— Ваша гимназия великолепна, — а чего бы и нет? Витрина для того и делается, чтобы поражать воображение.

— Мы были бы чрезвычайно рады видеть вас в наших стенах, — завуч непринуждённо переходит к сути и начинает расписывать все прелести. — Лучшие педагоги города, прекрасное материальное обеспечение, замечательный контингент. Говоря проще, никаких хулиганов нет…

— Без хулиганов скучно, — замечаю хладнокровно, — опять же, если перейду в вашу замечательную гимназию, хулиган в ней появится. Я про себя говорю, если вы не поняли.

— Сын! — Осуждает меня папахен.

— Но это же правда! Дмитрий Борисович, может у вас хотя бы черножопые есть?

Завуч выпучивает на меня глаза ещё сильнее. Продолжаю. С надеждой в голосе.

— В 14-ой они есть. Но как-то быстро кончились. Стоило один раз парочку в больницу отправить, так их сразу не видно стало. Помнишь, пап, ту историю?

— Сын!

— Ну, пап! Сам же мне сказал, что я — молодец! Я тогда, Дмитрий Борисович, одному восьмикласснику так славно челюсть высадил…

Полностью охреневший завуч открывает и закрывает рот, не в силах найти слова. Лучусь восторгом и гордостью за свои лихие подвиги. У папахена лицо страдальческое, не гордое почему-то. Как-то незаметно Дмитрий Борисович отодвигается от нас.

— Извините, мне надо бежать. Дела, знаете ли…

И технично скрывается. Подмывает побежать за ним, подёргать за рукав и, заглядывая преданно в глаза, согласиться перейти в его славную гимназию. Потом понаслаждаться его извивами… мечты, мечты.

— Зачем ты так, сын? — Морщится папахен.

— Ну, послал бы его сам. Что не так? Зачем мне переходить? У меня и так стресс, сам знаешь, даже на физкультуру две четверти не ходил.

Задумывается. А самому нельзя шариками в голове покрутить? Спускаемся в вестибюль.

7 февраля, вечер во дворе.

— А нафига тебе всё это? — Беззаботно спрашивает Димон.

Мы вдоволь покуролесили по зимнему двору, загоняли Обормота в ноль, покатались на горке. Теперь сидим под ней, где мы вырезали арку. Арка и наверху есть, горка у нас знатная вышла.

Делюсь с друзьями новостями о своих успехах, вот они и любопытствуют.

— На физфак буду поступать, — скрывать мне нечего. — Там два профильных предмета: физика и математика. Будет по результатам ЕГЭ сто баллов — будет стопроцентная гарантия поступления. Победа в олимпиаде даёт эти сто баллов. Независимо от результата экзамена.

Не совсем точно. Для засчитывания ста баллов победителю нужно предъявить результат реального ЕГЭ не ниже семидесяти пяти. Но такие подробности ни к чему. Если уж кому-то удаётся выйти в победители Всероссийской олимпиады, то с ЕГЭ он справится одной левой.

Мои друзья шестикласснички задумываются. Речь не о нашем университете, о московском. В наш поступить на естественные факультеты раз плюнуть. Такое нынче время.

— Не рано ты планируешь? — Осторожно интересуется Катя.

— Даже вам, шестиклассникам, неплохо заранее определиться, — не удерживаюсь, вставляю шпильку, — а уж в девятом-то натурально надо. Тебе, Катя, я бы посоветовал лингвистический в нашем педе. Там интересная возможность есть. Набирают группу для изучения английского и китайского. Тебе стоит сделать так: в девятом классе или раньше сдаёшь французский за весь курс школы и переходишь на английский. Занимаешься им два года, снова сдаёшь. И к поступлению в эту лингвистическую группу у тебя на руках два козыря. Французский и английский…

— Зачем так спешить?

— Чтобы легче было. Английский отвлекать не будет, все силы можешь бросить на китайский. На выходе у тебя будут знания по трём языкам, в том числе, по всё более востребованному и экзотическому китайскому. Тебе в самый раз. У тебя слух музыкальный, для китайского это важно…

— Там столько иероглифов, говорят… — ужасается Катя. Настолько, что Настюша приникает к сестре, утешает её.

— Для уверенного владения достаточно знать десять тысяч. Ничего особенного, — показываю, что чёрт не так страшен. — Твой словарный запас в русском — тысяч шестьдесят-семьдесят, по французскому — тысяч десять, не меньше. Запомнила же…

— Не хочу учить китайский, — морщится Димон. Зина молчит, как сфинкс.

— Это вообще не твоё, — незамедлительно соглашаюсь. — Самое главное — нам надо остаться здесь в городе. И если перебираться куда-то, то всем вместе.

— А сам-то? — Вскидывается Димон.

— Сам целюсь в МГУ, но вернусь сюда. Или вам придётся куда-то ехать за мной. Не бойтесь, плацдарм подготовлю.

Стараюсь втолковать друзьям, что сплочённой группой легче пробиваться наверх. Мы и так прорвёмся, но вместе будет легче и быстрее.

— Откуда у тебя столько способностей? — Немного ревниво допытывается Катя. — Языки, математика, музыка…

— Ты тоже легко освоила французский, занимаешься музыкой и поёшь, — легко парирую выпад, — что не так?

— На самом деле, не уверен, что у меня есть какие-то особые способности, — делюсь своими рассуждениями, — по той же математике, например. Успехи — результат долгого труда. К олимпиаде чуть ли не каждый день готовился. И готовлюсь. Голова работает по утрам, как часы. И ещё, я учусь мозг открывать, когда мы что-то учим.

— Как это? — Встревает Димон.

— Тебе должно быть интересно. Если не интересно, ты ничего не освоишь. Тебе вот интересно приёмчики хитрые изучать, поэтому ты их и знаешь, — и далее изображаю досаду, — лучше меня.

Похвалить иногда полезно. Со старшим Ерохиным совсем тяжело сейчас, но и Димон стал часто меня опрокидывать. Невозможно везде быть первым.

11 февраля, школа.

— Why not? — флегматично пожимаю плечами на удивление англичанки. Поясняю дальше, к чему призывает её ошарашенное лицо. По-английски. С третьей четверти разговариваю с ней исключительно на инглише. Постепенно наращивая сложность. На настоящий момент не стесняюсь пользоваться всей непостижимой посредственным умам глубиной моих познаний языка.

— Если могу, то почему нет?

— Но за девятый класс всё равно надо сдавать! — Не сдаётся Елена Николаевна.

— Мисс, какие проблемы? Сдам и за девятый. Если вам так хочется…

Класс с интересом прислушивается. Почти все почти всё понимают. Вот она, мотивация! Главный секрет обучения — мотивация, если она есть, то нет ничего невозможного! Всем любопытно, о чём мы всё время разговариваем с англичанкой. Особенно девочкам. Нелюбопытных мальчиков удалось растормошить неконвенциональными методами. Мы с англичанкой, не препятствуя участию остальных, начинали обсуждать одного из ленивцев. Тыча пальцами и