– Нам нужно выбираться отсюда! – крикнула она. – Это же идеальная ловушка, вы сами это сказали.

Мы миновали окно, которое уже видели прежде, – это возле него Кэролайн присаживалась отдышаться.

– Они уходят, – сказал я. – Видимо, израсходовали все, что…

И тут раздалась какофония жутковатых смешков, многократно усиленная взвившимся вверх эхом. Свет снизу опять стал ярче, и мы услышали быстрый топот сразу нескольких пар ног.

– Они возвращаются! – закричала Кэролайн, а у меня сердце пустилось вскачь.

– За мной! – скомандовал я и побежал вниз с удвоенной скоростью.

– С ума сошли? Они же оттуда…

– Бежим, черт возьми! – взревел я и припустил по винтовой лестнице навстречу своре ведьм. На изогнутых стенах плясали тени фигур в капюшонах и рук, воздетых вверх, словно крылья стервятников. Их голоса, отчетливые и взбудораженные, вызвали у меня панический страх. Кэролайн испустила долгий вопль ужаса – и тут перед нами возникла узкая деревянная дверь.

Я пинком распахнул ее – старый дубовый щит попросту слетел с петель – и выскочил из башни. Ветер бросился мне в лицо – передо мной простиралась длинная крыша центрального нефа.

Кэролайн вышла наружу в тот самый момент, когда на лестнице показались силуэты трех ведьм. В неожиданно молодых руках блеснули стеклянные пузырьки – ведьмы приготовились метнуть кислоту нам прямо в лица.

Кэролайн зарычала и, подняв фонарь повыше, бросила его прямо в них. Мы тотчас развернулись, не желая знать, что будет дальше; за нами раздался хор воплей, а мы помчались вперед по крыше в сторону колоколен-близнецов.

В темноте Кэролайн бежала первой: одной рукой она держалась за железный поручень, второй – за мой правый локоть. Я мельком оглянулся и увидел на вершине центральной башни угасающее зеленое пламя, а ниже, в проеме узкой двери, – горящие свечи и скопление черных теней, готовых пуститься за нами в погоню.

Я выстрелил не глядя и побежал дальше. Стоило мне подумать о том, чтобы выстрелить еще раз, как мы достигли обшарпанной двери, которая вела в южную колокольню. Пули еще пригодятся мне, если нас загонят в угол.

Кэролайн открыла дверь, пропустила меня вперед, шагнула внутрь следом и закрыла дверь за собой на щеколду.

Это был лихорадочный забег – на ощупь в полной темноте, вниз по винтовой лестнице; ступали мы неуверенно, и потому спуск наш тянулся ужасно долго. Где-то над нами скрипнула дверь и издевательски загоготали ведьмы.

– Они здесь! – прошипела Кэролайн и схватила меня за плечо. Вокруг стало чуть светлее – ведьмы несли огонь, – и я стремглав побежал вниз.

Мы достигли маленькой лестничной площадки. Выбор был невелик: либо бежать дальше вниз, либо свернуть в пустой коридор. Я отдал предпочтение последнему, и мы помчались по нему со всех ног. Вскоре мы уперлись в тупик.

Я услышал, как Кэролайн в отчаянии хлопнула рукой по стене, и осознал, что понятия не имею, где мы находимся.

Гогот стал громче.

Я процедил было сквозь зубы: «Проклятье!» – но тут мы оба ощутили дуновение холодного воздуха. Похоже, что слева от нас была еще одна дверь, но без света разглядеть ее мы не могли. Кэролайн нащупала ее и, найдя задвижку, открыла, и мы снова выскочили на крышу.

Я понял, где мы, только когда мы пробежали около десяти ярдов. Этот проход пролегал вдоль южного нефа, арочные контрфорсы изгибались над нашими головами влево, словно свод гигантской летней беседки. Впереди возвышалась центральная башня, как и уже знакомый нам южный трансепт с его остроконечными пинаклями и нависающими гаргульями.

– Они побежали обратно! – завопил кто-то сверху, и я увидел одинокий маленький огонек посреди крыши центрального нефа – в том самом проходе, который мы только что пересекли.

Я в ярости выстрелил в ту сторону и выстрелил бы снова, не потяни Кэролайн меня за локоть.

Сзади послышались голоса ведьм, но никто из нас оглянуться не осмелился. Мы добежали до остроконечной башенки в конце прохода, где обнаружилась еще одна ветхая дверь. Кэролайн открыла ее, и мы снова оказались посреди очередного лестничного марша, будь он неладен.

– Дерьмо! – выдохнул я, мы побежали вниз, снова двигаясь на ощупь. Марш оказался очень короткий.

– Ступеньки закончились, – сказала Кэролайн с некоторым облегчением в голосе, а лестница вывела нас к длинному коридору.

Пока мы бежали по нему, я пытался представить схему собора. В конце коридора мы обнаружили еще один лестничный марш – тот самый, который мы преодолели первым, а у подножия его – благословенный первый этаж.

Кэролайн распахнула дверь, но не успела сделать и пяти шагов вниз, как впереди засияли свечи.

– Сюда бегут! – завопила женщина внизу, и я обомлел от ужаса.

Кэролайн застыла на месте, и я врезался в нее. Мы чудом не полетели кубарем вниз. Женские голоса стали громче – они звучали уже в какой-то паре ярдов от нас.

– Куда нам…

– Вверх! – скомандовал я.

Мы побежали к смежному коридору, который оба сразу же узнали, и снова начался подъем.

Я пыхтел, сердце отчаянно билось в ребра, колени горели. Лестничная спираль все не заканчивалась, ритм наших усталых шагов все замедлялся, вопли и гогот ведьм звучали все ближе и звонче.

На один жуткий миг я подумал, что нам конец. Казалось, они были всюду, заполонили собой даже лужайки вокруг собора, а мы не могли бесконечно носиться вверх и вниз по собору. Наша поимка была вопросом времени.

Когда мы достигли лестничной площадки, Кэролайн потянула меня за собой. Она открыла дверь, ведущую на крышу трансепта – ту самую, которую мы пересекли перед тем, как взобраться на башню. Ледяной ветер снова хлестнул нас по лицам, Кэролайн закричала. Застонал и я, ибо с другой стороны, от основания башни, в нашу сторону двигались две ведьмы с трепещущими огоньками в руках. Те, которых я видел на крыше нефа. Теперь ведьмы были и позади нас, и прямо перед нами.

Пришел мой черед потянуть за собой Кэролайн, поскольку бедное создание окоченело. Я пнул соседнюю дверь. Я вспомнил, куда она ведет, лишь когда мы уже вошли внутрь и очутились внутри собора – перед нами был узкий балкон. Справа от него располагалось неимоверных размеров окно-роза: витражи мелкими лепестками расходились из его центра. Слева, за каменной балюстрадой, не было ничего, кроме пропасти глубиной футов в сорок, которая заканчивалась полом нефа. Я вцепился в холодные перила и, перегнувшись, посмотрел вниз, на мраморные плиты. Свечи, горевшие внизу, напоминали светлячков. Я в отчаянии вертел головой, но ни лестниц, ни проходов, ни дверей рядом больше не было.

Мы описали полный круг. И оказались в