Он слышал, что человек может уснуть в седле, если его одолеет сильная усталость, и с наступлением ночи и сам начинал верить в это. И тучи, и темнота сгустились, исключая те места, где цвели ночные растения, чьи цветы ярко мерцали во мраке, привлекая внимание насекомых, которыми они питались. Полоску этой земли ещё не чистили, но кайоги пасли стада в нижней долине, да и сами животные избегали ядовитых растений.

Однако и он, и его конь не были одиноки в темноте. Он чуял близкое присутствие другого существа, исполненного не угрозы, а лёгкости, которую знал с самого раннего детства. Юноша подтянул узду и через мгновение издал семейный клич, подобный свисту.

Если женская тварь из Пустыни была воплощением Зла, то та, что так легко неслась над землёй, в слабом тумане, являлась воплощением Света. Фирдун спешился и с нетерпением стал поджидать её.

— Госпожа Сильвия! Отчего вы в ночном дозоре?

Её обрамлённая перьями голова поднялась немного, она испустила трель и, как всегда бывало, произнесла нараспев:

— Я в дозоре по собственной воле, Фирдун, с той поры, как освободилась от Тьмы и Охотника! Всё пришло в движение, и древняя кровь, струящаяся в наших жилах, приказывает быть наготове. Но в эту ночь я пришла, чтобы поторопить тебя. Нивор, Старейший, желает поведать о том, что надобно всем нам!

Фирдун закусил губу:

— Но я не из их общества…

Она приблизилась, лунно-цветочный аромат, появившийся с нею, наполнил округу свежестью и чистотой, и она промолвила:

— Сегодня ты потрудился на славу, Фирдун. Даже Нивор, хотя я не желала бы уточнять, пока не будет острой необходимости, не мог бы наложить охраны сильнее или с большей властностью. Мы все до какой-то степени стояли в стороне. Разве я сама не последняя в роду? — её улыбка истаяла. — Только здесь, с тобой, человеком из Гнезда, я и обрела своё место. Никогда не смотри за спину и не ищи вины в прошлом, Фирдун, это недостойно тебя. По детской шалости ты разрушил защиты и предал Элис Тьме. И что же, разве теперь ты должен доказывать кому-то, что ты — это ты? И я пребывала во Зле, но теперь — свободна. А ты, маленький мальчик, не мог таить зла в озорстве. Все предустановлено. Разве твой бессмысленный поступок вверг Элис и её нерожденного сына во власть Тьмы, разве Эйдрит не пошла на поиск и не обрела Алона, разве вы не освободились от той безумной женщины, от которой мы все так страдали?

— Не нам предугадывать наши ошибки, — промолвила Сильвия спокойно, — и я не прошу иного суда, кроме того, которого заслуживаю.

Она легко прикоснулась к щеке юноши, и он почувствовал нежный, как прикосновение птичьего пёрышка, поцелуй.

— Фирдун, не думай о прошлом. Ты познаешь будущее, и всё станет лучше, чем мы думаем. А теперь — не заставим Нивора ждать! Кажется, у него нашлась работа для всех, и для меня тоже. Я ещё немного посмотрю по окрестностям, здесь могут оказаться те, кто хочет больше узнать о росте наших сил!

С этими словами она растворилась в ночном воздухе, а Фирдун устало вскочил на коня и поскакал дальше. Права ли она? Не цепляется ли он за свою вину, не становится ли её рабом? Разве его детский проступок не кончился выигрышем вместо проигрыша? Нет, человек должен отвечать за свои поступки, а не приписывать их предустановлениям, не зависящим от его собственного сознания.

Ему пришлось оставить эти мысли: ведь он даже не знал пределов своего дара. Юноша досадовал, что оказался в стороне. Однако теперь Фирдун понимал, где может пригодиться лучше всего, и, кажется, Нивор хочет дать ему задание по его способностям!

Погоняя коня, он смотрел на тёмное небо. Фирдун уже различал слабое свечение самой высокой башни Кар-Гарудийна и с помощью мысленного посыла проверил собственную работу. Да, он хорошо поставил защиты и они готовы к действию.

Фирдун лежал на каменной скамье во внутреннем дворе, где порою до него доставали струи вечно бьющего источника. Он полностью погрузился в свои мысли и чувства, поддерживая защиты против Тьмы, и таким образом исполняя пока свою задачу. Вместе с Ивиком он помогал держать охрану на тропах, где он странствовал не во плоти, а используя внутреннюю энергию, мысленно касаясь каждого поста по очереди, уверенный, что такое передвижение сил Света не вызовет реакции Тьмы.

Может быть, в далёком прошлом, когда Кар-Гарудийн был обиталищем Великого Ландсила, такими силами здесь тоже управляли, точно так же мысленно касаясь постов охраны… Нет, он не должен позволять себе расслабление, пока мысленные импульсы несут стражу!

В этот час все силы Гнезда, вместе с древней властью самого Нивора, слились воедино. Земли Серебряной Мантии услышали Голос — но Голос никогда не отвечал прямо. Теперь, когда князей предостерегли из-за моря, они согласились на установку защит, по крайней мере, те, кто всегда платил дань в землях Серебряной Мантии. Во всяком случае, каждый провидец в любом из княжеств получил бы мысленные сообщения, касающиеся опасности, исходящей от врат, и доложил бы о сновидении властям.

Он не сплетал символы мысленного поиска правильными кругами, ибо неразумно выстраивать любые знаки, которые мог уловить вражеский дар, воспользовавшийся бы преимуществом малейшей ошибки. Фирдун ясно видел высоты вблизи Драконова Гребня, где расположил одного из самых сильных своих стражей… Потом юноша быстро перешёл к долине лагеря кайогов. Там он ощутил иную Силу, и это согласовалось с обещанием Джонка. Их духовные барабанщики взялись за дело.

Южный пост: слабое благоухание.. А может ли мысль благоухать? Ах да, там и Сильвия, и с нею двое других, на стороне Света, обладающих странным даром… Фирдун почувствовал взгляд крадущегося барса, несущего сторожевую службу.

Теперь — на восток от Долин. Там было три места, издавна причинявшие беспокойство, но сила их так ослабела, что походила на слабое бормотание дурного заклинания. Те, что правили здесь некогда, давно сгинули; держалась лишь гнусная аура, но это уже ничего не значило, хотя бы объединённая сила этих мест и касалась защиты, которую он установил.

К северу, прямо перед приграничными землями Серебряной Мантии, лежала обширная полоса дикого края, но эти земли давно очистили от всякой опасности, исходила она от сильного зверя или же от отчаянного, лихого человека.

Теперь Фирдун вложил все что имел в мысленный посыл, направленный на Гарт-Хауэлл. В прошлом люди Гнезда иногда пытались произвести мысленную разведку этих стен, но полное развёртывание осязательных способностей открыло бы их самих для ответных действий врага.

Тело Фирдуна внезапно окостенело. Там, в Гарт-Хауэлле, что-то раскрылось — ловушка для заманивания? Да, у них, конечно, имелись свои стражи и защитники. Но искушение оказалось велико. Он разведал лазейку, а потом понемногу стал продвигаться вперёд, контролируя, как только мог, свой дар. Он видел тени, которые вовсе не были внутренними обитателями, он узнал руины, обломки внутренней стены, разбитую кровлю святилища, прогнувшуюся до самого пола, готовую рухнуть. И тени разбирали завалы и мусор, свидетельствовавшие о катастрофе.