В Западном секторе особенно ожесточенные бои развернулись на участке 90-го стрелкового полка, где непрерывно атаковала румынская пехотная дивизия. Огнем артиллерии, минометов, пулеметов атаки противника были отбиты, его пехота залегла и окопалась. В Восточном секторе неприятель особой активности не проявлял, продолжая проводить инженерные работы по укреплению своих позиций: на отдельных участках между лиманами появились проволочные заграждения. Артиллерия Восточного сектора, а также 1, 39 и 411-я береговые батареи вели огонь по скоплениям войск и артиллерийским батареям врага в районах Александровки, Гильдендорфа, Старой Дофиновки.

Чтобы ухудшить ориентировку румынской артиллерии, в одесском порту был взорван Воронцовский маяк. И хотя артиллерийский обстрел не прекратился, он стал менее прицельным.

Генштаб румынского командования определил, что новый главный удар будет осуществлен в районе Хаджибей– Сухой лиман тремя пехотными дивизиями и группами танков в общем направлении Вакаржаны – Дальник. Но, несмотря на это, атаки, осуществленные румынской армией на протяжении 17–21 сентября, так и не смогли приблизить румын к победе.

В Западном секторе обороны противник предпринял несколько безрезультатных атак на позиции советской 95-й стрелковой дивизии. Контратакуя, советские части захватили у неприятеля 18 станковых и ручных пулеметов, большое количество винтовок и патронов. 17 сентября румынские войска начали атаковать советские позиции в районе села Гниляково. В Восточном секторе 14–15 сентября шла беспрерывная артиллерийская перестрелка. 421-я стрелковая дивизия силами 1330-го стрелкового полка и 162-го отдельного зенитно-пулеметного батальона (командир капитан Т.Г. Копейкин) успешно отбила все атаки, уничтожив до двух батальонов пехоты противника.

Возможности пополнения Приморской армии за счет населения Одессы к середине сентября были исчерпаны. На фронт отправляли пожарных, зачислялись в регулярные войска те бойцы истребительных батальонов, которые до сих пор совмещали дежурства у городских баррикад с работой на производстве. В начале сентября 1941-го в Одессе был сформирован отдельный отряд НКВД под командованием майора милиции Н.Б. Барышникова (до 1 тыс. курсантов школы милиции и работники милиции). Этот отряд 17 сентября, как один из последних резервов, был послан в окопы Южного сектора. В решающих боях 16–19 сентября положение спасал внутренний резерв – 15 сентября из госпиталей и лазаретов был выписан 451 выздоравливающий, 16-го – 113, 17-го – 254, 18-го – 888. За четыре дня более 1700 возвращенных в строй солдат пополнили поредевшие батальоны на передовой.

17 сентября противник попытался продвинуться вперед во всех трех секторах. Почти всюду 95-я стрелковая дивизия сумела их отразить, не подпустив врага к своим окопам. Только в одном месте ему удалось вклиниться – до полка пехоты прорвалось к хутору Кабаченка. Этот опасный клин (от хутора до окраин Одессы – 10 км) предстояло ликвидировать контратаками. В Южном секторе главный удар принимал на себя полк капитана Ковтун-Станкевича. 287-й стрелковый полк центром отошел на 300–400 м и продолжал сдерживать противника, нанося ему большой урон. За день на позициях полка разорвалось около 15 тыс. вражеских мин. Роковые последствия мог иметь не только прорыв на каком-то участке, но и потеря пространства в результате постепенного отхода под лобовым натиском. Тылы Южного сектора уже стали огневым мешком – они простреливались вражеской артиллерией насквозь. В ночь на 18 сентября, после обсуждения у командарма итогов дня, генералу Петрову был передан приказ: «Рубеж высота 66,8–Сухой лиман – Рыбачьи Курени удерживать во что бы то ни стало. На усиление придается отряд в 500 человек, который использовать целиком, не дробя». Переданный отряд был батальоном 54-го Разинского полка, действовавшего на другом фланге обороны.

