– Всё хорошо! Обещаю, я приеду к вам, как только поговорю с Меган и Энди. Где вы, кстати?

– Мы решили поехать с Милерами к Кортни и Мэйсону в загородный дом и встретить Новый год там. Но я не хочу, чтобы ты летела к нам сломя голову – лучше проведи этот день с друзьями на балу, который ты так долго планировала. А мы встретимся завтра и будем с тобой целых две недели.

– Мне кажется, или ты сейчас пытаешься от меня избавиться? – смеюсь я.

– Нет, конечно! Я по тебе соскучилась очень и хочу наконец-то увидеться, но ты должна со всем разобраться. Я хочу, чтобы этот день стал для тебя напоминанием о том, что стены ни одного, даже идеально продуманного обмана не выдержат удар истинных чувств. Мы с папой гордимся тобой и очень тебя любим!

– И я вас люблю!

– И кстати, – добавляет мама, – Стив даже привлекательнее, чем я представляла.

– Да, он симпатичный, – шёпотом соглашаюсь я, но Стиву всё равно удаётся это услышать, и он спрашивает.

– Кто симпатичный?

– Город, – быстро сориентировавшись, вру я, убедительно кивая.

– Скай, – трубку берёт Чарли, – мама забыла сказать, что я тоже тебя люблю!

– И я тебя, – смеюсь я.

– Эй! – Обернувшись на Стива и Тома, которые покорно согласились развешать звезды на потолке, Джуд подскакивает на ноги. – Вы же не можете их просто повесить! – кричит она.

– Началось… – выдохнув, произносит Том.

– Мне показалось, или ты сейчас закатил глаза? – со всей серьёзностью произносит подруга, но на её лице всё равно проскальзывает улыбка.

– Тебе показалось, – уверяет её Стив и сердито смотрит на брата. – Хочешь эти звёзды вешать до следующего года?!

– Ладно, – говорю я в трубку. – Мне пора! До завтра!

– Пока-пока, – отвечает Чарли, и я, сбросив трубку, замечаю десять пропущенных от Синди.

– Привет! – тут же перезваниваю я.

– Слава Богу, ты ещё не улетела! Ты в аэропорту, да? Я скоро буду!

– Подожди, подожди! – останавливаю я её торопливую речь. – Я в университете, в актовом зале.

– Так ты не уезжаешь?

– Нет, – отвечаю я и, вспомнив про своё отчисление, добавляю. – Во всяком случае, точно не сегодня.

– Отлично! Я… Я уже бегу, – задыхаясь, говорит она. – Никуда…

– Не уходить, – заканчиваю за неё я.

– А я уже здесь! – выдохнув, громко произносит Синди одновременно в телефоне и в дверях зала.

– Синди! Ты вернулась! – замечает её Джуд и радостно машет рукой.

– Джуд?! – Синди шокировано смотрит то на меня, то на неё, словно не веря своим глазам, и подходит ближе. – Я только что говорила с… – В недоумении она показывает на выход. – Я думала вы… Вы разве не в Италии?

– Мы сегодня вернулись, – отвечает Джуд.

– Откуда ты знаешь, что они уезжали? – настороженно спрашиваю я и смотрю на Джуд, которая тоже напряглась.

– Я была у Меган, и она мне сказала, что… – суетливо отвечает она и, тяжело выдохнув, добавляет. – Похоже, я должна многое объяснить.

– Неплохо было бы, – замечаю я и ловлю взгляд Стива, недоверчиво наблюдающего за нами. Слегка мотаю головою, давая ему понять, что всё в порядке, и он расслаблено кивает.

– Так ты знала? – сосредоточенно спрашивает Джуд.

– Да, но далеко не всё. Я знала лишь то, что Меган сильно ревнует Энди к Скай. Она постоянно говорила о том, что Скай пытается увести у неё парня, но я не хотела в это лезть. И ещё я знала о том, что она хотела стать председателем комитета, но это желание мне казалось абсолютно безобидным. А про мистера Брукса, стипендию, Италию и эти поддельные письма Роджера я узнала только сейчас.

– Ты сказала "Роджера"? – удивленно переспрашивает Джуд.

– Да. Помните, он показывал свои граффити? Он очень хорошо рисует и сумел подделать твой и Стива почерки в тех письмах.

– Это всё, что ты знала? – переспрашиваю я, когда замечаю на лице Синди яркую тревогу. В ответ подруга поджимает губы и виновато опускает глаза.

– Синди… – зовёт её Джуд.

– Я знала ещё кое-что… Но, клянусь, я не думала, что это приведёт к таким последствиям. Если бы я только знала, что она воспользуется этим против тебя, я бы…

– Синди! – перебивает её Джуд.

– Ладно, – она немного успокаивается и говорит. – Я слышала, как Меган и Энди обсуждали твои… твои записи в дневнике, – говорит она мне.

– Мои что?!

– Да… Они незаметно взяли его на ваше новоселье и прочитали от начала до конца. – В ушах начинает шуметь от попыток осознать, что излитые слезами страницы самого тяжёлого этапа моей жизни попали в руки этих людей. – Оттуда они узнали о Чаке и… обо всё остальном, – аккуратно подбирает слова Синди.

– Поэтому на своём дне рождении она начала эту дурацкую игру? – сердито спрашивает Джуд.

– Дневник не был подписан, и она хотела узнать, кому из вас он принадлежит…

– Ты всё это время знала и ничего не сказала?! – едва держась на ногах, спрашиваю я.

– Скай, – к нам подходит Стив и берёт меня за руку, – всё хорошо? – спрашивает он, и я киваю. – Я украду её ненадолго. – С лёгкой улыбкой обращается он к Синди и Джуд и отводит меня к сцене.

– Всё хорошо, – уверяю его я, но сомневаюсь, что дрожащим голосом это может звучать убедительно.

– Что она тебе сказала?

– Они читали мой дневник, – тихо произношу, сосредоточив взгляд на стене, чтобы не заплакать. – Видели всё, что я писала, когда буквально не хотела жить. Они видели всё, и я… – В глазах слегка темнеет и меня начинает ужасно тошнить. Шестой день на стрессе без нормальной еды и полноценного сна даёт о себе знать, когда я чуть не падаю.

– Садись. – Приподняв меня, Стив помогает мне сесть на высокую сцену и кладёт руки мне на колени. – Давай я отвезу тебя…

– Нет, – перебиваю его я и быстро мотаю головой, надеясь развеять затуманенность картинки перед глазами.

– Скай, ты сливаешься с белыми стенами и еле на ногах стоишь.

– Всё в порядке? – К нам подходит Джуд.

– Да, – отвечаю я.

– Нет, – одновременно со мной говорит Стив.

– Стив, принеси ей, пожалуйста, воды, – просит Джуд явно для того, чтобы Стив нас оставил. Он это тоже понимает, поэтому смотрит на подругу исподлобья, но она лишь неприступно кивает в сторону фуршета, и Стив сдаётся.

– Что ты об этом думаешь? – спрашиваю я, как только Стив отходит.

– Думаю, что, если кто и достоин прощения, то это она. Мы обе прекрасно понимаем – в том, что она молчала, виноваты нисколько не её двуличие или лицемерие, а простая наивность и добродушие.

– Я знаю, – соглашаюсь я. –