был еще жив, он не мог отстегнуть ремень безопасности. Его лицо наливалось кровью в усилиях удержаться от вдоха. Я потянулась к ремню и нажала на кнопку, однако пряжка не расстегнулась. Я сделала еще одну попытку. Безуспешно. У меня заканчивался воздух. Я в третий раз попробовала отстегнуть ремень.

Глядя, как поднимаются пузырьки над моей головой, Логан схватил меня за воротник рубашки. Я старалась высвободиться, но, думаю, Логан хотел, чтобы я умерла вместе с ним.

Мои легкие готовы были взорваться. Я посмотрела Логану в глаза, безмолвно умоляя о пощаде. Однако откуда ему знать, что это такое? Потом он открыл рот и забился в конвульсиях, его руки разжались. Я выскользнула из машины и поспешила на поверхность. Легкие наконец получили желанный кислород. Я барахталась в холодном озере, хватая ртом воздух.

Блю стояла на берегу. Я подплыла к ней и выбралась из воды, еще не успев надышаться.

– Его нет, – сказала я.

– Я так и поняла, – спокойно произнесла Блю посиневшими губами. – Я боялась, как бы он не забрал тебя с собой.

– Что ты сделала?

– Ничего я не делала, – неубедительно отмахнулась Блю. – Он понял, что его дни на свободе сочтены, и решил уйти на своих условиях.

– Значит, он сам съехал с моста?

– Изящная концовка, да? Человек умирает на том же мосту, который сделал его убийцей. Я люблю гармонию, а ты?

– Предпочитаю справедливость, – ответила я.

– Иногда можно получить и то и другое.

* * *

Мы с Блю поднялись по насыпи на дорогу.

– Подвези меня до мотеля, – попросила она.

– Нам надо ехать в полицию.

– Почему?

– Потому что ты была с ним в машине.

– Неужели? – удивилась Блю. – Я такого не помню.

Я не стала с ней спорить – вряд ли это что-нибудь бы изменило. Я отвезла Блю к мотелю на окраине города. Она велела мне ждать в машине. Обогреватель работал на полную мощность, но я все еще дрожала.

Блю вернулась с большим конвертом из плотной бумаги.

– Это твое, – сказала она. – Я думала, смерть Логана поставит точку, однако история Норы Гласс еще не закончилась. Я не могу это опубликовать. Бо́льшая часть тебе, скорее всего, известна. Но ты должна кое-что узнать о Норе, и это многое прояснит.

– Я не хочу знать, – ответила я.

– Все равно возьми. – Блю бросила кипу бумаг на пассажирское сиденье. – Будь счастлива, Нора. Справедливость восторжествовала.

– У нас с тобой разные представления о справедливости.

– Неужели?

– До свидания, Блю.

– Не прощаюсь, – сказала она, уходя.

Я вернулась в свой старый дом и приняла горячий душ. Позже пришел Пит и спросил, куда я пропала. Я сказала, что мне было неловко. Забралась в постель и спала, пока меня не разбудила совесть. Перед глазами возник Логан, отчаянно дергающий ремень. Я включила лампу для чтения и взяла документ, полученный от Блю.

Листая страницы, я не могла удержаться от смеха. Все они были пусты, кроме последнего листа. На понимание того, что там было написано, мне потребовалось время.

Блю оказалась права. Я не знала о себе этого факта, и он действительно многое прояснил. По крайней мере, теперь я понимала, почему моя мать и мистер Оливер так спешили выслать меня из города. Тем не менее я думаю, они могли найти другой выход.

* * *

Я пробыла в Билмане еще два дня, помогая Питу убрать из дома мамины вещи. Я стояла рядом с ним, когда зазвонил его телефон и он узнал о смерти Логана. Полиция пришла к выводу: самоубийство.

Сложив вещи в мамину машину, я попрощалась с Питом и поехала в дом Роланда Оливера. Прежде чем покинуть Билман навсегда, мне нужно было закончить одно дело.

Мистер Оливер сидел на крыльце и пил виски. Причем явно не из первой за день бутылки.

– Сожалею о вашей утрате, – сказала я.

– В самом деле?

– Да, немного. Полагаю, теперь я отношусь к Логану по-другому.

– Ты все знаешь? – спросил он.

– Я все знаю.

– И теперь понимаешь?

– Понимаю, почему вы с мамой хотели меня отослать. Не понимаю, почему вы пытались убить меня в Остине.

Мистер Оливер вздохнул и закрыл глаза.

– Это не я. Логан узнал, что ты вышла на связь, и…

Роланд осекся.

– Ясно.

– Райану знать не нужно.

– Согласна.

– Прости меня, – сказал Роланд.

– Не думаю, что смогу простить. – Я передала мистеру Оливеру конверт.

– Что это?

– Деньги, которые я взяла в долг. Возвращаю.

– Мне не нужны твои деньги, Нора.

– А мне не нужны ваши.

Я встала и посмотрела на старика в последний раз. Хотела взглянуть на него по-другому, но он был все тот же.

– До свидания, папа.

Эпилог

Я села в машину и поехала. По I-5 на юг до 405-го, затем снова на юг и потом по I-90 на восток. Я ехала до полуночи, остановилась в дешевом мотеле в Миссуле, штат Монтана, проснулась на следующее утро и вновь отправилась в путь.

К вечеру я прибыла в Вайоминг и поехала по трассе I-25 на юг в сторону Каспера. В номере мотеля «Дружелюбное привидение» приняла горячий душ, переоделась и сделала яркий макияж.

Затем я пошла в заведение под названием «В стороне». Заказала дорогой бурбон. Я праздновала свою свободу. Мой стакан почти опустел, когда он сел на соседний стул. Бросил в мою сторону настороженный взгляд, но не сказал ни слова. Я убрала волосы с его лба и коснулась шрама, который ему оставила.

– Кажется, у тебя все в порядке, – сказала я.

– Только снаружи, – ответил он и подмигнул.

– Все будет хорошо.

– Что привело тебя в город, милая?

– Мне нужно ждать от тебя подвоха?

– Не знаю, – он пожал плечами. – А мне от тебя?

– Я просто хочу быть свободной. Я же свободна?

Он посмотрел мне в глаза, обдумывая мои слова.

– Обещаешь соблюдать закон?

– Сделаю все возможное.

– Ни от кого из нас большего и не требуется, – сказал он.

– Тогда, может, начнем сначала?

– Не возражаю. Могу я тебя угостить?

– Думаю, теперь моя очередь тебя угощать.

– Да, за тобой должок, – сказал он, протягивая мне ладонь. – Меня зовут Доменик.

Мы пожали друг другу руки.

– Приятно познакомиться, Доменик.

– А что насчет тебя, милая? Как тебя зовут?

Благодарности

Как всегда, для начала я поблагодарю Стефани Кип Ростан и Мэрисью Руччи. Мне повезло найти агента и редактора, которые верят, что я могу написать целую книгу на основе двух реплик в баре.

В издательстве «Саймон и Шустер» я должна поблагодарить Каролин Рейди и Джона Карпа. Вы оба были чрезвычайно великодушны и