–В виде трупов, – согласно кивнул головой Прахов, – следует усилить работу с поступающей информацией, а про наше совещание никому не говорить.

–О нашей оперативной группе знаете только Вы и Ваш начальник? – уточнил Овсов.

–Да.

Дмитрий вопросительно посмотрел на Новикова.

–Только я и прокурор города, – Александр Валерьевич прекрасно понял мысль Овсова.

–Только я, – Дмитрий завершил круг информированных, слегка пожав плечами.

–Это как раз понятно, – рассмеялся Новиков, – если Гулин узнает о твоих проделках…

–Ты мне лучше скажи, что мне делать с Феликсом? У него расследование в самом разгаре.

–Не говори ему ничего. И постарайся его тщательно контролировать.

–Договорились.

Они пожали друг другу руки, обменялись телефонными номерами и разошлись. Дмитрий завёл машину и пару минут прислушивался к ровному дыханию мотора. То, что управлению по борьбе с наркотиками просто морочат голову, было и так понятно. Дагер играет с ними в кошки-мышки. Не понятно, почему управление не может найти в своих рядах «крысу», ведь сделать это не так уж и сложно, было бы желание.

Оперуполномоченный вывернул руль направо и надавил на педаль газа. Подожди, что значит, морочат голову? Нанять студентов легко и просто и не имеет никакого значения, а вот рисковать срывом сделки по наркотикам не будет никто. Ведь с тобой после такой глупости не захотят иметь никаких дел. Никто не будет связываться с клоуном. Значит, это была вынужденная мера? Значит, информация действительно приходит к Дагеру отрывками.

Овсов взглянул на дисплей сотового телефона, времени оставалось немного. Побриться, принять душ, навести порядок в квартире, и заехать за Алиной.

Вариантов немного, либо «оборотень» в управлении по борьбе с наркотиками прохлаждается на третьих ролях и довольствуется действительно только обрывками фраз, либо «продажный» сотрудник специально выдаёт Дагеру лишь часть информации, чтобы свои его никогда бы не вычислили. Наивный. Даже если менты тебя не достанут, шило у Дагера быстрое и безостановочное.

Состояние холостяцкого жилища старшего оперуполномоченного немного изменило планы Овсова, передвинув уборку в разряд главных событий. Дмитрий метался по комнатам, удивляясь тому, сколько вещей надо вернуть на их законное место, а сколько просто спрятать, засунув в шкафы. Влажная тряпка в его руке прохаживалась по пыльным полкам беспрерывно и неустанно. Тем ни менее, вид милицейского пристанища менялся на глазах, приобретая спокойный, уютный характер скучающего гнёздышка. Последним возгласом удовлетворённой чистоты оказался рёв пылесоса, заглянувшего в каждый угол каждой комнаты.

Прибитая горячими струями воды, кожа Овсова сначала вытерпела остроту лезвия бритвы (кожа щёк, разумеется), затем нежное трение мягкой мочалки и, наконец, довершила разгром антисанитарии жёсткая льняная мочалка. Последней Дмитрий яростно натёрся до красноты, подозревая, что банально боится надвигающейся близости с красивой женщиной. Он тщательно вытерся полотенцем и засунул его во чрево стиральной машины, повесив на полотенцедержатель свежее, пастельно-зелёное.

Прошлёпал в спальню и достал трусы, по фиалковому полю которых летали улыбающиеся розовые сердечки. Ступни ног покрылись носками светло-молочного оттенка. Овсов надел рубашку бледно-бордового цвета и чёрные брюки из мягкой тянущейся ткани. За каждое из его ушей упало не более двух капель одеколона.

Дмитрий вышел в прихожую, посмотрел на себя в зеркало и пробормотал:

–Лучше уже всё равно не будет.

Через полчаса он звонил в двери одной из самых прелестных женщин на этой планете. Двери открылись и прямо на Овсова выплыли оголённые плечи в обрамлении красного шифонового платья. Высокая шея окаймлялась длинными крупными серёжками из маленьких чёрных квадратиков. Ровная бледно-розоватая кожа левого плеча перечёркивалась металлическим ремешком-цепочкой, схватившего маленький чёрный клач в виде сердечка. Двери захлопнулись, и чёрные туфельки громким цокотом начали отсчёт новой эпохи личного счастья капитана милиции.

Гигантское здание освещалось фактически полностью, как внутренними лампами дневного света, так и многочисленной неоновой рекламой. Оранжевые, розовые, фиолетовые и синие буковки различных фирм и компаний подсвечивались ровным холодным белым свечением люминесцентных стеклянных колб. Картину довершали кровавые мазки уходящего солнца, пытающегося сквозь серые перистые облака раскрасить как можно больше бетонных коробок и снующих между ними людей.

Над центральным входом здания горела кирпичная надпись «Клуб по интересам». На пяти этажах располагались многочисленные мелкие кафешки, два ресторана, один рыбный, второй только для членов элитного клуба, боулинг, бильярд, гостиница, четыре кинотеатра и маленький театральный зал.

Дмитрий привёл Алину к ближайшему кинозалу и оставил под большой рукописной афишей. На фоне голубых снежинок Дед Мороз размахивал посохом, Снегурочка прижимала к груди охапку красных роз, а возле их ног кот с бравыми усами обнимал троих мышей. «Спешите! Спешите! Только 10 июня студенты Института Международного Искусства представляют спектакль «Посох Деда Мороза». Детям до 16 лет – вход бесплатный!»

–Два билета на ближайший сеанс хорошего фильма про любовь, – Овсов наклонился к окошечку кассы и встретился с уставшими глазами полноватой брюнетки за сорок лет.

–Скажете тоже, – брюнетка внимательно оглядела Овсова, явно прикидывая, в какой именно кинозал его послать, – фантастика и любовь подойдёт? – она тут же поспешно добавила, – но фильм хороший, всё будет замечательно.

–Давайте, – согласился Дмитрий, протягивая деньги.

–Два билета в десятый ряд, четырнадцатое и пятнадцатое место, третий этаж, зал номер восемь, начало через полчаса, – в руки Овсова упали два зелёных прямоугольника и мелочь сдачи.

–Как ты думаешь, о чём этот спектакль? – Алина рассматривала смущённую Снегурочку.

–О подростках, – без запинки ответил Овсов.

–Почему?

–Детям до 16 не запрещено, а бесплатно, – Дмитрий потянул девушку на эскалатор, – нам на третий этаж. Чего-нибудь купить?

–Нет.

–Тогда полюбуйся, – Овсов достал маленький магнит, купленный в Ижевском аэропорту, и протянул Алине, – это тебе.

–Какая прелесть, – девушка рассмеялась низким, чуть-чуть хрипловатым голосом. Она крутила в руках белоснежный пельмень, распахивающийся напополам. В сердцевине виднелась начинка из надписи «Ижевск». Алина повернулась к капитану милиции и поцеловала его в щёку, – спасибо, Овсов!

–Нам туда, – Дмитрий разглядел издалека номер кинозала и со своей спутницей, после предъявления билетов на входе, поднялся в десятый ряд и расположился на мягком сиденье.

Зал заполнился на две трети, в основном молодёжью, но мелькали и взрослые парочки. Небольшой шум крутился по рядам, перебиваясь смешками и скрипом сидений. Всё смолкло, как только погас свет и зажёгся экран.