В шаттле Крис тоже наблюдал за ними и ничего подозрительного не заметил. Сидели они рядом и ни с кем не общались. Шаттл пронзал облака, и все ближе становилась поверхность разуделанной автохтонами многострадальной планеты, испытавшей и чуть ли не катастрофическое загрязнение атмосферы, и глобальное потепление, и массовую вырубку лесов, и разрушительную атомную войну…

Посадка на космодроме «Дикое поле» прошла штатно, без сучка и задоринки. Басы тут были не чета тем, что обслуживали пассажиров на Единороге, – менее вместительные, весьма обшарпанные, с непривычными скошенными «мордами». А в здании космопорта Крис не углядел ни вездесущих бюстов, ни древнеримских цитат. Вместо всяких мудрых высказываний над входом мерцали в воздухе очень простые слова: «С прибытием на родину!»

И Крис невольно ощутил, что в его крови есть что-то от предков-землян.

Народу тут было гораздо меньше, чем в космопорте Единорога, но все-таки достаточно для того, чтобы продолжать слежку, оставаясь незамеченным. Не требовалось хорошего знания психологии, чтобы понять: Здено Шатан и Лили Акимжанов чувствовали себя после посадки более раскованно, чем при таможенном досмотре в пункте отправления. Оно и понятно: если бы их преследовали, то попытались бы забрать юнит на галере. А коль никто такой попытки не сделал – значит, преследователей не было. Видимо, эти двое знали, что никто не будет поднимать шума и развешивать их портреты на всех столбах, а потому даже минимально не замаскировались. Хотя бы при помощи темных очков.

Поведение Эрика Янкера продолжало казаться Габлеру весьма странным, но, в конце концов, это его, Габлера, не касалось. Дали задание, щедро заплатили – изволь выполнять, а не заниматься умственными построениями.

Его подопечные встали в очередь на получение сданного на Единороге в багаж оружия – двух легких ганов, а Крис, дабы не попадаться им на глаза, направился в кафетерий. Оттуда, из-за прозрачной стены, было удобно вести наблюдение, оставаясь незамеченным.

Не успел он сделать и десятка шагов, как из облюбованного им кафетерия, слегка покачиваясь, вывалился рыжеволосый детина в парадном комбинезоне файтера Стафла – тускло-серебристом, как металл титан, с золотистыми звездами и непременным орлом-аквилой. Белые буквы «СЛН» на обоих рукавах говорили о принадлежности файтера к местному легиону «Солнце», а парадка и явная нетрезвость свидетельствовали о том, что бравый эфес вырвался в увольнение или в отпуск. Завидев Габлера, рыжий остановился и расставил длинные руки, загораживая тому дорогу. Улыбка, расползшаяся на пол-лица, показала отсутствие двух передних зубов, которых эфес, скорее всего, лишился совсем недавно, в каком-нибудь здешнем кабаке.

– Какая встреча! – завопил он, заставив кое-кого из пассажиров вздрогнуть. – «Солнце» стыкуется с «Минервой»! «Минерва» с «Солнцем»!

Габлер поневоле остановился и бросил взгляд на своих подопечных: те были довольно далеко, стояли к нему боком и пока не видели эту сценку.

– Выпьем, «минерва»! – громогласно предложил детина, придвигаясь ближе и явно намереваясь заключить Криса в объятия. – А то тут, эт-самое, и выпить нормально не с кем! Что они понимают в выпивке? – Рыжий взмахнул рукой и описал ею полукруг. – Что они знают о Стафле?!

Крис на всякий случай отступил на шаг от крикуна и проникновенно сказал:

– Извини, дружище, но я тороплюсь. Меня ждут. – Он кивнул на выход. – Я тут по делу.

– Ничего, подождут! – взревел «солнце». – По паре стаканов, за Стафл!

– Меня ждут, понимаешь? – почти безнадежно повторил Габлер. – Дела у меня…

Детина угрожающе навис над ним:

– Дела? Что за дела, «минерва»? Ты, эт-самое, в отпуске или где?

Шатан с напарницей по-прежнему маялись в очереди. С оружием путешествовали далеко не они одни.

Габлер развел руками. Убедить в чем-то крепко подвыпившего эфеса было трудно, но Крис все-таки повторил:

– Дела у меня. Срочные.

– Значит, не желаешь составить компанию? – помрачнел рыжий.

– Не могу, – коротко ответил Крис.

«Солнце» положил тяжелую лапищу ему на плечо и, покачнувшись, подался вперед, обдав Габлера благоуханием выпитого спиртного. Крис почувствовал, что вот-вот – и он захмелеет не хуже рыжего.

– А если не можешь, браток, – проникновенно начал загулявший отпускник, – то не хрен шляться тут в форме, понял, нет? Не желаешь со своими знаться, вон, – рыжий махнул рукой, – топай в шоп, купи себе плащ, чтоб, эт-самое, не видно было, что ты из Стафла! Понял, нет?

Разобиженный рыжий, не дожидаясь ответа, развернулся и, пошатываясь, побрел куда-то.

– Извини, – машинально сказал ему вслед Крис, думая уже о другом. – В следующий раз.

«Эх, ты, Карамбо доморощенный! – мысленно охарактеризовал он себя. – О маскировке-то не подумал…»

Еще раз взглянув на подопечных, он торопливо зашагал туда, куда указал нетрезвый «солнце», – в шоп.

Не тратя время на тщательное разглядывание товаров, он быстро выбрал тонкий, неброского буроватого цвета плащ с капюшоном. И, держа в руке пакет с покупкой, выскочил из шопа.

Действительно, совсем ни к чему, чтобы эта парочка вновь заприметила неподалеку от себя темно-синий комбинезон файтера Стафла. Не бог весть, конечно, какая, но все-таки маскировка. И как раз по погоде, без подозрений.

«А соображалка-то не сработала», – еще раз упрекнул он себя.

Покончив наконец дела с таможенниками, Шатан и Акимжанов покинули здание. И тут же направились к стоянке желтых в черную полоску уникаров, похожих на каких-то насекомых. Крис за ними не спешил. Он устроился у прозрачной стены зала и провожал их взглядом, по-прежнему проверяя, не состоится ли передача юнита кому-то другому прямо сейчас. Но никаких контактов не было – парочка забралась в уникар, и машина устремилась в вечернее небо. И только тогда Габлер тоже зашагал на стоянку. Такси он заказал еще в баре, на пути от шаттла, и теперь мог беспрепятственно отправиться вслед за воришками.

Воздух был прохладным, на редких деревьях, окружавших площадь, виднелись остатки листвы, – вероятно, в этих краях кончалась осень. На ветвях сидели какие-то крупные черные птицы. Продолжая держать в руке пакет с покупкой, Крис пошел вдоль ряда одинаковых машин, выискивая глазами нужный номер – семнадцать.

Забравшись в теплый салон и устроившись в кресле, он дал команду пайлоту[73]на взлет и добавил:

– Следовать за номером двадцать шесть, интервал – не менее пятисот метров.

Некоторое время Крис провожал взглядом уплывающий прочь космодром и любовался зависшим над горизонтом красным солнцем. Потом вынул плащ из пакета и накинул на плечи.

С помощью унидеска он выяснил, какой населенный пункт может быть конечной точкой полета объектов его наблюдения. Пока они держали курс на город Елисавет-Киров, до которого оставалось три сотни километров.