— До этого я была только с Рэтом.

— Я знаю. Поэтому и заехал за тобой. Думал, что ты будешь переживать и не сможешь дематериализоваться.

— Так и есть.

Они остановились у светофора, и Ривендж улыбнулся.

— Я о тебе позабочусь.

Марисса подняла на него голубые глаза.

— Ты настоящий мужчина, Ривендж.

Он пропустил это сомнительное утверждение мимо ушей и сосредоточился на дорожном движении.

Через двадцать минут они уже выходили из лифта в холле пентхауса. Квартира с видом на Гудзон занимала половину тридцатого этажа. Из-за больших панорамных окон Рив никогда не приезжал сюда днем. Но для ночной жизни место подходило идеально.

Включив неяркий свет, Ривендж терпеливо ждал, пока Марисса оценит труды декоратора, набившего холостяцкую квартирку модным барахлом. Вся эта мебель, вид из окна и навороченная техника его самого не трогали. Главное, это была личная территория, где можно было скрыться от семьи. Ни Белла, ни мать в этом пентхаусе никогда не бывали. И не подозревали о его существовании.

Словно поняв, что она попусту теряет время, Марисса обернулась. На свету ее красота казалась еще ослепительней, и Рив порадовался, что вкатил себе двойную дозу дофамина. В отличие от вампиров и людей, на симпатов это лекарство оказывало обратное действие. Повышая активность нейротрансмиттеров до такой степени, что пациент не только не получал никакого удовольствия, но вообще ничего не ощущал. Когда осязание выключалось, мозгу становилось проще контролировать оставшиеся импульсы.

Благодаря этому Марисса была в безопасности. Учитывая, чем именно они собирались заниматься.

Рив снял пальто и, не отводя от женщины глаз, направился к ней, нащупывая тростью дорогу. Подойдя ближе, он зажал трость между колен и неспешно развязал бант. Марисса следила за его руками и, когда шерстяная ткань соскользнула с ее плеч, вздрогнула. Ривендж улыбнулся и кинул накидку на стул. Платье было именно таким, какое надела бы мать и какое он хотел бы почаще видеть на своей сестрице: элегантное, бледно-голубого шелка. Определенно от Диора.

— Пойдем, Марисса.

Он подвел ее к кожаному дивану и усадил рядом с собой. В отблесках уличных огней ее волосы, укрывая плечи, выглядели как та самая шаль. Рив пропустил прядь сквозь пальцы и отчетливо почувствовал, как Марисса голодна.

— Похоже, ты долговато терпела.

Женщина кивнула и опустила взгляд на сжатые на коленях руки. Слоновая кость на бледно-голубом.

— Сколько?

— Несколько месяцев, — прошептала она.

— Значит, тебе понадобится много крови.

Она покраснела, и он переспросил:

— Так, Марисса?

— Да, — выдохнула она, стыдясь своего голода.

Рив удовлетворенно улыбнулся. Приятно иметь дело с благородной женщиной. Воспитание — великая вещь. Скинув пиджак, вампир развязал галстук. Он планировал ограничиться запястьем, но теперь, когда Марисса была рядом, понял, что хочет предложить шею. Последний раз он подпускал к себе женщину лет сто назад, и сейчас не без удивления отметил, что волнуется.

Ривендж расстегнул тугую пуговицу на воротнике, потом и всю рубашку. Дрожа от предвкушения, он распахнул ее шире.

Марисса как зачарованная уставилась на покрытую татуировками грудь.

— Я и не знала, что ты отмечен, — прошептала она.

Ее голос дрожал… как и все тело.

Ривендж устроился удобнее, закинул ногу на диван и раскрыл объятия.

— Иди ко мне, Марисса. И ни в чем себе не отказывай.

Она посмотрела на запястье, скрытое под отложной манжетой.

— Нет, — покачал головой Рив. — Я хочу, чтобы ты пила из горла. Это единственное, о чем я прошу.

Увидев, как Марисса замешкалась, Ривендж понял, что слухи, ходившие о ней, были правдой. Ее не касался ни один мужчина. И всю эту чистоту… ему захотелось взять.

Зажмурив глаза, Рив почувствовал, как внутри шевельнулась и задышала тьма — зверь, запертый в клетке медицинских препаратов.

Черт, а может быть, это не та идея?

Но дух океана усилился — Марисса придвинулась к нему. Он приподнял веки, чтобы увидеть ее лицо, и понял, что отступать поздно. Он не упустит этого, он позволит чувствам проникнуть в мозг. Чуть ослабив контроль, Ривендж включил осязание и стал жадно впитывать головокружительные ощущения, пробивающиеся сквозь дофаминовый туман.

Прикосновение шелкового платья ласкало кожу, тепло женского тела смешивалось с жаром его собственного. Она опиралась ему на плечи и… да, ее колено было у него между ног.

Марисса раскрыла рот, клыки удлинились.

На одно краткое мгновение зло, спрятанное глубоко внутри, взревело, и Рив в панике призвал на подмогу разум. Слава Деве, тот незамедлительно явился на зов и, обуздав инстинкты, свел сексуальное желание на нет.

Женщина зависла над горлом, с трудом держа равновесие.

— Ляг, — грудным голосом произнес Рив, — Ляг… на меня.

Вздрогнув, Марисса позволила нижней части тела опуститься в колыбель его бедер. Похоже, она боялась почувствовать эрекцию, но, не обнаружив ничего подобного, глянула вниз, словно сомневаясь, что попала в цель.

— Не бойся, тебе ничто не угрожает, — прошептал он, скользнув ладонями вверх по ее хрупким плечам. — Только не от меня.

Ее откровенная радость показалась до боли обидной.

— Неужели идея переспать со мной настолько тебе претит?

— Что ты, нет, — Она опустила взгляд на накачанные мышцы. — Ривендж, ты… очень симпатичный. Просто… у меня есть другой.

— Все еще любишь Рэта?

Она покачала головой.

— Нет. Но я не могу думать о том, которого хочу. Не…сейчас.

Рив приподнял ее подбородок.

— Почему же тогда этот идиот отказался тебя покормить?

— Пожалуйста. Не нужно так говорить.

Взгляд Мариссы был прикован к его шее. Зрачки расширились.

— Вот это голод, — прорычал Рив в предвкушении. — Вперед. Не стесняйся. Бери меня. И чем сильнее — тем лучше.

Марисса обнажила клыки. Два острых укола прорвались сквозь наркотический туман, и сладкая боль разлилась по телу. Застонав, Рив поблагодарил небо за свое половое бессилие. Если бы старый друг в штанах поднял голову, то, будьте уверены, его хозяин мигом задрал бы даме подол, раздвинул ноги и вонзился в теплую женскую плоть.

После первого глотка женщина отстранилась и облизала губы.

— Что, здорово я отличаюсь на вкус от Рэта?

Ривендж надеялся, что раз Марисса питалась только от одного мужчины, то вряд ли поймет, почему его кровь так странно пощипывает язык. Только из-за этой ее неопытности он и согласился на встречу. Любая искушенная женщина мигом бы разобралась, что к чему.