– Нет, говори, – голос её звучал почти требовательно.

Рейгар тяжело вздохнул и скороговоркой выпалил:

– Ну хорошо. Я хотел спросить – как ты думаешь, почему твой дракон – Жестокость? Просто я не понимаю. Я никогда не замечал за тобой подобного греха.

Девушка мгновенно помрачнела и, склонив голову, отошла от легата. Тот почувствовал себя неловко.

– Если не хочешь – не отвечай! Я пойму.

– Нет, нет! – горячо возразила Анагон. – Знаешь, очень хорошо, что ты спросил. Мне и самой нужно понять, в чем тут дело. Только давай присядем где-нибудь, а то меня уже ноги не держат.

Они нашли старую раскидистую ель и устроились у её корней, под сенью тяжелых мохнатых лап. Анагон долго молчала, уставившись невидящим взглядом куда-то сквозь лес. Рей немного подождал, а затем, подняв с земли ближайший толстый сук, начал затачивать один из его концов привычными точными движениями.

Анагон обернулась на него, будто только что увидела. Рейгар, не отрываясь от своего занятия, спросил:

– Ну так что? Поняла?

– Нет, Рей, – тихо-тихо сказала девушка. – Я не понимаю. Я никогда не была ни с кем жестока, нет. Ты знаешь, я не люблю сражаться и убивать, но если мне приходится это делать, то мои враги умирают быстрой смертью. Я не мучаю их.

– А если подумать не о врагах. А как раз таки наоборот, о близких людях. О друзьях, к примеру. Всегда ли ты милосердна к ним?

Анагон удивленно приподняла бровь:

– Что ты имеешь ввиду? Я же не дерусь с ними, не пытаю.

Рейгар помотал головой:

– Нет, я не про это.

– Тогда я не понимаю тебя.

Легат отбросил остро заточенный сук и отдал Анагон клинок. Он тянул время, будто вспоминая что-то.

– Как бы не переврать. Я когда-то давно прочитал в одной книге, не помню уже автора, конечно. В общем, там было сказано: если приходится выбирать между неправдой и грубостью, выбери грубость; но если ты выбираешь между неправдой и жестокостью, выбери неправду. Как-то так. Что ты думаешь по этому поводу?

Девушка растерянно смотрела на легата, который улыбался, как ни в чем не бывало, и не знала, что сказать.

«Вот оно, вот оно. Я считала это справедливостью, но это настоящая жестокость. Я всегда рубила с плеча, всегда говорила людям правду, какой бы ужасной она ни была. Ах, если подумать… Скольких людей я ранила неосторожным словом. Я действительно жестокая».

Раздалось хлопанье крыльев. Тень пролетела над легатами и села на ветку.

– Джфара!

Филин согнулся, подцепил клювом и оторвал от лапы привязанный клочок бумаги и уронил на землю. Рей подошел и, подобрав бумажку, прочел в ней:

– Возвращайтесь. Пришло время перемен.

– Как-то слишком напыщенно, – сказала Анагон и испуганно прикусила язык. «Опять».

– Для Энея – в самый раз. Идём?

Ребята отправились в обратный путь, следуя за Джфарой.

***

Звезды ещё горели ясно, когда легаты вошли в гостиную. Помимо тана, Венус и Инвера там сидел мужчина, занявший место Анагон на камине.

На вид ему было лет 30. Длинные рыжие волосы были собраны сзади в хвост, по лицу, от щеки и дальше вниз по шее тянулись две ярко-алые полосы, но не шрамы. Скорее всего, рисунок был сделан хной и либо обозначал принадлежность воина к какой-то религии, либо это был родовой знак семьи. Левый рукав свободной грязно-белой рубашки болтался пустой. Остальная одежда также была небогатой и не очень опрятной. За пояс был заткнут короткий резной топор, поблескивающий черными искрами. Анагон узнала работу рунских мастеров и начала с большим интересом разглядывать мужчину.

– Рей Табард и Фелиса Инугами? – незнакомец приветствовал вошедших вопросом. Эней коротко кивнул. – Теперь все в сборе?

– Все в сборе. Но только меня зовут Анагон Эрмегард, – исправила девушка, продолжая разглядывать воина. – Вы ошиблись.

– Не думаю, – усмехнулся незнакомец.

Кошка удивленно склонила голову и начала внимательно вглядываться в неизвестного. Что-то знакомое было в его облике, но девушка никак не могла вспомнить, где видела его раньше.

– Я знаю тебя, как Фелису Инугами, дочь Роберта Инугами и Мелисс Дахаар. И большую любительницу лошадей…

– Конюх? – Анагон от удивления широко раскрыла рот, брови её, взметнувшие высоко-высоко, слегка подрагивали, а сама девушка никак не могла найти слов, чтобы выразить радость встречи.

– Значит, все-таки Фелиса Инугами?

Девушка подбежала к парню и крепко обняла его. Кое-как, одной рукой, Конюх повторил жест.

– Как ты тут… Как ты нашел меня?

Воин замялся.

– На самом деле, я тебя не искал, точнее, искал не только тебя. Если коротко – я большой друг Энея, а теперь – и его главный помощник. Об остальном вы сейчас узнаете от своего тана, – Конюх указал подбородком на блондина, и четыре пары внимательных глаз тут же уставились на Энея.

– Ещё кое-что, Конюх.

– Да?

– Это моё место,– девушка указала на камин. – Слезай.

Художник: Татьяна Васютина

Усмехнувшись, парень отошел от камина.

– Давно он пришел? – шепотом спросил Рейгар у Инвера. Он с недоверием поглядывал на однорукого воина. Волк, казалось, разделял его опасения.

– Мы вернулись – он уже был здесь.

Эней поднялся с кресла и сказал:

– Думаю, время начинать.

– Я принесу выпить? – предложил рыжий воин.

– Да, всё там же, в подвале.

– У нас есть подвал с выпивкой? – удивленно воскликнул Рей. Анагон щелкнула языком и разочарованно закатила глаза.

Конюх удалился. Эней обернулся к легатам и, вздохнув, начал.

– Человек, которого Анагон окрестила Конюхом, на самом деле Сет Сторм, Владелец Стихии Воздуха, сил Снов, Иллюзии и Паники, дельфиниум и мой друг. И завтра на рассвете вы отправитесь вместе с ним в самое продолжительное путешествие в вашей жизни.

– Куда?

– К острову Теней.

На лицах всех четверых легатов отразилось искреннее недоумение. Они переглянулись, и Рей высказал общую мысль:

– Но это всего лишь легенда! Его нет!

– Для всех, кроме вас четверых.

– Кроме нас? Чем же мы такие особенные?

– Сейчас узнаете.

Вошел Конюх с несколькими бутылками мутной коричневой жидкости. «Грог», – подумал Рей и принял бутылку из рук Сета. Его примеру последовали и Инвер и Венус.