Шеф еще с утра отправил за труппой Хекета, который по этому случаю со вчерашнего вечера ни капли машинного масла в дюзы не брал. А это уже показатель того, как ответственно старый звездолет относится к делу. Хотя была и более меркантильная причина — это его доля в оплате цирка, так как он не мог и не хотел платить деньгами, которых у него сроду не задерживалось. Хотя на что мог тратить деньги одушевленный космический корабль — для меня тайна за семью печатями, а он сам молчит…

Но в тот роковой день даже трезвый Хекет почему-то никак не появлялся.

— Их полдня нет, а дорога туда-сюда час максимум! Что же там могло случиться? Кто-нибудь уже связывался с ними по рации? — приставала я к гоблинам из лаборатории, когда опоздание циркачей щелкнуло всего за час.

— Да вроде клоун у них там заболел, и глава труппы срочно искал ему замену — какой цирк без придурковатого приставалы? К счастью, замена нашлась, они уже садятся на борт и минут через сорок должны быть здесь.

— Уф, хвала Аллаху!

— Только основное представление они будут давать завтра, им нужно время, чтобы прорепетировать с этим новым артистом.

— А-а-а-а…. ну ладно. Тогда, может, пока их ждем, вручим юбиляру свои подарки? — предложила я.

Все дружно согласились, и празднично наряженная толпа разношерстных обитателей Базы строем направилась в столовую.

— Вручаем подарки… передайте дальше… дарим подарки! — шептали все, перепихиваясь локтями.

Синелицый принял нас улыбчиво, с присущей ему скромностью развалясь в кресле шефа, в окружении почетного караула из шести проверенных поварят-упырят с половниками наголо. Из фойе потянулась длинная череда поздравляющих. Я влезла вне очереди и, сердечно чмокнув бывшего самоубийцу, торжественно вручила ему модную машинку для стрижки волос в носу. Он оценил, даже включил пожужжать. Кастрюли должен был подарить Алекс, типа как от нас двоих, а машинка лично от меня, чтобы помнил!

Хоббиты несли всякую ерунду под маркой «народные промыслы», гномы надарили кучу кованых вещей и редкие минералы. Курьер-лепрехун притащил новый горшок для золота, с одной монеткой на «затравку». Шеф передал новые шерстяные носки, своего размера (он начальник, от него и такую мелочь престижно получить!), а секретарша добавила кофейную пару и банку растворимого «Нескафе». Синелицего все равно ничем не отравишь… Гоблины из лаборатории скинулись на заводную мышку, кот вручил новенький будильник, биоробот Стив с роботом-монахом Эльгаром внесли очередную авангардную скульптуру в виде полузатянутой петли, взмывшей над гранитным постаментом с надписью «Долгих лет тебе, дружище!». Русалки из бассейна не смогли прийти, но передали сушеную воблу и пиво.

Синелицый вытирал сентиментальные слезы и долго благодарил каждого…

В общем, время, оставшееся до прибытия циркачей, пролетело довольно быстро. Все начинали нервничать, запах еды слишком будоражил обоняние, часы тикали, я начала постукивать каблучком.

— Давайте уж садиться за стол, — ныл Профессор.

— Но они еще не приехали, невежливо будет, — устало отмахивалась я, хотя и сама давно проголодалась.

— Да они будут здесь, как только вы усядетесь, — неожиданно поддержал Пусика юбиляр. — Старая английская примета: как только кто-то возьмется за ложку, тут же припрутся нежданные гости!

Я улыбнулась Синелицему, к которому приставали хоббиты якобы с поздравлениями, на самом деле они прикрывали товарищей, тырящих в это время из подарков за его спиной сладости из коробок. Он в ответ кивнул на огромную супницу остывающего бульона с фрикадельками, подмигнул мне и, встав, громко провозгласил, обращаясь к залу:

— Спасибо, друзья! Столько подарков, столько поздравлений, столько радостных лиц, я даже не ожидал. Мне очень приятно, правда. Теперь прошу всех за стол, знаю, вы этого давно ждете. Я тут приготовил угощение, надеюсь, вам понравится. И еще…

А-а, больше его уже никто и не слушал. Народ кинулся к столу, спеша занять лучшие места, расталкивая друг дружку. Но не успели все схватиться за столовые приборы, как старая поговорка сработала! В зал скромно вошла разношерстная цирковая братия — шесть гимнастов и гимнасток в блестящих трико, фокусник с цилиндром и белым кроликом под мышкой, рыжий клоун, «атлет» с надувными гирями, жонглер, крупная эквилибристка, два лилипута-близнеца, бородатая женщина и симпатичный шимпанзе во фрачных штанах с подтяжками.

— Ну? Что я говорил? Это же сущий кошмар во плоти! — крикнул мне через головы кот, отхвативший себе лучшее место по левую руку от юбиляра, спихнув оттуда ушлого Боббера. Тот не расстроился, а тут же подскочил к усевшемуся через два стула Брандакрысу и устроил потасовку с ним за его место. Победила дружба…

Наконец все успокоились, нашли где усадить гостей из цирка, и некоторое время по залу разносился лишь стук ложек о тарелки и хлюпанье, с которым хоббиты пили бульон.

Примерно на середине банкета, когда второе было съедено и поварята подали десерт, спустя пару-тройку нормальных тостов после двадцати глупейших и пустых, циркачи начали вставать с мест.

— П-п-охоже, что п-пришла наша очередь поздравить им-менинника, — сказал, чуть заикаясь и дрожа, их антрепренер. Вся труппа вылезла из-за столов и удалилась готовиться к представлению. Все-таки они были нормальные люди и не привыкли видеть вживую хоббитов и гномов, не говоря уж о настоящем грифоне в расшитом бисером лифчике и платочке с монетами на бедрах, при всех дарящем юбиляру танец живота.

Хоббиты бесновались, подпрыгивая на стульчиках:

— Ура! Мартышка сейчас покажет!

— Это шимпанзе.

— Какое шимпанзе? Сам ты шимпанзе! Что мы, шимпанзе не видели?

— А салют будет? Помнится, Гэндальф как жахнул! Полдеревни сожгло…

— Эх, и тут бы пол-Базы… Ну хоть гномий квартал!

— Предложить фокуснику две конфеты! Он что хочешь нам спалит!

— А может, просто мартышке спички дать? Она за бесплатно…

— Боже, мы пригласили цирк! Как такое могло случиться?! Я этого не переживу…

Мне прекрасно известно, кот терпеть не может цирк. По его словам, это символ анархии, а сам он сторонник порядка и дисциплины. Но на самом деле это потому, что цирк показывает дрессированных животных. Для Пусика это прямое оскорбление…

Как-то я имела глупость купить ему диск с выступлениями кошек Куклачева. Профессор почти на три дня впал в депрессию. Даже шутки о том, что Куклачев вместо овсяных хлопьев на завтрак заливает себе молоком кошачий корм, не помогали.

— Циркачи заметно волнуются. — Я подсела поближе к котику, рассчитывая слегка успокоить его светской беседой. — Не скроешь, что люди явно не привыкли к такой необычной аудитории.

— Их стресс начался, когда они взошли на борт Хекета и всю дорогу слушали его бред, — насупился Профессор.

— Согласна, это тяжкое испытание, не каждая цирковая труппа такое выдержит.