— А хочет… А хотел бы Труссант, чтобы я на нём поскакал? — Тревор вечно сходит с ума по лошадям, подумала Эйдрит, быстро направляясь туда, где стояли её сын и приезжий.

Кетан встретил её с улыбкой:

— Не тревожьтесь, госпожа, за малыша. Если он пожелает, дайте ему поскакать, только присмотрите, где можно устроить их. Они прошли долгий путь и устали, и, как и всякий путешественник, нуждаются в отдыхе.

Кетан снял кольчугу, шлем, даже свой жёлтый меховой пояс, поддерживавший меч, и положил их поперёк конюшенной стойки, пока чистил лошадей, отвечая на вопросы Тревора.

Нашлось и свежее сено, которое мальчик настойчиво подкладывал в кормушку, с напряжённым интересом наблюдая, как Кетан разбрасывал над каждой кормушкой по двойной порции того, что выглядело как кормовые бобы.

— Что тут делаешь, молодой господин? — Гьюрет встал, хмурясь, в пролёте конюшенной двери. Тревор поманил его. Кетан обернулся посмотреть на кайога, вошедшего с властностью человека, бывшего на своём собственном месте, который имел право спросить о присутствии тут других людей.

— Ты Хозяин Коней? — улыбнулся Кетан и сделал жест рукой, протянутой ладонью вверх в знак дружбы, как воин всегда встречает друга. — Не то чтобы я не доверял вашему мальчику устраивать наших скакунов, просто они другой породы, хотя и быстро узнают, кто друг, а кто враг. Но пока лучше, чтобы я сам позаботился о них.

Гьюрет не перестал хмуриться и не обращал внимания на Тревора, тотчас схватившего его за руку и потянувшего вперёд.

— Скакуны оборотней! — жёстко проговорил он. — Я слышал о таких от торговцев!

— Их нигде не найдёшь, кроме как в Серой Башне и в Рите! — вежливо отвечал Кетан. — Это боевые кони; их учили сражаться.

Обитатель Рита и не пытался пробиться сквозь столь явное неприятие. Оборотни слишком хорошо знали, что их воспринимали только как колебание тенеподобных существ в темноте.

— Это, — и Кетан коснулся носком сапога одного из плотных плетёных вьюков, которые сам и снял с лошадей, — мы добавим к корму, когда разместим скакунов в конюшне. Такой корм изготавливается из трав, выращенных госпожой Джилан, и заменяет им зерно.

И юноша вновь надел кольчугу и пояс, пока Гьюрет продолжал наблюдать за ним, прищурив глаза и ничего не говоря.

Потом Кетан повесил на плечо первый из подходящих седельных вьюков, а следом и другой. Они оказались довольно тяжелы, и сквозь кольчугу оставляя на его теле синяки, но Гьюрет и не подумал помочь оборотню.

Однако кайог внезапно повернулся и, поспешив за Тревором, прошёл во внешний двор. Он не видел, как Кетан уже показался в дверях конюшни. Оборотень вздохнул. Да, ясно — в этой конюшне хозяин был важной персоной. И кто теперь из членов гарнизона не посмотрит с тем же самым презрением на его племя?

Но оборотня встретил Фирдун, и с восклицанием принялся настаивать на том, чтобы взять хоть одну из чересседельных сумок. Так он и вошёл в большой зал, где все уже собрались подле Ивика и гостевая чаша переходила из его рук в руки девушки, которую звали Гиана, и кто-то другой уже забрал у него сумки.

Очень скоро оборотень понял, что здесь не было предрассудков, а потом и почувствовал, как силён в этих стенах его дар!

Хорошо, что люди с такими силами на стороне света собрались вместе.

Путники из Рита обнаружили, что гостеприимство Гнезда и вправду радует их. У них было два дня для обмена мнениями, оба узнали о новостях из-за моря и обо всём, что разведали в Гарт-Хауэлле. Ивик-Нивор проводил много времени с очаровательной женщиной, которая привела их сюда. Она происходила не из людей, но то, что внутри этих стен её рассматривали как родича и союзника — это было очевидно.

Темы обсуждения не выносились на общество, но того, к чему следовало подготовиться, оказалось очень много, а на удивление и восторг просто-напросто не хватало времени.

Решение приняли такое: разведывательный отряд пойдёт на юго-запад, через земли Серебряной Мантии, по направлению к Пустыне. Тёмный отряд из Гарт-Хауэлла следовал почти тем же самым путём, и Ивик-Нивор, который назывался теперь первым именем, считал, что надо пойти за ним вдогонку.

Фирдун дважды докладывал о странном чародее, и каждый раз Кетан чуял, что этот странник, которого он никогда не видел, именно тот враг, которого действительно боялись.

Сам Кетан работал со своими скакунами и лошадьми, которых кайоги привели из долины — одни действительно ездовые, а другие — вьючные. Сначала Гьюрет и другие погонщики не хотели допускать оборотня и его скакунов к обожаемым ими животным. Но лёд сломила Эйлин, показавшаяся на второе утро, когда они вели коней вниз в долину, где те отбирались кайогами, чтобы пастись вместе. Хозяин Коней Джонк тоже явился туда, в сопровождении старых воинов и стройной женщины, одетой в платье, расписанное странными знаками, которая несла на бедре небольшой барабан.

Эйлин взяла под уздцы Морну, всё время тыкающуюся в её спину мордой, пока Кетан вёл серого в яблоках жеребца. Сначала среди табуна поднялись ржание и визг и прочие знаки неудовольствия, и люди пытались успокоить коней. Но Эйлин подняла вверх лунный жезл. Беспокойные животные долины насторожились, пока она осторожно водила обвитым гирляндами лунных цветов жезлом над Морной и Труссантом.

Сильное благоухание лунных цветов одолело запах пыли и пота, идущий от кайогских лошадей. Оба скакуна оборотней, спокойно стоявшие под жезлом, внезапно заржали, громче, чем кайогские кони.

Потом животные долины успокоились. Они повернули головы к скакунам оборотней, но уже не вращали в ужасе глазами и не вскидывали морд.

Эйлин кивнула Джонку и улыбнулась:

— Хозяин Коней! Твоим добрым скакунам теперь нет нужды беспокоиться. Знай, что в Труссанте и Морне нет зла, и они будут им товарищами по походу.

На пятое утро после прибытия людей Рита все приготовились к любому пути, который изберёт для них Ивик. Фирдун в последний раз проверил защиту, и они узнали, что Гарт-Хауэлл снова ограждён от любого прикосновения внешнего мира.

Алон пытался связаться с Хиларионом, но понапрасну. Наконец они решили положиться только на собственные знания и умения. Кверт и два других юных кайога, Обред и Лиро, высказали желание пойти в поход, и когда они прошли испытание перстнем мага, их приняли.

«Какой у нас маленький отряд», подумал Фирдун, прилаживая шлем, когда розовая полоска зари окрасила небо. Грифонийцы и Сильвия остались охранять Гнездо, а Ивик сообщил, что перстень обладает и другими свойствами, помимо отбора людей и указывания врат. С помощью тусклого камня время от времени маг мог сообщаться и с Алоном. Таким образом, они легко держали связь с теми, кто упорно сражался на их стороне.

Маг намекнул, что по пути они могут подобрать и других союзников, не появлявшихся на территории Гнезда. Что случится в Долинах или в землях Мантий, они не знали, но, по крайней мере, предупредили их.