– Там. – С этими словами Алин попросту развернул мое лицо в нужную сторону. От увиденного левый глаз открылся самостоятельно, остатки сна смылись в неизвестном направлении, а руки зачесались от желания засветить двумя десятками заклинаний помощнее.

Мама, что творилось!

За границей охранного круга в кромешной предрассветной тьме фосфорическим зеленоватым блеском сверкало море глаз. Считать попарно я не стала из принципа, потому как побоялась, что с возрастающей цифрой мое сердце будет забиваться все дальше в пятки. Алин, добрая, блин, душа, в очередной раз «успокоил» меня до полусмерти следующим высказыванием:

– Их тут около пятидесяти. И это только те, которые смотрят в нашу сторону. Не уверен, но, по-моему, там еще что-то мелькает.

От услышанного я тихо взвыла, а донельзя спокойного Алина захотелось закопать на два локтя в землю, но, к сожалению, от этой идеи пришлось отказаться, потому как мне не хотелось расходовать магию для пробуравливания в скале дыры надлежащего размера.

От моих предсмертных завываний проснулась Вилька, которая, узрев совершенно неприличное количество немигающих светящихся глаз за зыбкой границей магического круга, подскочила на месте, одновременно пнув Данте острым носком сапога под коленку. Тот немедленно проснулся и, как мне кажется, едва удержался, чтобы не выхватить кинжал из ножен. Но стоило ему только бросить взгляд на тех, что абсолютно неподвижно сгрудились вокруг преграды, как он моментально вскочил и принялся расталкивать сладко сопящую Хэлириан. Айранит, как ни удивительно, повела себя точно так же, как и я, – то есть отмахивалась и порывалась послать всех подальше, пока Данте не приподнял ее одним рывком, ухватив за воротник туники. Только тогда Хэл проснулась и, ошалело оглядев то, что творилось вокруг, напряглась струной.

– Хэл, скажи мне только одну вещь, и я успокоюсь. Твой круг выдержит их всех? – Данте сверлил толком не проснувшуюся Хэлириан суровым взглядом, под которым айранит слегка съежилась, а я почему-то подумала, что сейчас Данте разговаривает так, словно привык повелевать.

Более того, он разговаривал как человек, привыкший к тому, что его приказы будут исполнены в точности, а результат известен наперед. Так говорят не короли, но полководцы. Такие, которые каждого солдата воспринимают как частичку собственного тела, которые управляют флангами в бою как собственными руками и при этом никогда не остаются в стороне, а сражаются на передовой, на самом острие атаки, разбивая вражеский строй не только приказами, отдаваемыми войскам, но и собственным мечом. За такими военачальниками простые воины идут, не сомневаясь ни на миг, не сбавляя шага и не опуская меча… Если бы Данте не был простым наемником и проводником, то я решила бы, что он как минимум сотник княжеской дружины, а может, и тысячник.

В этот момент темная масса с сотней светящихся глаз всколыхнулась. По ней словно прошла рябь, и глаза, до того неподвижно висевшие в воздухе, плавно двинулись на нас.

– Данте, в любом случае сейчас мы это узнаем, – пробормотала я, не отрывая взгляда от нежити и одновременно подбирая с дороги свою сумку. Чую, что прорываться придется с боем, а это означает, что на сборы время вряд ли будет.

Заскрежетала сталь мечей и клинков, покидающих ножны. Данте, Алин и Вилья выступили чуть вперед, выстраиваясь полукругом, а нас с Хэл бесцеремонно задвинули назад, впрочем, не закрывая нам обзор, чтобы мы могли в случае чего колдовать без помех. Нежить, уже подошедшая к границе круга, надавила на него.

– Ну все, сейчас их током шибанет, – злорадно прошептала Хэл, раскрыв руки-крылья в стороны и готовясь в случае чего крыть магией все, что движется.

Не шибануло.

Нежить словно и не заметила преграды, напирая на магический круг так, как будто это была всего лишь натянутая веревка. Басовитое жужжание круга на несколько секунд усилилось, а потом вдруг охранная магия лопнула с тихим мелодичным звуком.

Нас спасло только то, что неизвестные существа не сразу сообразили, что преграды больше нет. Зато Хэлириан не подкачала. Она стрелой взмыла в темное небо, и оттуда на нежить дождем посыпались острые копья снежно-белых молний, при соприкосновении с поверхностью производивших нехилые взрывы, от которых оппонентов попросту сносило во все стороны.

Я вскинула руки, и в нежить один за другим полетели шесть голубых пульсаров огня, которые не просто испепеляли, а пробивали их тела насквозь, улетая к следующей цели. Во вспышках молний и столбах синего огня я увидела, как существа шарахаются от света, словно бесы от ладана, и нежданная догадка посетила мою бедовую голову.

Я лихорадочно начертила в воздухе сверкающий символ Света, и тотчас он вспыхнул так ярко, словно над нашей стоянкой зажглось небольшое солнце. Свет больно резанул по глазам, ослепляя, и я запоздало спрятала лицо в изгиб локтя, одновременно шевеля пальцами левой руки, чтобы заставить знак подняться повыше. Нежить вокруг нас не просто визжала – выла, как от сильной боли, было ясно, что такой яркий свет им очень не по вкусу.

Наконец знак поднялся на достаточную высоту, освещая нашу стоянку, как днем, и я рискнула опустить руку и взглянуть на то, что творилось вокруг. А творилось вообще невообразимое – нежить отползла за границу светового круга, не рискуя даже приближаться к нему, а несколько скрюченных фигур остались лежать на каменной дороге Ночного перевала, царапая шероховатый камень внушительными когтями, но не в силах подняться.

– Ребята, вы как? – спросила я, осторожно подходя к распростертой на дороге нежити.

– Нормально, – не сразу ответил Данте. – Никто не ранен, они до нас даже добежать не успели, когда ты этот свет зажгла. Кстати, а почему они прошли сквозь охранный круг? Это же нежить, нет?

– Нежить, нежить, – уверенно ответила я. – Просто ее там до фига, вот они и проломили защиту. Надо было ставить купол, тогда не пробились бы.

Разговаривая, я вдруг заметила, как ближайшая ко мне неопознанная нежить начинает словно оплывать по контурам, превращаясь в легкую дымку. Заклинание синего пламени вырвалось из меня на уровне рефлекса, спалив к лешему всю нежить, что отлеживалась в световом круге. Та даже возмутиться не успела, как превратилась в легкий белый пепел, который моментально развеялся на ветру.

Наверное, я сильно побледнела, потому что Алин с тревогой спросил:

– Ева, что-то не так?

– Что-то не так? – переспросила я. – Ты спрашиваешь меня, что тут не так? – Кажется, мой вопль разнесся по всему Ночному перевалу – в горах слышимость отменная. Алин шарахнулся в сторону на добрую сажень, глядя на меня, как на буйнопомешанную, а воздух вокруг меня начал сгущаться, закручиваясь в тугие спирали – ярость требовала выхода. Такое явление бывает часто у молодых ведунов, когда они еще не очень хорошо контролируют свою силу: эмоции на грани потрясения вызывают резкий скачок магической силы, который чаще всего выливается в банальный силовой удар хорошей мощности.

Вилька, уже знакомая с таким проявлением моего милого и доброго характера, пискнула и осторожно отошла от меня подальше. Молодец, знает ведь, что либо я сама успокоюсь и впитаю лишнюю энергию, либо сброшу ее на того, кто подвернется – хаотичной силе все равно, кого калечить, поэтому лучше отойти подальше.