этого пожарника, то в двадцатом я найду кого угодно!

КАРТИНА ВТОРАЯ

Однокомнатная квартира, где живут Катя и Георгий Кузьмич. Входят  К а т я  с чемоданом и  Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а.

К а т я. Присаживайтесь, Евфросинья Никитична, отдыхайте с дороги. Сейчас я вас чаем напою.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Некогда мне чаи распивать — машина ждет. Сейчас в гостиницу, а вечером — репетиция. Завтра декада начинается. А я у них главная солистка. Видела — всех автобусом в гостиницу повезли, а меня администратор встречал на машине…

С улицы доносится гудок машины.

Иду, иду, Сергей Борисыч!.. А чего меня Кирилл встречать не приехал, я ведь две телеграммы отбила — тебе и ему.

К а т я. Диссертация у него… Занят, наверно… Евфросинья Никитична, а может, все-таки у нас остановитесь?

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Нет, милая. Как узнают филологи, что я в столице, покою тебе не будет. Побегут — кто с диссертацией, кто — с консультацией. А ученые, знаешь, какой народ — до поздней ночи про науку толковать будут. Нет, уж лучше я в гостинице.

Снова слышится гудок машины.

Сейчас, сейчас, Борисыч! Только подарки выгружу. (Открывает чемодан.) Это тебе полотенчишко. Сама ткала. А это — Кириллу. (Достает бутыль.) Можжевельная настойка. Три года в погребе стояла.

К а т я. Лучше сами ему передайте. Я его сегодня не увижу.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Сегодня не увидишь, завтра увидишь.

К а т я. И завтра тоже. Никогда не увижу.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Что это с тобой, Катюша?

К а т я (плача). Ничего… Мы вчера в загсе были…

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Вот оно что! (Поет.) «Разлюбезные подружки, мне не петь теперь частушки, воле девичьей конец, ухожу я под венец…» От счастья, значит, плачешь?

К а т я. Счастье в Дубках было, когда только я и он… А здесь…

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Что здесь?

Звонок в дверь. Катя открывает. Входит  а д м и н и с т р а т о р.

А д м и н и с т р а т о р. Евфросинья Никитична, ну сколько можно? Вы же сорвете репетицию заключительного концерта!

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Катюша, сбегай-ка на кухню, поставь мне чайку.

А д м и н и с т р а т о р. Какой чаек? Еще в гостиницу заехать надо.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Знаешь, милый, я передумала. Я в гостиницу не пойду, мне здесь удобнее. Ко мне ученые прийти могут, а в номере мужчину только до одиннадцати держать можно. Езжай, езжай, я сама на репетицию приду.

А д м и н и с т р а т о р. Да вы же заблудитесь!

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. В тайге не заблудилась и в Москве дорогу найду.

А д м и н и с т р а т о р. Нет, все-таки я за вами заеду. Через полчаса будьте готовы. (Уходит.)

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а (Кате). Ну а теперь выкладывай все как на духу — что стряслось? Поругались, что ли?

К а т я. Кирилл здесь ни при чем. Все из-за родителей. Считают, что маляры должны красить стены и потолки и что родство с ними не украсит их дом… Другую ему облюбовали — у нее отец главный конструктор. И живет рядом — удобно…

Звонок в дверь.

Папа, наверно. (Уходит. Возвращается с  Л и д о й.) Проходите.

Л и д а. Здравствуйте.

К а т я. Знакомьтесь, Евфросинья Никитична. Это Лида — соседка Кирилла.

Л и д а. Извините, что побеспокоила. Мне надо с вами поговорить.

К а т я. Садитесь.

Л и д а. Нет-нет, я на минутку. Меня внизу ждут.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а (про себя). Неужто с ним пришла? Вот бесстыдник!

