Полина ненавидяще смотрела им вслед. Вид у нее был такой, словно она Наполеон на острове Святой Елены. Вот она стоит на обрывистом утесе и смотрит на уходящий корабль, который только что привез ее сюда на вечное изгнание.

— Подумаешь! — Полина жестом, уже ставшим привычным, перекинула через плечо лямку. Она так же привычно свалилась обратно. — Все равно я красивее! И сегодня же это докажу!

Прихрамывая, она побрела в противоположную от девчонок сторону и скрылась за необъятным боком башни Толстая Маргарита.

— Вот и иди туда, — прошептала ей вслед Таня. — А то там дракон еще не наелся.

— Не надо так! — остановил ее Ожич.

Макс Макс не появлялся. Ромка знаком вопроса навис над выходом.

События в подвале Таня помнила смутно. Последняя яркая картинка — Лена, погребенная под скользкими телами змей. Потом какое-то время было темно. И вот — один за другим, стали появляться огоньки. Словно в подвал спустилась Рута Олеговна и принялась зажигать свечи, выполняя истинную работу консьержа. Огоньки падали на змей, заставляли их корчиться, извиваться. А затем появился серый кот. Он яростно мявкнул, застыл, изогнув спину и поставив хвост трубой. Казалось, что от него полетели искры, и змеи пустились наутек. Главный полоз еще какое-то время тащил Таню за руку к дракону, но вот и он отпустил. Тогда на нее сзади набежали девчонки, сквозь них продиралась Полина. И уже все вместе они помчались по коридору. Туда, где виднелся выход на улицу. Туда, куда стремились огоньки-домовые.

— Как ты догадался? — присела около Сарымая Таня.

— Э, — лениво улыбнулся Ожич. — Чего тут догадываться, однако? И так все было понятно. С того момента, как Зоя Игоревна рассказала про змей и котов. Я первую ночь просидел под лестницей, видел и кота и огни. А потом Хазатов предложил кота стащить. Мне было интересно, кому он его отдаст.

— Кому?

— Никому! Хазатов его только за дверь вынес, а домовой в огонек превратился и в нишу нырнул. Ну, я его там и закрыл.

— Как закрыл?

— А я стенку вареньем намазал, он и прилип. Стал проситься на волю, и я договорился — они помогают нам, я их отпускаю.

— Спасибо тебе.

— Э! Алмыса благодари. Он мог и не согласиться.

— Зернова дура!

— Мы все здесь дураки. Живем, не зная места, куда приезжаем. А везде свои законы, своя история. Ее просто надо знать, тогда не станешь попадать в разные переделки.

— Слушайте, Максимихина нет!

Ромка дергался. Его как-то вело во все стороны. Он клонил голову то к правому плечу, то к левому, правая нога у него все время подламывалась в колене.

За дверью таилась темнота. Огоньки улетели, забрав с собой последний свет. Все трое смотрели в эту черноту, ничего не видя.

— Я пошел, — шагнул к двери Ромка.

— Постой! — схватила его за руку Таня.

— Он просто заблудился, — освободился Разоренов.

— Он пошел к дракону! Сам! — напомнила Таня.

И не просто пошел. Он их бросил. В тот момент, когда напали змеи.

Над головой заговорил молодой гром.

— Второй раз за сегодня, однако, — проворчал Сарымай.

За дверью что-то заскрежетало, завздыхало, воздух качнулся. Ромка пригнулся, чтобы лучше было видно. Тьма приблизилась к нему. А потом выплюнула из себя Макс Макса. Был он взлохмачен, растрепан, словно его там основательно пожевали. Но, без сомнения, он был жив.

— Ты где застрял? — кинулся к нему с кулаками Ромка.

— Спокойно! Цветы и объятия потом, — отстранил его Макс Макс.

Над их головами полыхнуло, близкий гром заставил втянуть головы в плечи.

Все посмотрели наверх. Но отсюда, от бывшей мельницы было плохо видно.

— Я знаю, откуда надо смотреть!

Таня пробежала несколько шагов вперед, поднялась по знакомым ступенькам на холм с липами. Едва она встала так, чтобы Олевисте была видна целиком, молния ударила почти в самый шпиль. Электрическая пятерня протянулась к кресту, но тут ее словно перечеркнула быстрая тень.

— Смотрите, смотрите! Полетел!

— Ну, какой же это дракон? — Ожич стоял, засунув руки в карманы. — Это просто… ветер.

— Почему ветер?

Гром ворчал, но над башней уже ничего не было.

— Показалось. — Сарымай встал ближе к липе, чтобы на него меньше капало.

— Ага, — довольно заулыбался Макс Макс. — Показалось.

— Как показалось? — Таня глянула на парней, но они все смотрели каждый в свою сторону. Сарымай поглаживал шершавый ствол старой липы, Макс Макс изучал землю под ногами. Ромка напряженно вглядывался в друга.

— А ну вас! — махнула рукой Таня и побежала к ступенькам. До гостиницы близко. Пробежать по улице Пикк, свернуть около магазина марципанов — и вот она, их арка.

— Однако, — вздохнул Сарымай, снова погладил кривой ствол и прямо по склону пошел в Старый город, который так ему понравился и который не спешил открывать ему свои секреты.

Когда все ушли, Макс Макс победно усмехнулся.

— Где ты был? — Разоренов подошел ближе.

— Ты дракона видел?

— Не видел.

— И я не видел. Но я был в помещении, где он сидит. Смотри, что нашел!

Макс Макс показал большой перстень, потемневший от времени, с красным камнем.

— Дорогое небось?

— Кто его знает? Теперь будет мое.

— Мож, вернуть? Если оно местное? На границе еще застопорят.

— Сейчас все брошу и пойду обратно в подземелье. Было ваше, стало наше!

Он сунул находку в карман.

— Слушай, а как же… это… — Разоренов не мог отвести глаз от кармана, где лежала находка. — Ну, в сказках? Кто у дракона чего возьмет, сам в дракона превратится?

— Ты мне еще сказки рассказывать будешь! — фыркнул Макс Макс.

Выглянув из-под липы и убедившись, что дождь почти перестал, он отправился в гостиницу. Ромка как привязанный пошел за ним. Макс Макс всегда был странный. И он был его другом.

* * *

— Как легко детей брать на тщеславие, — усмехнулся Рява, откидываясь на спинку лавочки.

— Он его выкинет, — Эдик насупленно смотрел вслед уходящим друзьям. С липы капало, но молодой экскурсовод не пытался спрятаться от дождя.

— Он его отвезет домой и вскоре вернется, чтобы стать драконом. Ты проиграл.

— Он еще не вернулся.

— Недолго ждать!

— Вот тогда и завершим спор.

— Мне торопиться некуда. Твое кольцо у него.

Эдик сбежал по ступенькам. Ему еще надо было найти Хельгу. А Рява остался. Вечер. Ему пора возвращаться на мельницу.