– А ты хочешь, чтобы все было подвластно тебе? – поинтересовался Джошуа.

– Я женщина, – ответила Фрея. – А женщинам практически ничто не подвластно. Нас вообще людьми не считают. Мужчины считают нас своей собственностью. Нам приходится бороться за свои права, но результатов редко сто добивается. Мне особенно тяжело с четырьмя братьями, но с ними я как-то справляюсь, а вот море укротить не могу.

– Я тоже, если это тебя утешит, – проговорил Джошуа. – море, видимо, для того и существует, чтобы напомнить, как мы ничтожны и беспомощны. Но это вовсе не плохо. Дай человеку власть, он такого натворит. Но по-моему, ты теперь лучше относишься к морю.

– Оно такое величественное, – ответила Фрея. – От нeгo так и веет свободой и энергией. Такое чувство, будто я смотрюсь в вечность. А этот пляж внизу, он относится к Пенхоллоу?

– Да. Я как-нибудь тебя туда свожу. Он широкий, и когда нет прилива, виден золотистый песок. Находиться на пляже во время отлива довольно опасно. Прилив наступает мгновенно, и если вовремя не уйти, не успеешь добраться до долины.

– И что тогда? Утонешь?

– Да. Если не вскарабкаешься на скалы, – ответил Джошуа. – Я иногда такое проделывал, чтобы пощекотать себе нервы. Правда, не дожидаясь, когда наступит прилив. Это лишь издали скалы кажутся гладкими, а на самом деле они покрыты выступами и ямками, есть за что ухватиться и куда поставить ноги. Хотя опасное это дело. Запросто можно сорваться. Сорвись я в свое время, наверняка разбился бы и мы бы с тобой никогда не встретились.

– Жила бы я здесь, лазила бы по скалам вместе с тобой, – ухмыльнулась Фрея, и глаза ее задорно блеснули. – Наперегонки. И я бы тебя перегнала.

Джошуа хмыкнул.

– Но мы об этом никогда не узнаем, верно? – насмешливо бросил он.

– А что там за земля? На ней кто-нибудь живет? – спросила Фрея, указывая пальцем в сторону моря.

– Это остров. Давным-давно он был пристанищем контрабандистов, – ответил Джошуа. – Но сейчас, насколько мне известно, они там не появляются. Он дикий и пустынный.

– А ты там когда-нибудь был? – спросила Фрея.

– Да. Время от времени приплывал туда на лодке. Иногда с друзьями, но чаще один. Мне нравилось помечтать в одиночестве.

– Туда, должно быть, трудно добраться, – заметила Фрея. – Вода вокруг острова так и бурлит, а из воды выступают крутые скалы.

– Там есть несколько бухт, – пояснил Джошуа. – Ты боишься моря?

– Я ничего не боюсь, – надменно бросила Фрея.

– Лгунишка, – поддразнил ее Джошуа. – А вот и боишься.

– Чушь! – вспылила Фрея, и Джошуа с беспокойством взглянул на ее руки – с этой девицей нужно держать ухо востро, не успеешь оглянуться, влепит пощечину. – Отвези меня туда. Скажем, завтра. И чтобы никого больше не было. Только мы с тобой.

Джошуа подумал, что с той самой ночи он вообще не плавал ни на лодке, ни на чем-нибудь другом. И только сейчас осознал, как ему этого не хочется. Он взглянул на море, на то место, где они с Албертом сидели в лодке и спорили, а потом Алберт прыгнул за борт и ни за что не захотел возвращаться в утлое суденышко. Повернув голову, Джошуа устремил свой взгляд туда, где кузен стоял по грудь в воде, а он, Джошуа, посчитав, что никакая опасность Алберту не грозит, уплыл от него за ближайший мыс, желая немного успокоиться и поразмыслить над тем, что делать дальше.

Он закрыл глаза. Как бы ему хотелось забыть это все…

– По-моему, это ты боишься, Джош, а не я, – донесся до него голос Фреи.

Повернувшись к ней, он усмехнулся.

– Завтра? – переспросил он. – Только мы с тобой? Неужели тебе не страшно? Я имею в виду не плавание.

Она уставилась на него, надменно вскинув брови, и Джошуа вдруг почувствовал, что его охватывает желание.

– Не страшно, – ответила она наконец. – Мне хочется, Джош, вновь увидеть тебя красивым великосветским повесой, не воспринимающим жизнь всерьез. Таким, каким ты казался мне в Бате.

Джошуа ухмыльнулся.

– Но я такой и есть, дорогуша. Просто у меня было интересное детство, а до того как уехать из дома, я влип в дурацкую историю. И сейчас мне, похоже, приходится за нее расплачиваться. А в остальном у меня была вольная жизнь – тихая, безмятежная, ничем не омраченная.

– Хотелось бы тебе верить, – проговорила Фрея, сменив позу. Теперь она сидела, обхватив колени руками.

А ему хотелось по-прежнему считать Фрею сильной, независимой, высокомерной и не слышать слов Пру, что Фрея одинока. А ведь она потеряла того, с кем вместе росла и за кого собиралась замуж, а также того, кого страстно любила. Нет, ему не хотелось заглянуть в тайники души Фреи Бед-вин, да и у Фреи не возникало желания узнать его поближе.

Обоим нужен был только ни к чему не обязывающий флирт.

Джошуа с ухмылкой взглянул на Фрею. Она все так же надменно смотрела на него. И внезапно Джошуа понял: что-то в их отношениях неуловимо изменилось. О Господи, как же вернуть былую легкость? Она погладила его щеку, и у Джошуа перехватило дыхание. Он перевернул руку Фреи ладонью вверх и легонько коснулся губами.

– Ты уверена, что не надо никого приглашать отправиться вместе с нами на остров? – спросил он Фрею.

– Уверена, – ответила она. – Хочу, чтобы мы были вдвоем.

Джошуа почувствовал такое яростное желание, что готов был нырнуть со скалы в море, чтобы немного остудиться… жаль только, начался отлив.

Но что странно, в этот момент Джошуа никак не мог понять, почему они с Фреей считают свою помолвку фиктивной и собираются ее расторгнуть. Ведь есть же какая-то причина. Но какая?

В следующую секунду все мысли вылетели у Джошуа из головы. Он вдруг почувствовал, что лежит на спине, а Фрея наполовину на нем, и они, сжимая друг друга в объятиях, целуются, причем поцелуи эти не пронизаны жгучей страстью, а наполнены щемящей нежностью, что, по мнению Джошуа, гораздо опаснее. А еще через несколько мгновений Джошуа поймал себя на том, что сжимает лицо Фреи ладонями, а она, зарывшись руками ему в волосы, легонько поглаживает его по голове. И глаза у обоих открыты.

О Господи!

Фрея, преисполненная страсти, была ему знакома, а вот преисполненная нежности – пока еще нет, и Джошуа чувствовал, что знакомство с такой Фреей ему дорого обойдется.

Он снова коснулся ее губ.

– Мои воспоминания об этой ложбине изменятся навсегда.

Джошуа не знал, сколько времени они обменивались легкими поцелуями. Внезапно над головой раздалось тихое покашливание, и он пришел в себя.

– Взгляни, Морган, какой чудесный вид, ты не находишь? – послышался голос Аллина. – Впрочем, я не советовал бы тебе смотреть вниз. У тебя может закружиться голова.