Герман сел и закрыл лицо руками.

– Они затребовали выкуп? – участливо осведомилась Диана.

– Да.

– У тебя есть такие деньги? – осторожно поинтересовалась она.

– Были, – ответил Герман после некоторой паузы.

– Что значит – были?

– Я спустил половину требуемой суммы на бирже… Вчера.

– Это я виновата.

– Что за чушь ты говоришь, – отмахнулся Титов и изобразил на своем лице бледное подобие улыбки.

– Это я попросила тебя стать моим личным трейдером, это я подначивала тебя… Ты вошел в азарт и обанкротился… Герман, я несу людям несчастье… Особенно детям…

– Зачем ты на себя наговариваешь? – Лжебанкир погладил Диану по голове. – Этого просто не может быть.

– Может. Ты ничего не знаешь обо мне. Из-за меня погиб маленький ребенок. Совсем крошечный. Дочка моей подруги.

– Как это произошло?

– Моя подруга лежала в больнице, я сидела с ее малышкой. Дело было зимой, мы гуляли, – говорила Оборина, несколько погрешив против истины, – она простудилась, заболела пневмонией и умерла. Наверное, я недостаточно тепло ее одела…

– Диана, думаю, в этом нет твоей вины. Дети до года очень восприимчивы к инфекциям… А ты, глупышка, вбила себе в голову, что виновата, и эта мысль точит тебя изнутри…

– Я виновата и хочу искупить свою вину. Позволь мне помочь тебе. Я дам тебе денег. Мы не можем допустить, чтобы с твоей дочкой что-то случилось…

– Дианочка, дорогая, я никогда не встречал таких женщин, как ты…

– Значит, ты согласен принять мою помощь?

– Нет. Брать деньги у женщины – это против моих правил.

– Дурак! Твоя дочь в опасности, а ты придумываешь какие-то никчемные правила! Надо отбросить все эти условности. Надо спасать твою дочь.

– Хорошо, я возьму у тебя деньги, но под проценты.

– Вовсе не обязательно, но если для тебя это важно… Скажи, какой суммы тебе не хватает?

Герман внимательно посмотрел на Оборину, оценивая степень ее возможностей, потом изрек:

– Триста тысяч.

Эта сумма не произвела на нее особого впечатления:

– Как ты понимаешь, в моей сумочке таких денег нет. Пластиковой карточкой я не пользуюсь принципиально. Сейчас я позвоню в «Бета-банк» и закажу эту сумму на завтра.

Герман закусил губу. Наверное, понял, что продешевил.

– Диана, надо бы записаться к нотариусу…

– Зачем?

– Я хочу дать расписку в получении денег.

– Герман, я тебя умоляю…

Оборина отказалась от каких-либо гарантий на возврат денег. Но я понимала, что торжествовать рано. Диана могла так расщедриться под воздействием вина. А наутро, выспавшись, совсем иначе взглянуть на ситуацию. Если же передача денег состоится, мне надо как-то вмешаться в эту ситуацию.

Вернувшись домой, я взялась за саксофон. Игра на этом инструменте помогала мне стройно мыслить. К концу третьей пьесы я уже представляла себе, как надо действовать. Пожалуй, придется снова ехать в город, чтобы встретиться с сержантом Копыловым. Так я и поступила.

– Скажи, а ты можешь по своему усмотрению сменить дислокацию? Или ты должен обязательно стоять на этом месте?

– В принципе можно стоять где угодно, главное – план по штрафникам выполнять. Здесь место рыбное, дорожные знаки не сразу бросаются в глаза из-за обилия рекламных щитов. Нарушителей хватает. А что нужно?

– Понимаешь, Виктор, я узнала, что владелец «Доджа» теперь на «Ауди» с московскими номерами ездит. Я вычислила его ежедневный маршрут. Завтра в первой половине дня он обязательно будет проезжать по улице Курчатова. Если ты встанешь, например, около библиотеки №1, то это будет самое удачное место. Ты его останови, проверь документы, досмотри машину… Может, найдешь что-нибудь интересное…

– А что я должен искать? Наркотики? Оружие?

– Деньги. Я думаю, при нем будет крупная сумма, происхождение которой он не сможет объяснить. Меня вполне устроит, если она отойдет в доход государства.

– Боюсь, один не справлюсь. Можно привлечь для усиления напарника?

– Пожалуйста.

Поздно вечером мне позвонила Лиза и сказала, что Оборина с Астрахановым опять скандалят.

– Замечательно. Скорый развод неминуем. Так, Лиза, ты помнишь, что завтра Александр повезет яхты в областной центр?

– Да, конечно, я обсудила наш план с работниками луна-парка. Ты же знаешь, что там за контингент. Для них это плевое дело. Шеф сначала поломался, а потом согласился дать ребятам отгул. Он хороший мужик, я с ним всегда ладила, – призналась Лиза. – Как только Тамара Филипповна скажет, что Астраханов загрузил модели в машину и выехал, я дам тебе и ребятам отмашку.

– Как бы у меня накладки не вышло. – Я рассказала про мероприятие, намечаемое на завтра.

– Собственно, они и без тебя обойдутся. Проблема только в яхтах. Ты уверена, что не стоит их сжигать? Улики все-таки.

– Да, Лиза, я хочу подарить их детдомовцам. Никому и в голову не придет, что парусники доплывут из нашей области в Дубининск.

Немного подумав, я пошла в «Виртуальную собаку» и написала Туесову электронное письмо. В нем я принесла Николаю Ивановичу извинение за то, что по техническим причинам сокращено количество участников выставки, и пообещала пригласить его на следующую.

* * *

С девяти утра, с момента открытия банка, я сидела в Аришиной «Волге» и напряженно ждала, приедет ли Оборина за деньгами. Вдруг, протрезвев, она все-таки передумала субсидировать малознакомого человека. Ровно в десять тридцать Диана и Герман одновременно подъехали к банку. Видок у Титова был самый удручающий. Вероятно, он хотел показать, что провел бессонную ночь, беспокоясь за судьбу дочери. И ему это удалось. Что касается Обориной, то бывали дни, когда она выглядела намного лучше. Но выпивка и стрессы последних недель не прошли незамеченными. Да и посещения SPA-салона перестали быть регулярными.

Парочка скрылась за дверьми банка. Я вышла из машины, надвинула на лицо козырек бейсболки и пошла в сторону «Тойоты Камри». Эта зона просматривалась банковскими камерами видеослежения, поэтому я обронила брелок с ключами, нагнулась. Но не только за ним, а для того, чтобы проколоть шилом колесо иномарки.

Сделав небольшой круг, я вернулась к машине и продолжила наблюдение. Диана и Герман вышли из банка примерно через полчаса. У него в руках был пластиковый пакет. Все-таки Оборина совершила этот безрассудный поступок! Скорее всего решающую роль сыграло чувство вины в смерти Яночки. Спасая дочь Германа, она рассчитывала получить прощение. Кажется, Диана серьезно отнеслась к звонкам с того света. А может, Оборина так покупала любовь этого человека, надеясь, что он женится на ней из чувства благодарности.