— Тогда вам, быть может, стоит вернуться к ней, — предложила она, — потому что сейчас она уже с Джастином. О, подумать только, милорд, у вас есть соперник… в лице собственного брата. Они там, в уголке, только вдвоем и так мило…

Он взял у нее из пальцев бокал от шампанского, поставил на ближайший столик и продел руку Девон себе под локоть.

— Себастьян! — прошипела она.

— Молчите, — произнес он почти строго.

Это было невыносимо. Невероятно. Потому что он вел ее к этой женщине.

Она охотно вырвалась бы, но это невозможно было бы сделать, не устроив сцену.

Они остановились перед Джастином и красавицей.

— Думаю, моего брата представлять вам излишне.

Девон кивнула Джастину в знак приветствия. И ей даже не хотелось смотреть на женщину, потому что вблизи та была еще красивее, чем издали. Огромные синие глаза обратились на Девон. Губы цвета розовых лепестков слегка улыбнулись.

— Девон, с величайшим удовольствием представляю вам мою сестру Джулианну. Она только вчера вернулась с континента. Джулианна, это мисс Девон Сент-Джеймс.

Девон была так потрясена, что не могла выговорить ни слова.

С Джулианной ничего подобного не случилось.

— Так это Девон! О, Девон, я столько слышала о вас, что мне кажется, будто мы давно знакомы. Простите мою бесцеремонность, но я считаю, что простого рукопожатия здесь недостаточно!

С этими словами она крепко обняла Девон, которая, придя в себя, наконец заговорила:

— Уверяю вас, что я рада не меньше вашего. — На ее лице появилась первая за этот вечер искренняя улыбка. — Себастьян говорил, что голос у вас чистый, словно солнечный свет, и он прав.

Тем не менее она все еще нервничала, когда Себастьян вел ее на террасу. И она не улыбалась, когда они остановились неподалеку от двери.

Девон огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что они на террасе одни.

— Ты мог бы сказать мне, что Джулианна вернулась, вместо того чтобы вводить меня в заблуждение.

Себастьян от души расхохотался.

— То была возможность слишком драгоценная, чтобы от нее отказаться. Кроме того, я рад был видеть, что ты ревнуешь.

— Я вовсе не ревновала.

Но она ревновала, да еще как: просто сгорала от ревности.

— Позволь мне высказаться откровенно. Ты не хочешь меня, но не хочешь и отдавать меня другой.

— Да… то есть нет.

Черные брови высоко поднялись в смешливом изумлении.

— Что с тобой, Девон? Ты, я вижу, путаешься в собственных мыслях.

На самом деле голова у нее была ясная. Но с желудком происходило нечто непонятное: Девон чувствовала боль и тошноту.

— Мне следовало остаться дома, — не слишком внятно произнесла она, и вдруг в голове у нее вспыхнула некая мысль. — Ты знал, что я буду здесь? Вы с бабушкой сговорились, правда?

— Любовь моя, — отвечал он с усмешкой, — я и даже твоя бабушка вряд ли могли бы повлиять на список гостей, составляемый Кларкстонами.

Как можно быть таким рациональным? Девон вспыхнула:

— Перестань надо мной смеяться.

Он подчинился ее требованию и теперь смотрел на нее почти сурово своими горящими глазами, подойдя так близко, что Девон ощущала власть его физического присутствия и вдыхала обволакивающий ее запах Себастьяна, такой знакомый. Однако ей становилось все хуже: ослабели колени, кружилась голова…

— Нам надо поговорить, Девон. Нам надо…

— Нет, — почти простонала она.

Господи помилуй, тошнота поднимается к самому горлу.

— Что значит «нет»? — Лицо у Себастьяна потемнело, голос стал почти угрожающим. — Проклятие, Девон…

— Не сейчас!

Она прижала ладонь ко рту и ринулась прочь. Выражение лица у Себастьяна молниеносно изменилось.

— Ты маленькая дурочка! Это же от шампанского! Тебе не стоило выпивать целый бокал…

Последние слова Себастьяна повисли в воздухе. Девон их не услышала: ее выворачивало в кустах возле скамейки.

Девон в жизни не попадала в столь нелепое положение. Но могло быть и хуже. А теперь Себастьяну удалось вызвать Джастина и попросить его позаботиться о том, чтобы подали карету. Джастин даже глазом не моргнул, когда Себастьян нес Девон на руках к экипажу, огибая дом. К счастью, никто их не заметил. Можно себе представить, какая суматоха поднялась бы, если б Девон не успела убежать с террасы.

От Кларкстонов до бабушкиного дома было совсем недалеко. Себастьян говорил мало. Сидел мрачный, поджав губы. Он заботливо помог Девон выйти из кареты, но ей казалось, что настроение у него не слишком дружелюбное. Она едва не рассмеялась полуистерическим смехом, когда он вел ее под руку в дом. Возможно, Себастьян понял, что от нее только и следует ожидать поведения, неподходящего для леди.

— Ты в состоянии сама подняться по лестнице?

— Я чувствую себя вполне хорошо.

После того как желудок ее опустел, Девон и в самом деле стало легче.

— Тогда пойди переоденься. Я подожду здесь.

— Наверное, стоит уведомить бабушку.

— Это уже сделано, — сообщил он. — Полагаю, она явится немедленно.

Девон поднималась по лестнице с одышкой, сердце билось часто и неровно. По правде говоря, ей не хотелось, чтобы бабушка вернулась слишком скоро. Она хотела сказать Себастьяну так много, она должна это сделать. К сожалению, пока неясно, как и с чего начать, да и страшновато, если уж говорить честно.

У нее в комнате было темно, потому что Девон предупредила свою горничную Мэгги, чтобы та ее не дожидалась. При слабом лунном свете, льющемся в окно, Девон зажгла свечу на прикроватном столике. Однако, закрывая дверь, Девон почувствовала легкое дуновение, от которого шевельнулись волосы у нее на затылке.

— Привет, милашка! Я тебя жду.

Казалось, кровь застыла у Девон в жилах. Даже не оборачиваясь, она поняла, кто стоит у нее за спиной. Гарри.

Девон охватил холодный страх. В панике она рванулась к двери, но Гарри оказался проворнее. Железные пальцы схватили ее за руку. Бандит притянул Девон к себе.

— Отпустите меня! — выкрикнула она и попыталась вырваться, но куда там: Гарри резким движением притиснул ее к стене, взял со столика свечу в подсвечнике и поднял ее как можно выше.

Пламя сильно метнулось в сторону, и Девон испугалась, как бы у нее не загорелись волосы или платье. На нее уставились наглые черные глаза. Девон вздрогнула от внезапного, грубого смеха Гарри.

— Ну нет, милашка. Думаю, что нет.

— Чего вы от меня хотите? — как можно тверже и холоднее спросила Девон.