– Да, мы с ректором так и решили, – с одобрением глядя на меня, кивнул Рес.

– Знать бы еще, откуда открывался предыдущий портал, чтобы понять, кто сбегал из кабинета ректора с такой огромной скоростью… – протянула я, усердно размышляя над этим вопросом.

– Может, хватит?

Вопрос наследника заставил меня оторваться от своих дум и посмотреть на него.

– Что именно, ваше высочество? – спросила спокойно.

– Делать вид, что меня здесь нет, – процедил Грегор, глядя четко перед собой.

– Вы здесь. Это сложно не заметить, – произнесла я, подняв бровь.

– Кайрит… – Грегор перевел взгляд на меня.

Это первое предупреждение. Второго наследник, полагаю, не делает…

Я вышла из-за стола, подошла к Грегору и остановилась прямо перед ним. Положила руки ему на лицо, замечая, как напрягается его взгляд. Наклонилась, замерев лишь тогда, когда между нашими губами осталось несколько миллиметров.

– Я хочу, чтобы вы запомнили разницу, ваше высочество, – прошептала, вдыхая запах его кожи, – между настоящим желанием… – Я провела губами по его скуле, зарылась пальцами в черные волосы. – И внушенной любовью… – произнесла холодно ему в самое ухо.

Грегор резко отстранил меня и встал.

Он молчал, но меня медленно убивали его глаза. Перешла ли я черту? Не знаю. Он ее точно перешел.

– Кто дал тебе защиту? – без эмоций спросил наследник.

– Мой друг. И, безусловно, ваш друг, – ответила я так же ровно.

Грегор посмотрел пару секунд на Реса, затем вновь перевел взгляд на меня.

– Ты больше не зовешь меня на «ты», – заметил он.

– Не заслужили, ваше высочество, – пояснила я просто и без прикрас.

Грегор усмехнулся. Затем отступил от меня.

– За то, что нарушил мой указ… – начал он, не глядя на Реса…

– Он не нарушал ваш указ, – перебила я, громко, уверенно и непреклонно, – он выполнял свой долг передо мной. Несколько дней назад он пообещал мне, что будет защищать меня. Ваше внушение разрушало мой организм изнутри. Если бы Рес не принес амулет… мне сложно представить, что бы со мной случилось, – произнесла сухо. – И поскольку вам, ваше высочество, плевать на мое умственное и физическое здоровье, то я могу лишь благодарить неведомых богов Порядка за то, что вашему подчиненному на это не плевать. Если вы хоть что-то сделаете Ресу, вы навсегда утратите мою преданность и мое уважение, знайте это.

Некоторое время в зале царила мертвая тишина.

– Твое… расположение когда-нибудь сможет вернуться? – спустя минуту молчания с холодом в голосе спросил Грегор.

– Я не стану этого отрицать. Со временем – возможно. Вы мой брат. Но я не буду врать: я не забуду вашего поступка. Я бы никогда не согласилась стать вашей женой, но стать вам подругой, стать частью вашей семьи я была готова. Вы сами оттолкнули меня своей выходкой с внушением, – четко произнесла я.

И вновь Грегор смолчал, уперев взгляд в стену.

– Готовься к балу, Кайрит, – только и сказал он через несколько секунд, затем повернулся к голубоглазому. – Рес… свободен, – неожиданно отпустил его и вышел из обеденного зала.

– Вы обещали сдержаться, – напомнил телохранитель владыки, как только мы остались вдвоем.

– Знаю. Но это оказалось сложно, – нервно усмехнулась я и опустошила целый кубок воды.

Я ходила по грани.

– Вы рисковали.

– «Ты», Рес. Я прошу, обращайся ко мне на «ты». Между нами слишком много всего произошло для того, чтобы делать вид, будто мы помним про этикет.

– Я про него помню, – заметил голубоглазый.

Я закатила глаза.

– Я рад, что все обошлось, – добавил он.

– Рад, что Грегор не наказал меня за дерзость? Или рад, что я не досталась ему в качестве безмозглой, но очень влюбленной жены?..

– Приятно видеть тебя в своем уме, – только и ответил телохранитель владыки.

Откланялся и тоже вышел.

А я сжала кубок, глядя ему вслед…

Затем медленно выдохнула и опустила голову. Сегодня главное – найти заговорщиков. Об остальном подумаю завтра.

Завтра…

Я рассматривала себя в зеркале, стараясь убрать все эмоции из взгляда.

Он должен оставаться отстраненно вежливым, не более.

Белое платье великолепно: оно подчеркивает мою фигуру настолько, насколько платье вообще способно ее подчеркнуть, учитывая, что я вся закрыта кружевом – с ног до головы. Открыты только лицо и кисти рук – но их я скрою шелковыми полупрозрачными перчатками: две пары на выбор только что принесли молчаливые служанки. Неудивительно, что я начинаю скучать по Дони: та трещала без умолку, безумно раздражая, – но эти безмолвные существа меня пугают…

Прическу мне сделали высокую, каблучки на туфельках еще больше прибавили росту: теперь никакая леди Вайолет не сможет смотреть на меня свысока.

Диадема в волосах светится так, что у меня началась мигрень от собственного отражения; представить трудно, что будет с гостями моего приема.

– Готова? – Грегор вошел в мои покои и остановился рядом.

Зеркало отразило идеальную картину: черный принц и белая принцесса. Хоть маслом пиши.

– Могу я задать вопрос, ваше высочество? – спросила, не отвечая на его вопрос.

– Задавай.

– Почему, имея свой дар, вы до сих пор не подчинили мою мать? – Я смотрела на него через зеркало.

Скольких проблем бы удалось избежать, сделай он ее своей союзницей…

– Потому что для того, чтобы полностью подчинить рассудок, нужно добиться согласия на это подчинение. Так вышло с тобой. Ты готова была довериться мне, – после небольшой паузы ответил Грегор, – потому стала доступной для моего влияния.

– Вы должны были вовремя остановиться, – четко произнесла я, не отводя взгляда.

– Будешь отчитывать меня? – холодно поинтересовался Грегор. – Сейчас?..

– Да, сейчас не лучшее время, – согласилась я. – Что с оппозиционерами?

– Большинство взято под стражу, Рес займется ими завтра. Если благодаря переписке миледи мы вычислили всех недовольных – этот прием пройдет довольно мирно, – отстраненно ответил наследник, разглядывая мой наряд.

Они с Ресом провели огромную работу, пока я прохлаждалась в восточном крыле, напитываясь магией Порядка: вся оппозиция была под тем или иным предлогом обезврежена, знать с сомнительными связями – взята под контроль, за всеми сильными магами империи установлена слежка. По идее, сегодняшний прием должен помочь вычислить тех заговорщиков, что сумели спрятаться в ближайшем окружении правящей семьи и за долгие годы отвести от себя какие-либо подозрения.