертывании массового партизанского движения в тылу фашистских захватчиков в период Великой Отечественной войны.

Серебрянский стоит в ряду крупнейших нелегалов — людей, которые создавали советскую разведку, не служили в ней, а именно реализовывали крупнейшие операции, были мозговым центром разведки и внесли существенный вклад в победу над фашизмом».

Ветеран органов государственной безопасности, историк спецслужб полковник Николай Николаевич Лузан:

«Серебрянский — гений спецопераций. Хотя по жизни это был очень скромный человек. Он был первоклассным вербовщиком, чему способствовало его обаяние. У него были ум, талант, дар убеждения».

Из воспоминаний ветерана органов государственной безопасности, сотрудника СГОН, Героя Российской Федерации Юрия Антоновича Колесникова:

«Глаза у Якова Исааковича были большие, карие, всегда ясные, чистые, спокойные. Будто смотрели на мир индифферентно, отстраненно.

Но так только казалось. Проницательный взгляд мгновенно фиксировал главное и, что любопытно, тотчас же уходил куда-то в сторону. Почти отвлеченный, мельком скользнувший взгляд этот оставался незамеченным посторонними.

Еще одно качество Серебрянского, способствовавшее успеху в постоянно рискованной профессии: он не любил выделяться. Очевидно, потому и немного сутулился».

В личном архиве Колесникова, оставшемся после его смерти, есть фотокарточка Серебрянского середины 1930-х годов. В военной форме, с орденами Ленина и Красного Знамени на груди. На обороте надпись, сделанная рукой Юрия Антоновича: «Дорогой Яков Исаакович Серебрянский, которому обязан жизнью. Ю. Колесников. 1944 год».

Ветеран органов государственной безопасности, слушатель разведывательно-диверсионной школы СГОН, полковник Константин Константинович Квашнин:

«Прекрасный был человек. Красивый, большой. Он относился к той группе честнейших людей, талантливых чекистов первых лет Советской власти, которые фанатично были преданы своей стране и любили свою профессию.

Лучшую характеристику как человеку, мне кажется, он дал себе сам. Однажды его после освобождения из заключения в коридоре дома № 2 на Лубянке встретил молодой сотрудник, бывший его воспитанник Павел. Вероятно от неожиданности, поздоровавшись, он сказал: “А вы — умный человек, Яков Исаакович”, на что Серебрянский ответил: “Паша, мало быть умным, главное — надо быть честным”».

Бывшая сотрудница 4-го Управления НКВД СССР, дочь выдающегося советского разведчика-нелегала генерал-майора Василия Зарубина, Зоя Васильевна Зарубина:

«Многие коллеги Серебрянского по 4-му управлению называли себя его учениками. Они видели Якова Исааковича в работе и перенимали его опыт, учились у него. Он был терпелив с молодыми сотрудниками, учил их, передавал им свои знания и все то, что имел возможность или право передать».

С большим уважением и теплотой относился к Сере-брянскому Вильям Генрихович Фишер, считавший его своим учителем. Связывали их многие годы совместной работы.

Анатолий Яковлевич Серебрянский:

«Примерно через месяц-другой после возвращения в СССР меня разыскал Вильям Фишер (обмен Абеля — Фишера на осужденного в СССР американского летчика Фрэнсиса Гэри Пауэрса состоялся 10 февраля 1962 года. — В. А.).

Телефонный звонок:

— Здравствуй, Толя, это Фишер. Помнишь?

Забыть я не мог, тем более что газеты уже рассказали о полковнике Абеле, а я уже знал, кто на самом деле скрывается под этой фамилией.

— Можешь приехать ко мне в Челюскинскую? — называет адрес.

— Конечно!

Вот и дача. Очень волнуюсь. Конечно, я его узнаю, но с некоторым трудом.

“Я узнал про отца, — говорит он. — Ужасная несправедливость. На днях меня принимал Конотоп (в 1962–1964 годах Василий Иванович Конотоп — председатель исполкома Московского областного совета. — В. Л.), и я ему рассказал об отце. Может быть, поможет”.

Разговаривали долго. Фишер расспрашивал о том, как я живу, есть ли какие-нибудь проблемы».

Завершая наше повествование, необходимо еще раз подчеркнуть, что приведенные в этой книге сведения касаются лишь малой толики профессионального пути, прошедшего наиболее ярким, талантливым разведчиком, чье имя золотыми буквами вписано в историю внешней разведки Советского Союза и Российской Федерации.

Как уже отмечалось, Яков Исаакович Серебрянский скончался на 64-м году жизни от сердечного приступа 30 марта 1956 года в Бутырской тюрьме во время очередного допроса у следователя Военной прокуратуры.

Тело родственникам не выдали, его кремировали. Места захоронения праха не сообщили, и оно до сих пор официально не установлено. В то же время по некоторым сведениям, которые стали известны его сыну, прах Сере-брянского упокоился в одной из братских безымянных могил на Донском кладбище в Москве.

Полина Натановна скончалась 6 мая 1983 года. Вместе с ее прахом в нишу закрытого колумбария на Донском кладбище Анатолий Яковлевич поместил коробку с горстью земли с братской безымянной могилы и орденские планки отца. На плите две фотографии разведчиков Серебрянских — Якова Исааковича и Полины Натановны.

Символично, что захоронение Серебрянских на Донском кладбище в Москве окружено могилами их соратников и коллег. Здесь упокоились Иосиф Григулевич, Вильям Фишер, Наум Эйтингон, Павел Судоплатов, Сергей Шпигельглаз, а также Павел Громушкин, готовивший документы для разведчиков-нелегалов, а впоследствии возглавлявший документальный отдел нелегальной разведки, и разведчики-нелегалы Абрам и Леонора Эйгорн и Конон Молодый.

Все они, как и Яков Серебрянский, были подлинными рыцарями внешней разведки, служившими ей и своей стране без страха и упрека. После ухода из жизни они вновь оказались вместе.

Вечная им память!

В 60-е годы XX столетия у многих на слуху было имя знаменитого советского разведчика-нелегала Рудольфа Ивановича Абеля (Вильяма Генриховича Фишера), который с честью вышел из всех испытаний, выпавших на его долю в США, где он оказался жертвой предательства.