Тем временем Пераксоло перекладывает боевой топор в левую руку, а правой достает из-за спины блестящий серебряный кинжал, точный двойник которого чуть меня не убил, и резко бросает.

На этот раз я готова к атаке, но не успеваю я вскинуть секиру и парировать бросок, как замечаю, что кинжал летит не в меня.

Неужели нанесенная мной рана была сильнее, чем показалось, и помешала ему прицелиться?

Серебряная полоса проносится у меня над головой и исчезает среди ветвей деревьев парой метров выше. Спустя пару секунд оттуда доносится громкий треск, и я едва успеваю поднять глаза, чтобы увидеть, как в мою сторону, вращаясь, что-то летит.

Я подставляю секиру, и непонятный предмет с силой в нее врезается. И прилипает. Снова магниты. По размеру они напоминают заточенные треугольники, только круглые с заостренными зубцами по краям. И из другого металла, раз притягиваются к секире, тогда как железо от нее отталкивается.

С замиранием сердца я понимаю: если бы мы изготовили доспех из магнитного металла, то я уже была бы ранена или даже убита. На диске виднеется обрывок веревки. Должно быть, своим броском Пераксоло перерезал заранее приготовленную ловушку и оружие устремилось к ближайшему магниту.

Несмотря на толпу, ожидающую моего проигрыша, и парящего в воздухе бога, я смеюсь ему в лицо.

– Ты молодец, приготовился даже к тому, что противник выведает твои секреты. Неплохая задумка, кстати, – я указываю на металлический диск.

Пераксоло в бешенстве прыгает на меня, используя преимущество высоты. Щелкнув рычажком, я высвобождаю заостренную пику в рукоятке и готовлюсь к столкновению.

Как только бог приземляется на обе ноги, наши топоры со звоном встречаются. Капюшон мешает ему рассмотреть меня, и он слегка задирает подбородок. Я вижу, как побелели костяшки его сомкнутых на рукояти топора пальцев. Шаг за шагом противник вынуждает меня отступать. И еще на шаг. И еще.

Я пытаюсь скользнуть в сторону, но наши сцепленные топоры заставляют меня продолжать отступление в сторону собравшихся жителей деревень. Пераксоло гонит меня прямо на них.

Силы начинают меня оставлять, мышцы напряжены до предела, и тут я понимаю, что дело не в моей выносливости.

Кто-то тянет меня сзади, помогая противнику, и на секунду мне кажется, что кто-то из зрителей схватил мой топор.

Я сжимаю руки на древке из последних сил, хотя секира так и рвется из хватки, и меня утягивает вслед за оружием. Наблюдая, как я спиной лечу на землю, Пераксоло лишь скалится и не двигается с места.

На один из сомкнутых на рукоятке пальцев падает что-то тяжелое. Раздается звук, как от треснувшей ветки, и я чувствую резкую боль. Не удивлюсь, если это перелом. Секундой позднее я врезаюсь во что-то твердое спиной, а лезвие топора вонзается в нескольких миллиметрах над головой.

Когда в голове немного проясняется, то я вижу, что до линии зрителей еще остается место. Мое оружие врезалось в ствол дерева. Кора разлетелась на куски, и я замечаю металлические проблески того же оттенка, что и зазубренный диск. Так вот что притянуло меня! И теперь я не могу высвободить секиру, как ни стараюсь, рука же оказалась зажатой в ловушке, как в тисках.

– Ты проиграла, Расмира Бендраугго, – насмешливо комментирует мой соперник. – Готовься встретиться с гневом Рексасены. Но прежде отведай немного моего гнева.

Его угрозы не вызывают во мне ничего, кроме презрения. Он не может приблизиться, так как сам окажется притянутым к дереву в таком случае.

Однако Пераксоло и не нужно подходить. Он достает еще один серебряный кинжал. Я отчаянно стараюсь освободить руку из ловушки, поглядывая на коварное божество. Он же тем временем тщательно прицеливается.

Я отталкиваюсь от дерева одной ногой и тяну руку на себя изо всех сил.

И ударяюсь затылком о каменистую поляну, а кинжал врезается в ствол там, где еще секунду назад была моя голова.

Несмотря на ужасное головокружение, я поднимаюсь на ноги и бросаюсь на озадаченного Пераксоло. На всем ходу врезаюсь в него, и мы оба с грохотом обрушиваемся на землю. Я оказываюсь сверху, оседлав противника и тем самым обездвижив его, и спешу воспользоваться положением, врезав ему кулаком по лицу изо всех сил.

– Мои доспехи – не из металла, знаешь ли.

Я пытаюсь ударить бога во второй раз, но ловким маневром ему удается вывернуться и скинуть меня. Приземляюсь я всего в нескольких сантиметрах от его собственного боевого топора. Пераксоло видит это и кричит:

– Нет!

Я поддеваю оружие и пинаю в сторону дерева-ловушки. Топор не приземлился бы так близко, если бы его уже не притягивали естественные магниты. Я оказываюсь права: стоило немного подтолкнуть, и оружие противника со звоном врезается в ствол неподалеку от моего.

Из толпы раздаются озадаченные возгласы: зрители не понимают, почему Пераксоло позволил своему топору попасть под действие его же сил.

– Держите Пераксоло! – кричу я. – Его силы – естественного происхождения, и он уловками держит нас всех в страхе. Без его магнитного металла он не представляет опасности.

– Ты, маленькая стерва! – вопит противник.

Мы бросаемся друг на друга и сталкиваемся, сцепив оружие. Я толкаю его в сторону дерева, где он окажется обездвижен, в ловушке, подготовленной им же самим. Однако он, все всякого сомнения, сильнее, чем я.

Я израсходовала все имевшиеся в запасе трюки, а в рукопашной схватке Пераксоло одержит верх. К тому же несколько пальцев на правой ладони у меня опухли и почти не шевелятся, а голова до сих пор как в тумане.

Стараясь использовать любое преимущество, я наношу удар сопернику по правому боку, где уже виднеется глубокая рана. Он вскрикивает.

– Я – твой бог, – заявляет Пераксоло, как только справляется с приступом боли, и наотмашь бьет меня по щеке тыльной стороной руки. – И ты не смеешь бросать мне вызов. Не смеешь порочить мое имя. Ты обязана подчиняться. И преподносить мне Дань. Впредь ты не будешь стоять у меня на пути! Иначе пострадает весь род Бендраугго!

Я продолжаю отступать, пытаясь найти удачную позу для контрприема, но противник не дает мне такой возможности. Он теснит меня все дальше и дальше, а стоит мне отвлечься, как костяшки его кулака врезаются мне в челюсть. На секунду я кидаю взгляд на Сорена, который стоит у края поляны. Все его тело напряжено, как пружина, а зубы сжаты от ярости.

«Ты обещал», – взглядом умоляю я.

Я пытаюсь схватить бога за шею, но он парирует мои усилия: еще один удар кулаком выбивает весь воздух из моих легких. На глаза наворачиваются слезы, а место удара саднит. Все тело вопит от боли.

Я проиграю сражение.

Но тут я вспоминаю, что говорил Сорен: «Если поймешь, что дела идут плохо или понадобится передышка, подмани его к этому месту».

После следующей атаки я специально падаю влево.