Л и д а. Кирилл не хотел, чтоб я встречалась с вами. Он делает вид, что ему все равно. Но я-то его знаю лучше вас: девять лет — это не два месяца… Он всю ночь не спал…

К а т я. Купили б ему лекарство от бессонницы!

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Я его сейчас без всякого лекарства вылечу! Народным средством. (Лиде.) А ну, веди его сюда!

Л и д а. Кого?

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Кто внизу ждет!

Л и д а. Нет-нет, ему совершенно ни к чему присутствовать при этом разговоре… Хотя он там один такое может натворить… (Смотрит в окно.) Так и есть! Оставила во дворе, а его уже нет! Я сейчас! (Убегает.)

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Ишь, как вцепилась! На минуту оставить боится.

Входит  В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Простите, дверь у вас была открыта. Скворцов Георгий Кузьмич здесь живет?

К а т я. Здесь.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Я могу его повидать?

К а т я. Папа еще на работе.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Значит, вы… вы его дочь? Вас Катей зовут?

К а т я. Да.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Очень приятно. Я отец Кирилла.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Вот и папаша пожаловал! (Подает ему руку.) Евфросинья Никитична, из Дубков. Слыхали?

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Сотни раз, но в магнитофонной записи. А вот живьем впервые! Несказанно рад!

К а т я. Зачем вы к нам пришли?

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Если позволите, я отвечу потом. Профессиональная привычка — отвечать на вопросы после лекции. Только, Катя, вы правильно поймите меня… Как бы это вам объяснить… Когда-то у нас хотели провести реформу языка — писать «дочь» без мягкого знака, «отцы» и «огурцы» — через «и». Не привилось. Потому что язык развивается по своим законам и вмешиваться в них нельзя… Вот так же насильно нельзя изменить мысли человека, его чувства. События, происшедшие в нашей семье за последние дни, убедили меня в этом. Любят друг друга два человека — не надо третьему им мешать, не надо нарушать естественный процесс…

К а т я. Можете не волноваться, я не буду вмешиваться в естественный процесс. Сегодня воскресенье, загс закрыт, а завтра пойду и скажу, что передумала. Никто не будет им мешать…

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Кому?

Входит  Л и д а.

Л и д а. Нашла! Лампочки в парадном считал.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. Сейчас он у меня ступеньки все пересчитает!

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Лида? Вы? Здесь?

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а (открывая дверь). А ну входи!

Входит  К о с т и к.

К о с т и к. То входи, то выходи! Надоело!

К а т я. Кто это?

К о с т и к. Зовут меня Костя, учусь в шестом классе, троек нет, папа в Алжире.

Е в ф р о с и н ь я  Н и к и т и ч н а. А Кирилл, Кирилл где?

К о с т и к. Дядя Кирилл решает задачу со многими неизвестными.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Какую задачу?

Л и д а. Костик, пойди погуляй.

К о с т и к. То гуляй, то не гуляй! (Уходит.)

Л и д а (Кате). Он вас любит! Вы нужны ему, необходимы! Только вы! Он никого не хочет видеть, никуда не выходит…

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. У вас запоздалая информация. Мой сын только что ушел из дома. Я думал — сюда.

К а т я. Вашего сына здесь нет.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Где же он?

Входит  С к в о р ц о в.

С к в о р ц о в. Полчаса назад он на девятом этаже висел.

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. Что?!

С к в о р ц о в. У меня в люльке. Беседа прошла, можно сказать, на высшем уровне.

К а т я. Где же он сейчас?

С к в о р ц о в. Во дворе стоит. Ко мне на девятый поднялся, а к тебе на второй почему-то боится. Парламентером послал.

К а т я  убегает.

Скворцов накрывает на стол.

Убежала… Даже с гостьей не познакомила. (Подает руку Евфросинье Никитичне.) Скворцов, Георгий Кузьмич. (Владимиру Михайловичу.) Ну, а с вами мы уже знакомы…

В л а д и м и р  М и х а й л о в и ч. И при обстоятельствах,