корпусов 4-й танковой армии. По расчетам Гота, войскам XXXXVIII танкового корпуса и II танкового корпуса СС предстояло 8 июля решительными действиями танковых частей ликвидировать угрозу перед своими правым и левым флангами соответственно. Двумя встречными ударами: с прохоровского направления и от дороги Белгород — Курск севернее Яковлева они должны будут окружить и разгромить советские танковые соединения в районе Сухо-Солотино, Рыльский, Покровка, Яковлево, Сырцев, Верхопенье. Для подготовки «стартовых позиций» и приведения войск в порядок отводились сутки — 7 июля. Особенно большая работа предстояла Кнобельсдорфу. Его корпус имел задачу в центре углубиться в оборону противника вдоль Обояньского шоссе, а на левом фланге — форсировать р. Пену.

Интенсивность боев в полосе корпуса Хауссера 7 июля значительно снизилась в сравнении с предыдущим днем. В журнале боевых действий II танкового корпуса СС итоги 7 июля были подведены одной фразой: «Главной особенностью дня стала остановка продвижения всех частей для того, чтобы сомкнуть боевые порядки и отразить сильные атаки с обоих флангов»{77}. Периметр вклинения корпуса СС составил уже около 40 км. Продолжение наступления требовало радикального улучшения обстановки на стыке с XXXXVIII корпусом. Поэтому в третий день наступления активность была заметно ниже, чем в предыдущие два дня. Эсэсовцы отбивали атаки бригад 31-го танкового и 3-го механизированного корпусов на левом фланге, пытались оттеснить части 2-го гв. танкового корпуса на восточный берег р. Липовый Донец — на правом.

Танки Pz.lll на марше. Все машины оснащены бортовыми экранами. По существу, Курская битва стала «лебединой песней» танков Pz.lll — они были сменены на производственных линиях Даймлер-Бенца, Хеншеля и MANa «Пантерами».

Центр тяжести битвы на южном фасе Курской дуги 7 июля сместился в полосу XXXXVIII танкового корпуса. Катуков 6 июля отказался от активных действий и поэтому 7 июля сам получил удар на одном из участков вытянутых в линию позиций 1-й танковой армии. Первые атаки начались вечером 6 июля, а утром 7 июля немцы ударили в полную силу. Основным принципом немецкого наступления была концентрация сил на узком участке, обеспечивающая достаточное численное превосходство сил наступления над силами обороны. Залатав брешь на своем левом фланге 31-м танковым корпусом, 1-я танковая армия окончательно выстроилась в одну линию по рубежу р. Пены, 6-й танковый корпус на правом фланге и 3-й механизированный корпус — в центре. Танкисты и мотострелки занимали оборону в боевых порядках 90-й гв. и 67-й гв. стрелковых дивизий. Состояние последней можно было охарактеризовать как «остатки». Владея инициативой, немцы могли выбрать в качестве жертвы участок обороны любой бригады из состава корпусов Гетмана и Кривошеева.

САУ «Веспе» на марше. Слева видна брошенная советская 76,2-мм дивизионная пушка ЗИС-З.

Кто именно станет жертвой главного удара корпуса Кнобельсдорфа, должно было определиться в первые утренние часы 7 июля. М.Е. Катуков впоследствии писал:

«Едва забрезжил рассвет, как противник снова предпринял попытку прорваться на Обоянь. Главный удар он наносил по позициям 3-го механизированного и 31-го танкового корпусов. А.Л. Гетман сообщил, что на его участке противник активности не проявляет. Но зато позвонивший мне С.М. Кривошеин не скрывал тревоги:

— Что-то невероятное, товарищ командующий! Противник сегодня бросил на нашем участке до семисот танков и самоходок. Только против первой и третьей механизированных бригад наступает двести танков»{78}.

Перед нами ситуация, типичная для оборонительного сражения. Часто до последнего момента неясно, чьи позиции будут атакованы основными силами противника. Утром третьего дня битвы 6-й танковый корпус был оставлен в покое, а главные силы XXXXVIII танкового корпуса обрушились на 3-ю мехбригаду 3-го мехкорпуса. Ядро ударной группировки составляли 11-я танковая дивизия и дивизия «Великая Германия» (вместе с бригадой «Пантер»). К вечеру 6 июля 11-я танковая дивизия имела в строю 46 Pz.III, 18 Pz.IV, 8 огнеметных танков и неизвестное число «Штурмгешюцев», а «Великая Германия» (см. выше) — около полусотни своих танков и САУ и четыре десятка «Пантер».

Группа бомбардировщиков Ju-87 летит на задание в сопровождении пары истребителей Bf 109.

Атаки танков традиционно предварялись сильными ударами авиации VIII авиакорпуса. За день немецкие ударные самолеты 4-го воздушного флота выполнили 1444 вылета. При этом немцам удалось надежно изолировать район действий своих бомбардировщиков от советских истребителей. Потери ударной авиации за 7 июля составили всего один Ju 87 и один Ju 88, а еще два самолета получили повреждения. Напротив, немецкие истребители (и частично штурмовики) недосчитались 19 Bf 109 и FW 190. Задача советских войск по сдерживанию сильного удара авиации и танков противника в какой-то мере облегчалась тем, что бои происходили на позициях второго армейского рубежа обороны. Однако возможности инженерных препятствий были небеспредельны. Минные поля хотя и нанесли немцам чувствительные потери, но были частично взорваны авиацией, а частично преодолены с помощью саперов. За несколько часов боя оборона бригады А.Х. Бабаджаняна была проломлена. Из 27 Т-34 и 3 Т-70, числившихся в танковом полку 3-й мехбригады на утро 7 июля, в строю к полудню осталось 10 Т-34. Еще 4 танка были потеряны в ходе контратаки вечером того же дня. Прорвавшись на 3,5–4 км в глубину построения 3-го мехкорпуса, немцы стали развивать наступление дальше на север и одновременно развернулись в сторону флангов, стремясь выйти в тыл 1-й и 10-й мехбригадам корпуса С.М. Кривошеева.

После того как определилось направление главного удара противника, М.Е. Катуков начал рокировать силы с неатакованных участков. Уже в 10.30 командующий 1-й танковой армией изымает 112-ю танковую бригаду из корпуса Гетмана и выдвигает ее на направление движения немецкого танкового клина. В 15.00 бригада с ходу вступает в бой, который продолжался до темноты. Ей удалось сдержать распространение на север подразделений «Великой Германии», преодолевших оборону 3-го мехкорпуса. Потери 112-й танковой бригады за день составили 19 Т-34 (11 сгорели) и 1 Т-70.

С рокировкой бригады из корпуса Гетмана внутренние резервы 1-й танковой армии были исчерпаны. 11-я танковая дивизия немцев во второй половине дня 7 июля уверенно продвигалась вдоль Обояньского шоссе на север. Однако в этот момент стали приносить свои плоды решения Н.Ф. Ватутина о сборе сил с неатакованных участков. Ситуацию удалось выправить за счет прибывшей из 38-й армии 180-й танковой бригады полковника М.З. Киселева и двух дивизионов ПТО, вооруженных 85-мм зенитками. Бригада полковника Киселева на 4 июля насчитывала 43 Т-34, 23 Т-70 и 4 Т-60. Она вступила в бой после 14.00 и существенно укрепила позиции