18 сентября один из батальонов из 54-го стрелкового полка был направлен обратно в 25-ю стрелковую дивизию. На следующий день 1330-й стрелковый полк и 162-й отдельный зенитно-пулеметный батальон подверглись фронтальной атаке, но советские бойцы в очередной раз отбросили наступавших на исходные рубежи с большими потерями для последних.

Частично румынский план наступления удался. Румынская артиллерия получила возможность обстреливать город из дальнобойных орудий не столько с северо-востока, но и с юго-запада, подвергать обстрелам недавно сооруженные временные пристани в Аркадии и на 16-й станции Большого Фонтана. Полоса морского побережья, на которую опирались войска Одесского оборонительного района, сократилась до 30 км, а это серьезно затрудняло маневрирование кораблей на подступах к Одессе. Из-за опасности обстрела советские корабли и транспорты вынуждены были входить в порт и покидать его только ночью. По румынским данным, за несколько дней боев румынские войска захватили в плен более 3 тыс. советских солдат. Попытки 1331-го стрелкового полка 421-й стрелковой дивизии провести локальное наступление и овладеть селом Прицеповка успеха не имели.

Румынское командование рассчитывало на то, что новый штурм Одессы станет последним. 17 сентября маршал Антонеску и начальник Генштаба бригадный генерал Ионицу прибыли на фронт, чтобы лично наблюдать за новым наступлением. Однако по прибытии в Баден, где находился командный пункт 4-й армии, А. Ионицу погиб в результате катастрофы.

Румынское наступление было предпринято к западу от Хаджибейского лимана. Вместе с силами 1-го и 11-го армейских корпусов в нем участвовали немецкие части: 1-й и 2-й батальоны 123-го пехотного полка, 2-й батальон 121-го пехотного полка, две роты из 71-го саперно-штурмового батальона, штаб 601-го саперного полка с 70-м саперно-штурмовым батальоном[244].

В 9.00, после 10-минутной артиллерийской подготовки, 21-я румынская пехотная дивизия под командованием генерала Н. Дэскэлеску предприняла наступление из района Красного Переселенца в направлении села Дальник, имея на своем левом фланге немецкий пехотный полк, состоявший из одного пехотного батальона и одного саперно-штурмового батальона. В 12.00 38-й пехотный полк достиг западной окраины села, однако немецкий пехотный полк попал под жестокий обстрел со стороны своего левого неприкрытого фланга и начал отступать. Ситуация была восстановлена после введения дивизионного резерва. 1-й румынский корпус занял высоту в 1,5 км к юго-востоку от Дальника. 3-й румынский корпус наступал силами 3-й и 5-й пехотных дивизий, встречая серьезное сопротивление советского 287-го стрелкового полка на склонах высоты Большая Дальницкая. «Советы» даже контратаковали правый фланг 3-го румынского корпуса и левый фланг 11-го румынского корпуса, заставив румынскую пограничную дивизию отступить на 3 км.

В Восточном секторе советской обороны 5-й румынский корпус, атаковавший силами 13-й и 15-й пехотных дивизий, встретил ожесточенное сопротивление «советов» на укрепленной линии Гильдендорф – Корсунцы к востоку от Фонтанки. Крейсер «Коминтерн», эсминцы «Сообразительный», «Беспощадный», «Незаможник», канонерская лодка «Красная Армения» метким огнем корабельной артиллерии заставили замолчать несколько вражеских батарей в районах Чебанки, Шицли, Новой Дофиновки и непрерывно поддерживали плотную огневую завесу перед фронтом. Серьезную поддержку советским войскам оказала флотская авиация, базировавшаяся в Крыму. Для бомбардировки войск противника днем использовались самолеты Пе-2, ДБ-3, СБ, а ночью – лодочная авиация Одесского оборонительного района (ГСТ и МБР-2). Поражение целей производилось с горизонтального полета и пикирования с высот 3000–1000 м. Для поддержки войск, сражавшихся в этом секторе, командование Приморской армии возвратило в 25-ю Чапаевскую стрелковую дивизию один из стрелковых батальонов ее 54-го стрелкового полка, с начала осады Одессы находившегося в Восточном секторе. Для частичного восполнения потерь сюда были направлены и бойцы из батальона выздоравливающих.