Новость Юджину явно пришлась не по душе. Он подозревал, что Аллен и Ванык заключили сделку.

Аллен приказал освободить Енджу, так как недопустимо, чтобы чосонцев задерживали американцы на чосонской земле. Юджин попытался было что-то возразить, но Аллену очень хорошо заплатили, и он даже слушать ничего не хотел.

Забрать Енджу пришли полицейский и Докмун. Прошлой ночью кто-то напал на Докмуна, так что его шея была перевязана. Все это казалось нелепым. Юджин выразил свое недовольство Докмуну по поводу освобождения преступника.

– Не волнуйтесь, полицейское управление проведет расследование и разберется с ним. Так или иначе, он напал на американца. Мы покажем, насколько строг чосонский закон. – Докмун сделал вид, что разделяет негодование Юджина.

– Не знаю, кто за этим стоит, но должен сказать, что это довольно умно придумано. Теперь самое безопасное место для этого человека – в камере полицейского участка, – холодно ответил Юджин, а затем кивнул в сторону солдата, и тот отдал все вещи Енджу.

– Фотография… где фотография? – пробормотал Енджу, ища фотографию, которой не было среди вещей.

* * *

Когда Юджин спросил у Хины, не найдется ли у нее минутка для разговора, она была рада вниманию американца. Надеялась, что это будет личный разговор.

– Я слышал, вы ищете жену Ли Ваныка. Могу я узнать зачем?

Улыбка Хины мгновенно исчезла, и она побледнела. Юджин сразу это заметил.

– Я не ищу жену Ли Ваныка. Я ищу свою мать. Иначе говоря, это делает меня дочерью Ли Ваныка, – холодно произнесла Хина.

– Почему в тот день вы отдали мой ключ?

– Вы спрашиваете, не на его ли я стороне?

– Этому нет никаких опровергающих доказательств.

Сомнения Юджина ранили Хину. Такова была ее жизнь в качестве дочери Ваныка, и она ничего не могла с этим поделать. Такое клеймо так просто не исчезнет. Хина была расстроена.

– Верно. Хотя не совсем. Доказательством того, что я не на его стороне, было мое отчаянное желание в тот момент сохранить вам жизнь. Некоторые родственники хуже врагов. Будь я на его стороне, я бы дала вам правильный ключ. Если бы хотела вас убить, нашла бы множество других способов. Я бы могла нанять убийцу или отравить вашу еду.

Хотя Хина и старалась произнести это как можно более резко, выглядела она подавленной. Юджин промолчал.

* * *

Эщин в паланкине направлялась в посольство США. После той ночи в доме Ваныка осталось одно дело, которое необходимо было решить. Юджин посмотрел в окно и не поверил своим глазам. Он страстно желал увидеть Эщин снова, но не думал, что она сама явится к нему. Паланкин остановился во дворе посольства. Юджин недоумевал, почему Эщин, которая некоторое время назад прошла мимо, словно они были незнакомы, приехала его навестить.

Эщин вошла в кабинет Юджина и, увидев его, вынула из рукава конверт.

– Перейду сразу к делу. У меня есть просьба. Мне нужно знать, о чем говорится в этом письме.

– У тебя все хорошо? – грустно спросил Юджин при виде ранки на губе Эщин.

Эщин изо всех сил старалась не терять самообладание и оставаться спокойной.

– Прочитай его и скажи, что там написано.

– Есть еще какие-нибудь раны?

– Прочитай.

Решительность девушки не оставила ему выбора, кроме как забрать конверт. Повертев его в руках, Юджин удивился: письмо от Джозефа было адресовано ему.

– Как видишь, получатель – ты. И ты единственный, у кого я могу спросить.

– Почему это письмо у тебя?

– Не могу сказать, как я его получила, но я верну его на место, как только ты прочитаешь. Что там?

– А если я солгу тебе?

– У меня нет другого выбора, кроме как довериться тебе.

Юджин усмехнулся, и его улыбка задела Эщин. Она сухо спросила:

– Кто его прислал?

– Джозеф Стенсон. Он мне как отец.

– Чем он занимается?

– Он миссионер.

Эщин вдруг снова сделалось жалко Юджина. Она вспомнила его слова о голубоглазом миссионере, который стал его спасителем. Девятилетний мальчик слишком рано позврослел, потеряв своих настоящих родителей. Юджин медленно читал письмо.

– Спрашивает, в порядке ли я. Говорит, что там холодно и он едет в Хансон… Говорит, что скучает. Пишет, что научился сам готовить тхакчу[13]. Желает, чтобы Бог всегда был со мной, и спрашивает, как дела с девушкой, о которой я ему писал в своем последнем письме.

Юджин услышал глубокий вздох. Сейчас Эщин слышала, как стучит ее сердце. Рана на губе казалась незначительной по сравнению с раной на сердце. Юджин спокойно сложил письмо и посмотрел на Эщин, на ее дрожащие глаза. Он ценил каждую минуту, проведенную с ней, ведь кто знает, встретятся ли они вновь.

– Думаю, я имею право задать тебе вопрос. Откуда у тебя это письмо?

– Теперь верни его. Мне нужно идти. – Эщин сделала вид, что не слышала вопроса Юджина.

Она протянула руку, и, не в силах спорить, Юджин отдал письмо – вложил его ей в руку так аккуратно, чтобы не коснуться даже кончиков ее пальцев.

Эщин стояла молча, словно не решаясь попрощаться.

– Я верну его, когда со всем разберусь. Если ты все еще будешь в Хансоне.

Она развернулась и медленно направилась к двери, но потом неожиданно остановилась. Юджин с грустью смотрел ей вслед. Эщин обернулась. Между ними чувствовалась глубокая печаль.

– Один вопрос. Депозитный сертификат императора, это был ты? Ты утверждал, что выберешь путь, который уничтожит Чосон. Тогда почему ты его вернул?

– Думаю, чтобы заставить тебя обернуться, как ты сейчас и сделала.

Стена, которую Эщин так старательно построила между ними, рухнула в одну секунду от этих слов. Она повернулась и быстро вышла из кабинета, чтобы он не увидел, как по ее щекам потекли слезы.

* * *

Хисон открыл маленькую коробку, где лежали часы, подаренные ему дедом Ким Пхансо, и вынул их.

– Что ж, должен ли я вернуться к семейному бизнесу? – пробормотал Хисон, засовывая часы в карман костюма.

Из этой же коробки Хисон достал старую бухгалтерскую книгу, которую Ким Пхансо передал ему, когда еще был жив. Он всегда говорил, что сын должен следовать указаниям в книге и найти тех людей, чьи имена там записаны, если наступят тяжелые времена. Сложнее, чем кажется. Вероятно, пришло время Хисону прочитать эту книгу.

Первым местом, которое он посетил после того, как покинул гостевой дом, был кабинет начальника полиции, который долго разглядывал посетителя и наконец тепло поприветствовал его. Хисон широко улыбнулся и обратился к нему по имени, которое было написано в книге. Полицейский был удивлен увидеть молодого господина. Все было так,