Она несколько раз дёрнула молнию, громко выругалась и наконец смогла закрыть рюкзак. От помощи Александры она отказалась, остановив Звягинцеву рукой и недовольно поджав губы. Марьяна говорила быстро, иногда сбивалась, но потом делала глубокий вдох и возвращалась к ровному непрерывному потоку слов. Александра мало что понимала, каждый раз цепляясь слухом за «элементалист». Память подкидывала ей намёки, но Звягинцева не могла их уловить, не могла понять на что ей намекает собственный разум, крича, что она уже слышала это слово и не раз.

Вместо этого Александра только молча наблюдала за тем, как ее лучшая подруга спешно собирает вещи, кажется, собираясь покинуть ее навсегда.

– Я ведь была готова за тебя умереть, Саш. Я даже позвонила Диме, когда Стас… Когда Стас сказал, что поймал тебя. Но ты… – она хмыкнула, и Александра не могла понять, чего было больше в этом звуке: горького сожаления о собственным словах или поступках Звягинцевой, – ты все испортила. Ты влезла, втянула в это Антона и Ростислава. Ладно, – она подняла голову, возведя взгляд к небу и словно что-то прикидывая, – Слава был мудаком, это не считается. Но Антон. У его па… охотника не язык, а помело. Уверена, уже весь филиал в курсе, что я элементалист, – Марьяна снова повторила это слово, выделяя его, словно оно что-то могло сказать Александре. – И не смотри на меня таким взглядом, ты прекрасно знаешь, кто… – Ведьма резко замерла, медленно повернув голову в сторону Александры и глядя на неё округлившимися от удивления глазами. – О мой дух, – разделяя каждое слово, медленно отчеканила она. – Александра Звягинцева не знает чего-то об этом мире? Ха, я думала, меня уже ничем не удивишь.

Марьяна бросила рюкзак на пол и, схватив с вешалки кожаную куртку, тут же надела ее.

– Что ж, – она хлопнула себя по карманам, а затем вскинула палец, что-то вспомнив, и, подскочив к Александре, схватила с тумбочки ключи, – было очень приятно увидеть тебя напоследок, правда. Возможно, если духи позволят, мы еще свидимся. Сомневаюсь, конечно, но… чем духи не шутят, да? – Марьяна улыбнулась.

Щеки Александры все еще горели. Марьяна отчитывала ее, как провинившегося школьника. Разве что не выставила к доске перед всем классом и не зачитала все проступки Александры Звягинцевой, чтобы народ знал своих героев. Кажется, ей действительно не стоило приходить сюда, но… не увидеться с Марьяной Александра просто не могла.

Улыбка Марьяны на этот раз была тёплой и домашней. Ведьма смотрела на Александру знакомым взглядом, не метала в ее стороны молний, а затем резко подалась вперёд и оставила на ее губах мягкий поцелуй, слегка прикусив нижнюю губу.

Александра опешила. Марьяна отстранилась сразу же: царапнула кончиками зубов по нежной коже, неловко заправила за ушко розовую прядь и, взмахнув руками, хлопнула себя по бёдрам.

Кажется, теперь неудобно было им обеим.

– Передавай привет Феликсу. Надеюсь, его шрамы заживут, – Марьяна криво усмехнулась.

Она быстро развернулась на пятках, подхватила тканевую сумку и повесила ее через плечо. Присев, Марьяна надела рюкзак и, пару раз подпрыгнув на корточках, вскочила на ноги. Ведьма слегка покачнулась, но удержала равновесие. Зажатые на пальце ключи звякнули, приглашая отправиться в путь. А Александра все еще стояла, глупо глядя на Марьяну и не делая ничего, что могло бы ее остановить.

– И да, Саш, – открыв дверь, Марьяна замерла в проёме, оглянувшись. – Прежде, чем осуждать других, посмотри на своё отражение. Иногда оно подкидывает ответы на все вопросы.

Еще раз улыбнувшись и подмигнув, Марьяна покинула квартиру, не закрыв за собой дверь. Лифт глухо скользил по шахте, и до Александры сквозь его шум донеслись лёгкие удаляющиеся по лестнице шаги Марьяны.

Быть может, во всем действительно была ее вина?