Даша все поглаживала волосами твердый, словно меч, член и наконец села на него, застонав, выгибая спину. Его член был великоват для нее, и она стонала не столько от боли, сколько от сладостной боли. Эдик сжимал маленькие, упругие грудки ее подруги, не в силах прервать поцелуй, чувствуя, как его могучий красавец все глубже проникает в горячую, влажную женскую плоть.

Время словно остановилось…

В Пулкове бригаду Генеральной прокуратуры встречали Грязнов, Гоголев и Маркашин.

– Славка, примчался? – обрадовался другу Турецкий.

– Так я из состава оперативно-следственной бригады вроде не выведен, – хмыкнул Грязнов.

– Виктор, здорово! Привет, Семен!

Александр пожал руки питерским коллегам – начальнику угрозыска Виктору Гоголеву и прокурору города Семену Маркашину.

– Ну как обстановка на одноименном с родиной проспекте?

– Все спокойно. То есть без перемен. Наружка стоит. Можем поехать туда сразу, но, думаю, лучше обсудить ситуацию.

– Конечно. Вы нам пристанище подготовили?

– А то? – обиделся Гоголев, но тут же просиял, увидев Левина. – О, знакомые все лица! Рад приветствовать! А что за молодое дарование среди вас? – понизив голос, указал он на стоявшего чуть в стороне Безухова.

– Это мой стажер, Кирилл Безухов. Толковый парень.

– А нас, толковых, недостаточно? – удивился Гоголев.

– Дело в том, что Кирилл единственный человек, который видел Рагоева и может его опознать.

– Понятно. Тогда будем беречь, – усмехнулся Виктор.

– Славка, ты когда приехал? – Турецкий соскучился по другу и не скрывал этого.

– Прилетел. За час до тебя. Сидели, поджидали вас.

– Поди, в ресторане?

– Не на улице же…

– Куда нас определят на ночлег?

– Александр, мы вам «Пулковскую» забили. Здесь недалеко, – услышал вопрос Гоголев. – Думаю, заедем туда, закинем ваши сумки и определимся с дальнейшими планами, идет?

– Идет, – согласился Турецкий.

– Тогда, товарищи, по коням?

Мужчины вышли из здания аэропорта, разместились по машинам.

Турецкий, дабы не обижать Маркашина, вместе с Левиным и Безуховым сел в прокурорский ВАЗ-24. Грязнов с Гоголевым маячили впереди, в «мерседесе» начальника угрозыска.

Через полчаса гости разместились по номерам. Вся команда собралась у Турецкого.

Гоголев достал бутылку коньяка. Из ресторана в номер заказали кое-что закусить.

– Что ж, давайте выпьем за встречу и начнем.

Мужчины выпили, принялись за закуски.

– Расскажи, Саша, в двух словах о взрывах. Мы здесь, на периферии, не все знаем. – Гоголев, конечно, слегка лукавил. Наверняка Вячеслав уже описал основные события.

– Ну что рассказать? Первый взрыв, который произошел возле Воронежа, был вызван заминированным контейнером из тефлона и фольги. В таких на борту кормежку разносят. Взрывное устройство содержало модифицированный пластит. Когда упаковку поместили в духовой шкаф, произошел взрыв.

– А почему пластит, а не тротил, скажем? – удивился Маркашин.

– Чтобы взорвать такую махину, как ТУ-154, тротила нужно… граммов четыреста. А пластит при определенных условиях, в том числе нагревании, дает реакцию по типу… ну, что ли, ядерного распада. То есть потребное количество вещества гораздо меньшее, следовательно, скрыть взрывное устройство гораздо проще. Ну, представь, если все, включая взрыватель, поместилось в упаковку для завтрака.

– Кстати, где Рагоев эту упаковку раздобыл? Часто летает? – подключился Гоголев.

– Его кузина – начальница отдела кадров Шереметьева. Ну, про поиски подозреваемого Вячеслав, думаю, поведал. И про сопутствующие горы трупов.

– Да уж, история еще та. Просто кровь стынет в жилах…

– Так нужно ее согреть! Почему посуда пустая? – прогудел Грязнов. – Олег, плесни, к тебе бутылка ближе.

Левин наполнил рюмки. Повторили.

– Короче, мы его упустили. Прямо из-под носа работавших в Шереметьеве сыскарей Рагоев смылся в Пермь. Сестрица помогла. И следы его мы потеряли на… восемь дней, так получается. Второй взрыв – дело рук авиатехника Хабаровского аэропорта – Рафаэля Лаарбы.

– Абхазец?

– Да. Причем как он появился в Хабаровске шесть лет тому назад, кто его устроил на работу, обеспечил жильем и пропиской – теперь не известно. Но все эти годы был тише воды ниже травы. Одинокий, спокойный человек, хороший специалист.

– Комсомолец, красавец… – продолжил Грязнов.

– Да. И вот этот красавец в один отнюдь не прекрасный день ни с того ни с сего взрывает самолет. И тоже пластитом. Причем накануне взрыва, видимо, звонит Эдику и случайно оставляет записную книжку в будке телефона-атомата. Что, кстати, и позволило Виктору вычислить квартиру на Российском проспекте, – кивнул Турецкий в сторону Гоголева. – Продолжаю. Оставленная в будке книжка указывает, что клиент был в смятенных чувствах, так надо понимать. Что в общем-то и подтвердилось последующим самоубийством. Но нас интересует его связь с Эдиком. Они могли познакомиться во время грузино-абхазского конфликта. Рагоев воевал там, Лаарба – тоже. Затем исчезли в девяносто четвертом году. И есть основания считать, что в это время оба находились в одном из лагерей исламских фундаменталистов. Лаарба легализовался в девяносто пятом году в Хабаровске. Рагоев воевал в первую чеченскую войну, опять исчезал, возвращался и так далее. Думаю, речь может идти о террористической организации. Лаарба оставил записку. Что-то про награду после смерти.

– Теоретически, конечно, да. Но чтобы наши боевики сидели в засаде по шесть лет… Темперамент другой.

– А может, приказы отдают не наши боевики, а чужие? – невесело усмехнулся Турецкий.

– Это… перебор, Саша. У них свои бараны, у нас – свои.

– Ладно, не будем вести беспредметных споров. Это я к тому, что цели и задачи Рагоева могут быть нам непонятны. А с тем, что непонятно, трудно справиться. А что рассказывает о своем квартиросъемщике хозяин квартиры?

– Дед? Он о нем ничего не знает. Говорит, мол, вежливый, респектабельный мужчина, заплатил за год вперед. Просил не беспокоить его, так как очень напряженно работает, устает.

– Бедняжка, – усмехнулся Саша. – А кто жильца деду порекомендовал? Не на улице же они познакомились.

– Он его нашел через агентство по недвижимости. Они и такие услуги оказывают. Какое именно агентство – он не помнит. Можно, конечно, выяснить. Мы этим заняться не успели. Ты ведь нас Рагоевым только сегодня утром озадачил.

– Ладно, оставим пока. Свяжись со своей наружкой, Витя, узнай, какая там обстановка.