Джек и Дафна наблюдали за ними в бинокли. Каждый раз, когда Максин и Чарлз целовались, Дафна морщилась от отвращения. Первое время она избегала Чарлза, но на судне это оказалось нелегко. Однако после того, как Чарлз научил ее кататься на водных лыжах, девочка немного смягчилась.

Максин радовалась, видя, как Чарлз постепенно завоевывает расположение детей.

Они плавали в живописных бухтах Корсики и загорали на ее песчаных пляжах. А потом яхта взяла курс на остров Сардинию – излюбленное место отдыха туристов, у берегов которого стояло множество судов. Чарлз и Максин поужинали в одном из прибрежных ресторанчиков, а наутро яхта направилась к острову Капри. Здесь дети могли вволю повеселиться. Всей семьей катались в запряженном лошадьми экипаже и делали покупки. Чарлз подарил Максин браслет, вырезанный из панциря черепахи. Максин пришла в восторг от этого оригинального украшения.

На отдыхе Чарлз и дети наконец-то сблизились, хотя Дафна продолжала утверждать, что Чарлз ей не нравится. Но в сравнении с ее отцом любой мужчина проигрывал. Солидный взрослый человек, на отдыхе Чарлз чувствовал себя раскрепощенным, много шутил и даже танцевал по вечерам на палубе с Максин.

– А ты не испытываешь неловкости от того, что наслаждаешься жизнью с другим мужчиной на яхте бывшего мужа? – как-то спросил Чарлз.

– Нисколько, – ответила Максин. – На этом судне перебывало множество женщин. Но я никогда не ревновала к ним Блейка. Между нами давно все кончено. Если бы это было не так, я никогда не дала бы согласия стать твоей женой.

Чарлз верил ей, но не мог отделаться от чувства, что Блейк постоянно находится рядом. На яхте повсюду были развешаны его снимки в серебряных рамках. На некоторых фотографиях Блейк был запечатлен вместе с Максин и детьми.

Время пробежало незаметно, и вот наступил последний вечер плавания. Яхта встала на якорь у Сен-Жан-Кап-Ферра, а на следующий день она должна была направиться в Монте-Карло, откуда Максин, Чарлз и дети планировали вылететь домой. В эту теплую ночь на небе светила луна. Дети смотрели кино, а Максин и Чарлз сидели в шезлонгах на палубе и тихо беседовали.

– Так не хочется ехать домой, – призналась Максин. – Каждый раз, когда я покидаю эту яхту, у меня возникает чувство, что меня изгоняют из Эдема. После такого великолепного отдыха трудно снова окунаться в суровую реальность.

Чарлз согласился с ней.

– Перед свадьбой начнется страшная суета, – предупредила Максин.

– Я знаю, но думаю, мы как-нибудь с этим справимся. Если что-то не понравится мне или будет действовать на нервы, постараюсь не подавать виду.

Максин собиралась отправиться вместе с детьми и Чарлзом в первых числах августа в свой дом в Саутгемптоне, чтобы начать непосредственную подготовку к свадьбе. Зельда с ребенком должна была немного позже приехать к ним. Максин надеялась, что все пройдет хорошо. Чарлзу придется, конечно, непросто под одной крышей с шумными детьми, но Максин не сомневалась, что он преодолеет все трудности. Ближе к свадьбе в Саутгемптон приедут ее родители, и тогда у Чарлза появятся приятные собеседники.

Ночь накануне свадьбы Чарлз должен был провести в отеле. Максин была суеверной и старалась соблюсти все традиции. Жених не должен видеть невесту утром перед церемонией бракосочетания.

– Наконец-то я хорошенько высплюсь. В доме, где живет такая масса народа, это нереально, – пошутил Чарлз, когда они обсуждали свои планы.

На следующее утро яхта пришвартовалась в порту Монте-Карло. Они в последний раз позавтракали на борту и сошли на берег. Члены экипажа должны были отвезти пассажиров в аэропорт. Прежде чем сесть в машину, Максин бросила последний взгляд на стоявшую на причале белоснежную яхту.

– Ты ее любишь, да? – спросил Чарлз.

Максин кивнула:

– Люблю. У меня всегда сжимается сердце, когда я покидаю ее. Мы с тобой прекрасно провели время, Чарлз.

Она прильнула к нему и поцеловала.

– Это правда, – согласился Чарлз и обнял невесту.

Отдых на яхте «Сладкие сны» прошел великолепно.

В Нью-Йорке на Максин обрушилось множество дел. В течение десяти дней она напряженно работала в офисе. В августе Максин предстояло уехать на целый месяц. Они встретились с Тельмой, которая оставалась вместо Максин, за ленчем, чтобы обсудить насущные проблемы.

Тельма поинтересовалась, как прошел отдых на яхте. Она была знакома и с Чарлзом, и с Блейком и считала этих двух мужчин антагонистами, различными, как день и ночь.

– Эти люди совершенно несхожи, – сказала Тельма. – Ты уверена, что сделала правильный выбор?

– Уверена. У нас с Чарлзом много общего, а брак с Блейком был большой ошибкой, – заявила Максин, но тут же возразила самой себе: – Впрочем, это сейчас так кажется. А тогда мы были молоды и влюблены друг в друга. Но я повзрослела, а Блейк нет. Из-за этого мы и расстались.

– Ваш брак не был напрасным еще и потому, что у вас родилось трое детей.

У самой Тельмы было двое, и она гордилась ими. Ее муж был китаец родом из Гонконга, и дети унаследовали от родителей гладкую кожу цвета карамели и большие раскосые азиатские глаза. Дочь Тельмы, подросток, уже подрабатывала моделью, несмотря на свой юный возраст, а сын, по ее словам, разбил в школе не одно девичье сердце. Он пошел по стопам матери и осенью собирался поступать в Гарвард на медицинский факультет. Муж Тельмы, врач-кардиолог, заведовал одной из кафедр в Нью-Йоркском университете.

У Тельмы был счастливый брак. Максин давно хотела поужинать вчетвером, но не так просто собраться вместе. Все время мешали какие-то дела.

– Мне кажется, что Чарлз излишне серьезен, – сказала Тельма, и Максин согласно кивнула.

– Но у него есть и хорошие качества. Он отлично ладит с Сэмом, например.

– А с остальными?

– Изо всех сил старается наладить с ними отношения, – с улыбкой сказала Максин. – Но Дафна упорно держится на расстоянии.

– Ох уж этот переходный возраст! – воскликнула Тельма, закатив глаза. – Дженна не разговаривает со мной уже целую неделю. Я понятия не имею, на что она обиделась, но я чувствую: она считает, что во мне все не так. Все, кроме туфель. Она их постоянно надевает.

Максин рассмеялась, думая о тех же самых проблемах с Дафной, хотя та была на два года младше Дженны.

– Кстати, как твоя няня справляется с младенцем? – спросила Тельма.

– Ребенок все еще очень беспокоен, кричит день и ночь. Но, по утверждению педиатров, идет на поправку. Я купила Чарлзу заглушки для ушей. Мне и самой приходится пользоваться ими. Только они меня и спасают. Зельде грозит потеря слуха, если ребенок в ближайшее время не прекратит кричать.

– Это шутка, надеюсь? – с притворным ужасом спросила Тельма, и они весело рассмеялись.