Сэфес и Бард синхронно кивнули.

– Может так быть, что эта зараза гнездилась где-то в нем?

– Не думаю, – отрицательно покачал головой Бард. – В кластере большинство планет вообще не зонированы. Он молодой. Леон и Морис взяли его в свою зону около сорока лет назад, я пришел в него чуть раньше. Там все было тихо и мирно, никаких предпосылок к тому, что произошло, не существовало.

– Но ведь это место… – начал Ри, но Леон его прервал:

– Сейчас место совершенно другое. Максимум, что может находиться в той зоне – это портал куда-то еще.

– Не понял, – растерянно сказал инженер.

– Понимаешь ли, в этом месте нет ничего, что указывало бы на то, что оно – именно место атаки, – принялся перечислять Бард. – В нем ничего нет и не было! И мы не знаем ни метода расчета, ни координат, ни…

– …ни способа попасть в пространство, в котором мы в данный момент находимся.

– Прости, Леон, но ты сейчас сказал чушь, – заметил Ри. – Искин запросто определит по звездной карте, где мы.

– Этого места не существует, – тихо сказал искин. – Звездная карта – такой же морок, как и та планета, около которой мы вышли. Она меняется постоянно, с невероятной скоростью.

– Но ведь они дали координаты! – возразил Ри.

– И что с того? В точке, где мы были – портал. И он открывается только для определенных кораблей на считанные доли секунды, если я правильно понял. Точка ничего не даст и координаты тоже ничего не дадут.

– Ну и дела, – только и смог сказать Ри.

Скрипач развлекался тем, что сидел на корточках у «окна в космос» и шипел на попадающиеся по дороге чужие корабли. Ит обратил внимание, что Скрипач явно копирует шипение Нэгаши. Получалось у Скрипача что-то весьма противное, похожее на громкое рассерженное «кхааааа». Такое «кхааааа» доставалось каждому встреченному кораблю, а поскольку кораблей попадалось все больше, «кхааааа» звучало все чаще.

– Ит, заткни его, пожалуйста, – попросил Таенн. – Иначе я за себя не отвечаю.

Созидающий подошел к Скрипачу и сел рядом с ним на пол. Тот весело улыбнулся Иту и выдал очередное «кхааааа» в сторону десятка кораблей, вид которых напомнил Иту о Маданге и тамошних вояках.

– Скрипач, перестань шипеть, – строго сказал Ит. – Прекрати, а то Таенн на тебя рассердится.

Скрипач удивленно воззрился на Ита, а затем – на Барда.

– Говно в вентилятор не кидай, а то вылетит – не поймаешь, – неожиданно сообщил он. – Больничные правила каждый горазд нарушать. Нажрутся, понимаешь, всякой дряни, а потом ходят, ходят… Кхааааа! – это очередному кораблю. – Будешь слушаться, не получишь в красное одномоментно. Совсем не весело, совсем… Кхааааа! Синий лед запрещен к ввозу, забыл?

– О чем это он? – недоуменно спросил Морис.

– Понятия не имею, – пожал плечами Ит.

– Зато обстановку разрядил здорово, – усмехнулся Ри. – Может, хоть его не тронут, а? Как думаете?

– Не знаю, – вздохнул Бард. – Если тронут… тогда я изменю свое мнение о том, что они – чистые души.

* * *

Через три часа секторальная станция подошла, наконец, к планете. Мир, над которым она встала на стационарную орбиту, явно был обитаем и землеподобен. Внизу, под станцией, плыли ленивые облака, сворачиваясь в спирали циклонов, на теневой стороне невооруженным глазом можно было различить ярко освещенные города, по всей видимости весьма большие. На светлой стороне сквозь прорехи в облаках виднелся океан, по которому плыл огромный и яркий солнечный блик.

Вскоре Стовер по связи сообщил, что с планеты им навстречу вышел один из кораблей Братства, на котором команда отправится вниз. Эта информация была встречена молчанием – ни Бард, ни Сэфес, ни Ри с Итом подобного не ожидали. Они и до этого пребывали в растерянности, но не до такой степени. Вот так, сразу? Без предисловий?

Леон, Морис и Таенн растерялись еще и по другой причине.

Когда станция подошла к планете, они разом потеряли ощущение Сети.

Вокруг сейчас находило абсолютно нейтральное энергетическое поле. Спокойное, как вода во время штиля. Возмущений или чего бы то ни было подобного не наблюдалось в принципе. Ни ужаса, который внушал корабль неофитов, ни черных щупалец, ни агрессии, ни давления. Просто тишина, абсолютная тишина, совершенная тишина. Этого они никак не ожидали.

Любой из них знал, что такого просто не бывает. Сеть пронизывает собой все и вся, и любой Контролирующий даже вне ее продолжает ее видеть, слышать и ощущать. Эти ощущения для него – как дыхание самой жизни. Ветер, который ты чувствуешь, свет, на который ты сморишь… А здесь ощущение Сети, а, значит, и самой жизни, отсутствовало. Вообще.

Леону, который собственными глазами видел очень плохо, в первый момент показалось, что он ослеп – сетевое зрение, которым он пользовался, просто перестало работать. Внезапно и полностью. Заметив, что второй растерянно стоит посреди зала, Морис поспешил к нему на помощь и за руку отвел к остальным. Через несколько минут зрение удалось вернуть – Морис просто передал Леону часть своего восприятия и велел не отходить далеко, потому что безжизненное чужеродное поле глушило все, что можно, на расстоянии полутора метров от носителя. Таким образом, Сэфес теперь стало необходимо постоянно находиться рядом друг с другом. Непривычно растерянные, они сидели теперь рядом, а на лице Мориса, обычно невозмутимом и даже ехидном, появилось выражение неподдельной тревоги.

Таенну почудилось, что он потерял слух. Звуки, которыми для него являлась Сеть, разом смолкли. Бард ошалело закрутил головой, с ужасом ощущая вместо привычной симфонии бытия ватную мертвую тишину.

– Что случилось? – обратил внимание на его реакцию Ри.

– Слава тебе, Господи… прости, подумал, что оглох, – с облегчением ответил Бард. – А вы разве не чувствуете?

– Что именно? – напрягся инженер.

– Тут… ничего нет, – с усилием сказал Леон. – Сети нет. Это место действительно не связано ни с чем… в нашей вселенной. Я так думаю.

Ит прислушался к своим ощущениям, но разобраться в них не сумел. Что-то он определенно чувствовал, но что именно, понять не получилось. Спустя короткое время Ри сказал, что у него возникло чувство, словно он провалился в глубокий колодец, а сверху кто-то закрыл этот колодец крышкой. Скрипач, насупленный и хмурый, держался максимально близко к Иту, но особого волнения не выказывал и даже перестал шипеть на корабли, все еще находившиеся рядом.

Вскоре, однако, корабли Блэки отошли на некоторое расстояние, а на связь с залом управления снова вышел Стовер.

– За вами сейчас прибудут, а мне вы откроете проход в зал, – приказным тоном начал он. – Быстро, у вас пять минут.

– С какой это радости мы вам будем давать проход в зал? – удивился Таенн. – И не подумаем даже.

– Что-то мне подсказывает, что вы сюда живыми не вернетесь, – хмуро ответил Стовер. – И лучше бы вам передать управление станцией мне.