Приделана непосредственно к стене бывшего особняка. Выгорожена металлической решёткой метра в три высотой, идеально оштукатурена, выкрашена в единообразный светло-зелёный цвет. Окна какие-то необычные – с отражающим эффектом. Впечатление, будто в оконные рамы вставили зеркала. За забором – чистота, много молодых кустов. Когда разрастутся – получится очень милый зелёный уголок. В заборе – калитка для входящих пешком и ворота для заезда автомобилей. Но места для парковки нет, зато есть ворота, позволяющие загонять авто куда-то прямо в здание. На бывший особняк привинчена табличка – указатель на пристройку: «Квартира 17».

– Нам в семнадцатую!

Он приложил к замку на калитке магнитный ключ, пропустил девушку вперёд. Дверь дома открывать не пришлось – открылась сама, едва они вступили на порог.

– Доброго вечера, Джордж Джорджиевич, и вам, барышня!

Внутри всё было почти как в «Беркуте»: тоже что-то вроде холла. В боковой стене – железная дверь, видимо, проход в гараж за стенкой. Прямо – лестница на второй этаж, также перегороженная ажурной металлической решёткой и турникетом, рядом – кабинка для охраны. Где-то за ней – ещё одна дверь, из которой тут же появился другой мужчина.

– Здравия желаю, Джордж Джорджиевич! – Жозефину только оглядел, поздоровался кивком головы, впрочем, весьма почтительным.

Крепкие молодые мужики в той же чёрной форме с нашивками ЧОП «Беркут».

– Здорóво, молодцы! Для начала познакомьтесь – милую барышню зовут Жозефина Андроновна. Я надеюсь, она тут будет появляться часто.

Молодцы понимающе улыбнулись.

– Что-нибудь интересное было?

– Ничего, Джордж Джорджиевич. Почтальон был, принёс несколько писем для вас, – один из охранников вынул из ящика стола и протянул хозяину жилища пачку конвертов.

– Пойдём, Финка! – турникет открылся, Джордж опять пропустил Жозефину вперёд.

На втором этаже была единственная железная дверь.

– Проходи! Чувствуй себя лучше, чем дома! Добро пожаловать! – Гео распахнул дверь перед ней.

Войдя, девушка сообразила довольно быстро: когда-то здесь тоже были коммуналки. Через всё помещение проходил один длинный коридор; двери в комнаты по обеим сторонам. Прямо – большая кухня, первая комната сбоку от входа – похоже, ванная. Но от коммуналки не оставили ничего. Ни обстановки, ни запахов. Паркетные полы с ковровыми дорожками, свежеоштукатуренные стены; мощные и явно дорогие двери натурального дерева в комнаты. Комнат, похоже, пять: три по той стороне, где кухня; две – по той, где вход и ванная. Хрустальные люстры под потолком; дорогой деревянный платяной шкаф и обувная стойка. Да, из коммуналки и бывшего жилья прислуги Гео сумел сделать конфетку.

– Можно?

Сначала Жозефина заглянула на кухню. Для 1991 года это было нечто: пожалуй, здесь имелась вся западная бытовая техника для готовки, известная женщинам страны почти победившего социализма почти исключительно по картинкам в западных журналах. Если получится наладить долгие отношения с Гео – надо непременно освоить новинку «микроволновая печь», подумала девушка. И усмехнулась про себя: по большинству кухонной техники было видно, что ею или вообще не пользовались, или пользовались крайне редко. Ну да, до недавнего времени хозяин всего этого великолепия жил одиноко, а по местам его работы имелись отличные столовые и буфеты. Впрочем, вся посуда, которую заметила Жозефина, была чисто помыта и аккуратно расставлена по своим местам. Не такой уж и безнадёжный одинокий холостяк.

– Круть!.. – в восхищении выдохнула девушка. И пошла в ванную.

Бывшее общее коммунальное умывальное место было отделано в празднично-белых тонах. Белоснежная плитка на стенах, плитка под белый мрамор – на полу. Яркие лампы дневного света под потолком. Неожиданно (приятный сюрприз для квартиры одинокого человека) идеально чистые полы, раковина, унитаз. Всё в отдельных помещениях. И дверь куда-то, где, по идее, должна была находиться ванная.

Жозефина открыла, вошла и обалдела.

Ванна находилась в самом дальнем углу комнаты. Точнее даже не ванна, а что-то вроде купальни – этакий маленький бассейн. Два человека могут уместиться там одновременно совершенно спокойно. Пол тоже плиточный, но терракотовой расцветки, а на стенах... На одной было огромное зеркало во всю стену. На другой – тоже во всю стену – мозаика из множества зеркальных осколков, вделанных в штукатурку. Под потолком – очередная яркая лампа дневного света, но есть и другие – по углам ванной имелись четыре светильника, стилизованных под старинные подсвечники с лампочками, при горении имитирующими пламя свечи.

– Жёваный ты ж крот… – Жозефина старалась обходиться без обсценной лексики даже в моменты полного о.уения. – Это откуда?!

– Выдумка Тео, – Джордж как-то ностальгически улыбнулся. – Она делала вот так… – он щёлкнул выключателем. Дневной свет погас, зато загорелись подсвечники по углам. Да, феерическое зрелище. Огоньки лампочек-свечей отражались в огромном зеркале на одной стене и во множестве маленьких зеркал на другой. В сочетании с полом, имитирующим глиняные таблички Древнего Востока…

– Мы наливали ванную, Тео раздевалась и исполняла здесь стриптиз. Это было нечто. Она, собственно, и делала эту комнату скорее под себя, потому что... Чёрт его знает почему. Финка, ты можешь себе это вообразить: двое взрослых людей, у обоих, мягко сказать, непростая прежняя биография... Оба взрослые и понимают, что это бывает только в пошлых сопливых книжках эпохи романтизма – союз вора и проститутки, который обоих облагораживает. Она знала, что, скорее всего, хозяйкой здесь не будет. А за отделкой ванной тем не менее следила лично.

– Ты до сих пор из-за неё расстраиваешься, Гео? Только честно, а?

– Я ей благодарен. Опять же, не знаю, как это тебе объяснить. Вот есть люди, о которых я хочу помнить плохо. Хотя вроде бы ничего особенно плохого они мне не делали. И есть люди... Вот та же Тео. Мы с ней плохо расстались. И я не буду сейчас демонстративно каяться – типа, я один во всём виноват. Черту, за которой всё заканчивается, первым перешёл я. Но шли к ней мы оба, рука об руку. Скажем, по утрам она просыпалась, собиралась, сама лезла в прикроватный ящик, отсчитывала себе денег, во сколько оценила предыдущий вечер и ночь… – в том числе и стриптиз в ванной, да. И уходила. Куда? А тебе какое дело, Хорх? Я тебе не жена. И этим дико меня выбешивала. А помнить её