litbaza книги онлайнРоманыДрагоценные дары - Даниэла Стил

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 62 63 64 65 66 67 68 69 70 ... 76
Перейти на страницу:

– Ну уж нет! – Она удивилась, что это вообще пришло ему в голову. – Я просто занималась неотложными делами и продавала булочную. Кстати, очень выгодно продала, – ликуя, добавила она. – А заодно и старое оборудование, которое до сих пор хранила.

Для ремонта в шато она решила собрать все деньги, какие только удастся.

Они пообедали вместе, опять заказав «сокка», а затем поехали в шато, чтобы скорректировать планы. Жан-Пьер сказал, что сможет приступить к работе через неделю. А через два дня Джульетте позвонил риелтор с известием, что нашел для нее маленький коттедж в Биоте, который можно снять за совсем небольшую сумму до переезда в шато. Джульетта осмотрела коттедж вместе с Жан-Пьером, который одобрил его. От дома Жан-Пьера до коттеджа было всего несколько миль, архитектор счел расположение удачным и сказал, что места здесь безопасные.

В воскресенье вечером, накануне отъезда Софи в Гренобль, Джульетта повезла Жан-Пьера ужинать к Марнье. Элизабет приготовила свой знаменитый аши Пармантье. Жан-Пьер трижды просил добавки, Джульетта – дважды. Уезжая, Джульетта обняла Софи и пообещала поддерживать связь с ней эсэмэсками и по электронной почте.

– Мне понравились ваши друзья, – заметил Жан-Пьер, когда вез Джульетту домой.

Помедлив минуту, она робко взглянула на него.

– Они не просто друзья. Софи – моя сестра, правда, сводная. Ее мать и мой отец были… – она смутилась, и он кивнул, сообразив, в чем дело. – Мы узнали обо всем только после его смерти. Мне тоже они нравятся.

– Хорошо, что вы навещаете их по-дружески.

Джульетта кивнула. Она думала о том же самом.

– Здесь такое часто случается, – продолжал он. – Так было всегда. При королевском дворе жило множество внебрачных детей, люди часто растили чужих дочерей или сыновей. Французы – непростой народ, – с улыбкой добавил он. – Но ваш отец не француз.

– Моя мама наполовину француженка. Ее мама была француженкой, и ее бабушка с дедушкой тоже.

– Значит, и вы француженка, – его взгляд заметно потеплел. – У нас сильные гены.

Ее и вправду всегда тянуло во Францию – она сама не знала, почему. А Жан-Пьер просто радовался, что она здесь. Он высадил ее возле коттеджа и пообещал заехать за ней на следующий день. Работу в шато он предвкушал с нетерпением, охотно согласился помочь переделать его в отель и понимал, как много эти планы значат для Джульетты. Ее приезд в Сен-Поль-де-Ванс казался ему знаком судьбы.

В тот же день, когда Джульетта улетела во Францию, у Джой было назначено прослушивание в рекламном агентстве, которое готовило рекламу для крупной косметической компании. После прослушивания Джой позвонила матери и сообщила, что все прошло успешно. Она надеялась, что ее утвердят, и Рон тоже так считал. На собеседовании Джой выглядела шикарно, пребывала в радостном возбуждении и той же ночью улетала в Лос-Анджелес.

– Сообщи мне, когда что-нибудь выяснится, – попросила Вероника.

Она успела убедиться, что Рон действительно озабочен карьерой Джой и оказывает ей всяческую поддержку. И Джой выглядела более уверенной, чем раньше, вдобавок Рон старался не отнимать у нее время на прослушивания, которые он считал бесперспективными. Зато агент Джой предлагал ей браться за все сразу. А Рон хотел, чтобы она научилась быть разборчивой. И считал, что участие в общенациональной рекламной кампании станет поворотным моментом ее карьеры и обеспечит рекламу прежде всего ей самой. Веронику не покидала мысль, что Пол дал каждой из дочерей возможность исполнить свою мечту, даже ту, о которой они раньше не подозревали, – например, Джульетте и в голову не приходило переделать шато в отель.

Вероника по-прежнему сочувствовала Берти, понимала, почему он злится, и надеялась, что он все-таки пересилит себя и добьется хоть чего-нибудь в жизни. Девочки, похоже, двигались в верном направлении, и выбранный путь много значил для них.

С тех пор как и Джой, и Джульетта покинули Нью-Йорк, Вероника скучала по ним, но ни словом не обмолвилась об этом Эйдану. Она знала, что он и без того считает ее привязанность к детям чрезмерной, особенно потому, что все они уже взрослые. А дочери были явно в меньшей степени привязаны к ней, и Вероника считала, что в их возрасте это нормально. И все-таки ей было обидно сознавать, что девочки считают увлечение рисованием излишним для нее и уверены, что для этого занятия она уже слишком стара. Еще обиднее было думать, что, по их мнению, близкого человека она не заслуживает. Но к счастью, у нее был Эйдан, так что мнение дочерей не имело особого значения, хоть о существовании Эйдана они не знали.

На следующее утро ей позвонил Николай. Он прибыл в Нью-Йорк и выразил желание повидаться с ней.

– Когда начнем? – спросил он низким голосом, со своим резким акцентом.

– Что начнем?

Вероника точно знала, что он не имеет в виду романтические отношения. Она слишком стара для него, если вспомнить, с какими юными девушками он обычно появлялся на людях. В Риме Вероника успела рассмотреть его спутницу, которую Николай выгнал в спальню.

– Я про свой заказ. Мой портрет.

– Так вы серьезно? – изумилась она.

– Разумеется. Помните, я говорил вам об этом на яхте, когда мы ужинали с вами и вашими дочерьми?

– Николай, но я уже много лет не рисовала. Портрет вам может не понравиться.

– Я вам доверяю. Так когда начнем? – снова спросил он. Вероника растерялась: даже принадлежности для рисования она давным-давно уже не покупала. – Завтра у меня будет свободное время. Я проведу в Нью-Йорке четыре дня.

Она слушала и пыталась сообразить, как теперь быть.

– Да, мы можем начать. Заодно я сделаю фотографии и видео, чтобы потом закончить портрет, – четырех дней вполне хватит для эскизов, а потом она завершит работу над портретом уже не торопясь. – Хорошо, я подготовлюсь. Значит, завтра в десять?

– Прекрасно. А потом мы пообедаем. Согласны?

– Да, – от волнения у нее перехватывало дыхание. Ей не верилось, что она действительно согласилась писать портрет Николая. А если она уже утратила все прежние навыки?

Она поспешила в салон художественных принадлежностей, купила масляные краски, приблизительно подходящий по размеру холст, мольберт, скипидар и кисти – атрибуты давно заброшенного ею ремесла. Нервничая и чувствуя себя неловко и глупо, она собрала покупки, отнесла их домой, разложила в кухне, освещение в которой сочла наиболее подходящим, и притащила туда же удобное кресло для Николая.

Тем вечером она не сказала Эйдану о предстоящем сеансе ни слова, потому что тогда пришлось бы объяснять, что она согласилась писать портрет Николая. Но возбуждение чувствовалось в ее голосе, и Эйдан заметил это.

– Ты что-то затеяла, я точно знаю, – добродушно упрекнул он, с облегчением думая, что отъезд дочерей из города не стал для Вероники тяжелым ударом. Она не знала, когда вновь увидится с Джульеттой или Джой, а Тимми, как уже понял Эйдан, не проявляла особой заботы о матери. Эйдану не нравилось, что Вероника подолгу остается совсем одна, когда она не с ним.

1 ... 62 63 64 65 66 67 68 69 70 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?