— Это действительно так? — мягко спросил Тор. — Ты и вправду лишь притворялась, будто бежишь от них?

В уголках глаз Урд блеснули слезы.

— Я не притворялась. Это правда, но поверил бы ты мне? Я была Несущей Свет, как и она. — Женщина указала на мертвую. — Я верила в то, что мне говорят. Я хотела в это верить, потому что всю жизнь меня растили в вере в бога огня и его власть. Я видела его, Тор.

— Кого видела? — опешил он. — Локи?

— Да. — Урд слабо улыбнулась. — Боги — это не какие-то там мифические существа, обитающие лишь в нашем воображении. Они действительно есть, они живые, и они люди, как ты или я, только намного могущественнее. Я… я верила в его обещания лучшей жизни, в которой не будет места страху и лишениям, как и мы все. Разве ты можешь упрекнуть меня в том, что я просто хотела счастья для себя и своих детей? — Она горестно покачала головой.

Тор промолчал. Сейчас ему нечего было сказать, чтобы уменьшить ее боль или хотя бы разделить ее горе.

«Боги — это люди, как ты или я, только намного могущественнее», — повторил он про себя. Может быть, он действительно бог? Эта мысль была заманчивой, ведь она давала ответы на все его вопросы, но почему-то Тору она казалась неправильной. Он чувствовал, что это не так, хотя и сам не мог бы объяснить почему. Нет, тайна его прошлого была намного сложнее. В каком-то смысле Тор был столь же одинок, как и Урд.

— Что же случилось? — тихо спросил он, сам удивившись мягкости своего голоса.

— Понимаешь, Эления и Лив… Однажды ко мне пришли, чтобы забрать их. Эления должна была стать жрицей Несущих Свет, а Лива отдали бы эйнхериям, чтобы они воспитали его.

Эйнхерии… Тор уже не первый раз слышал это слово и даже сам произносил его, но только сейчас понял его истинное значение. Вот только это знание вспыхнуло всего лишь на мгновение и тут же погасло, оставив легкий привкус на губах да слабое неприятное эхо в душе.

— Я знала, что этот день настанет, и убеждала себя, что буду гордиться судьбой моих детей. Но когда пришло время расстаться с ними, я поняла, что все это просто глупости. Я не могла отдать детей чужим людям. И мы бежали от своего же народа, пока наконец не попали в Скатсгард, где я повстречала Лассе. И об этом я должна была рассказать тебе, Тор? В тот самый первый день нашей встречи, когда один из моих соплеменников пытался убить тебя?

Тор не забыл, как обнаружил ее в хлеву с тем воином-гигантом, и сейчас перед его внутренним взором предстали ее глаза. Но он решил не говорить об этом.

— А дети?

— Они были еще совсем маленькими. И я позаботилась о том, чтобы они обо всем позабыли.

Наверняка Урд понимала, чем может обернуться такое ее решение.

— Значит, ты позаботилась о том, чтобы дети ни о чем не вспоминали? — повторил Тор, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучал упрек.

— Да. Можешь спокойно сказать мне это, Тор. Я совершила глупость, а теперь расплачиваюсь за это. — Она пожала плечами, словно речь шла о мелкой оплошности, а не об ошибке, которая могла привести ее к гибели. — Как и мои дети.

— Наша судьба еще не предрешена наверняка, — попытался утешить ее Тор. — Никто не должен узнать об этом.

— Не будь глупцом, Тор, — прошептала Урд. — Сигислинда догадывается обо всем. И если сейчас она еще сомневается в том, кто я на самом деле, то вскоре выяснит это. Нужно поговорить с Бьерном. Он… умный человек. И он не причинит вреда детям.

— О да, — фыркнул Тор. — Если уж на то пошло, то давай сразу же расскажем обо всем Сверигу. Или можешь сама себе перерезать горло, чтобы Бьерн и его прихвостни не утруждались. — Он рассерженно махнул рукой. — Они ничего не должны знать, иначе ты погибнешь.

— Возможно, это даже к лучшему, — тихо ответила Урд. — Та женщина, которой я была раньше, не заслуживает того, чтобы жить.

Тору хотелось схватить ее за плечи, потрясти, призвать к рассудку.

— А как же твои дети? — нашелся он наконец. — Они тоже заслужили смерть?

— Бьерн не причинит им вреда.

— Бьерн, может, и не причинит. Но вот Свериг… — возразил Тор.

— Свериг не чудовище.

— Но он меня ненавидит. И он готов сделать что угодно, лишь бы мне было плохо. Никто не должен узнать правду. Настаивай на истории, которую ты рассказала раньше, в чем бы они тебя ни обвиняли. Завтра мы увидимся вновь.

Урд, скользнув по нему невидящим взглядом, медленно кивнула.

Судя по ритму жизни в долине, Тора отвели обратно в замок ближе к вечеру. Он предполагал, что Урд будут допрашивать весь день до самой ночи, но относительно допроса особо не беспокоился. Урд, конечно, была взволнована, но Тор знал о ее силе воли. Она поступит так, как он ей посоветовал, и будет придерживаться истории, в которой было достаточно правды, чтобы звучать убедительно. Нужно было продержаться один день, не больше. Время тянулось медленно, но в какой-то момент охранники все-таки принесли ему ужин. Тор съел все до последнего кусочка, хотя и не испытывал голода. Вероятно, этот ужин был последним на долгое время, так что следовало запасать силы.

Прождав еще час, чтобы убедиться в том, что допрос Урд закончился и ее отвели назад в дом, Тор начал действовать.

Совершить побег оказалось очень легко, по крайней мере вначале все складывалось просто. Чтобы заманить охранника внутрь, Тор придумал предлог и постучал в дверь. Но тот избавил его от необходимости лгать: отодвинув засов, он вошел в комнату и не задал ни единого вопроса. Парень даже улыбнулся. Тор ударил его кулаком по голове, уверенный в том, что охранник, потеряв сознание, не придет в себя еще пару часов, а потом связал его обрывками ткани, которую оторвал от своей одежды. Затем Тор отправился на поиски его товарища. Победить второго охранника оказалось еще легче. Тор просто зашел в караулку на втором этаже, где отдыхали стражники, и нанес удар еще до того, как на лице парнишки появилось удивленно-обиженное выражение. Связав охранника, он запер дверь на засов и начал прочесывать крепость.

Слух и интуиция подсказывали Тору, что в замке больше никого нет, но лучше было убедиться в этом, к тому же он искал свой боевой молот. Мьелльнир нашелся в большом сундуке в комнате Бьерна, как Тор и ожидал. Взяв молот, он после некоторых раздумий прихватил с собой и один из мечей Несущих Свет, повязав его на широкий, вышитый серебряной нитью пояс.

Чувствовал себя Тор при этом омерзительно, но сейчас не было времени на угрызения совести. Выйдя из крепости, он направился к селению. Уже через пару шагов Тор перешел на быстрый, но не очень утомительный бег, поэтому только немного запыхался, добравшись до крепостной стены.

Он не стал заходить в селение через ворота, а перебрался через стену со стороны полей и беззвучно проскользнул по безлюдным улицам к кузнице. Такое поведение почему-то казалось ему глупым, но он действовал, повинуясь инстинктам.