здесь гражданский аэропорт. Весьма сложно прекратить воздушное сообщение со столицей, — ответил Бурченко, махнув рукой приближающимся к нам автомобилям.

— Давай я ему подскажу как, — шепнул мне Морозов.

— Ага. Просто закрывается воздушное пространство и всё, — предложил Белевский, поправивший парашютную сумку на плече.

Бурченко выдохнул и повернулся к нам.

— Мужики, вы должны понять. Дело здесь не в Ливии или Каддафи. Речь о наших с вами гражданах. Слишком много сюда людей приехали работать. Их нам и нужно защитить, минимизировав ущерб от бомбардировок. А они будут.

— Но твердолобость местных военных как-то ж можно преодолеть? Они же буквально приглашают сюда всю авиацию 6го флота, — возмутился Николай.

— Сути это не меняет. Наших граждан нужно защитить. Для этого из Москвы есть указание на применение оружия в ответ на агрессию.

Ого! Всё же, добился Бурченко такого разрешения. Только есть у меня сомнения. В истории слишком много было случаев, когда офицерам, солдатам и другим служащим поступал приказ, а затем об этом все забывали.

С нами будет также, если что-то выйдет боком.

— Авиагруппе Реброва поступил аналогичный приказ…

— Письменный? — перебил я Бурченко.

— Само собой.

— Хорошо. Я бы хотел его увидеть.

Андрей Викторович постарался быть спокойным и не выдавать эмоций. Но даже он не смог сохранить выдержку.

Машины подъехали, и пришло время грузиться. Я показал всем садиться в машину, пока мы будем с Бурченко выяснять отношения.

— Вам не положено, Родин. Эти документы носят высокий гриф секретности.

— Прекрасно. Пока я не увижу приказа, ни одна ракета не сойдёт с точек подвески. Третью Мировую я развязывать не хочу.

— Да что вы говорите! Может, вы ещё с генеральным секретарём созвонитесь? Выполняйте свою работу, — давил на меня Бурченко.

Это уже слишком. Слишком явно мою группу бросают в пекло. Всё под покровом ночи. Быстро. Никто ничего не видит и не знает. Ещё и Олега оставили на корабле. Чтобы он не смог потом свидетельствовать? Он же летать на МиГах не собирался, а только помогал бы нам на ливийском командном пункте.

— Я и выполняю. Мне нужен приказ.

— Родин, вы играете с огнём.

— А вы заигрались. Ни у кого из нас нет удостоверения КГБ. Никто не знает ваших планов, оперативных игр и прочих схем. Или письменный приказ, или катитесь к…

Договорить я не успел. На стоянке истребителей всё оживилось. Техники забегали, со всех сторон побежали вооруженцы с пустыми тележками. Громкие крики, шум и топот ботинок по бетонной поверхности.

— Товарищи, нас по рации вызывают в какой-то ангар! — выкрикнул из машины Морозов.

Началось!

Глава 28

В районе полосы уже зашумела первая пара самолётов. Это перехватчики МиГ-25 готовились взлетать, разорвав тишину рёвом своих двигателей. Они выполнили разбег и взлёт в ночное ливийское небо.

Только мы начали движение, как прозвучала сирена. Морозов, стоявший рядом с машиной, вздрогнул от неожиданности. Белевский и вовсе чуть не поперхнулся сигаретой.

Водитель привёз нас к месту стоянки наших МиГ-29. Их как раз уже выкатили из ангара и начали снимать заглушки с воздухозаборников.

Пока мы экипировались возле самолётов, Бурченко пошёл встречать прибывшую делегацию. Длинный кортеж из различных внедорожников и автобуса «Ивеко» остановился напротив МиГ-23. На бетонку вышли ливийские военные, наши специалисты и лётчики ВВС Джамахирии. В свете огней осветительных мачт я узнал и полковника Хафтара, и генерал-лейтенанта Ждунова Владимира Васильевича, и капитана ливийских ВВС Адена Назара.

С этим лётчиком мы уже работали во время прикрытия Ту-22. Назар первым направился к нам, переходя с шага на бег.

— Суматоха, да? — спросил он на русском языке у меня.

В прошлый раз мы не сразу нашли общий язык. Теперь же будем делать одно дело. Назар уже был одет в противоперегрузочный костюм и подвесную систему. В руках планшет и шлем с перчатками.

За его спиной ливийские лётчики, построившись перед самолётами, приветствовали кого-то из высших чинов армии. Видимо, капитан Назар имеет гораздо больше авторитета, чем я думал. К тому же у меня к капитану сразу же возник законный вопрос.

— А вы и на истребителях летаете? — спросил я.

— Да. Просто в Ту-22 никого не затащишь. Катапультирование вниз с этого самолёта всех пугает, — улыбнулся Аден. — Я заместитель командира авиабазы Аль-Джуфра.

— И уже капитан? — с иронией спросил Белевский.

— Да. Такой я карьерун… вроде так у вас говорят? — посмеялся Назар.

Ливийский коллега оказался с юмором.

— Стоит кое-что обговорить, капитан, — произнёс я, разворачивая карту.

С нескольких сторон нам начали светить фонариками, а мы обсудили сложившуюся ситуацию.

— Авианосные группы американцев начали выдвижение к нашим берегам. По расчётам ваших и наших специалистов, «Америка» будет действовать из района прилегающего к южным берегам Мальты. «Коралл Си» — в 300х километрах к северу от Бенгази. Время выхода в районы рассредоточения 00:30, — объяснил Назар.

Я взглянул на часы. Стрелки указывали на полночь. Времени совсем в обрез. Нужно как можно быстрее приводиться в готовность и планировать взлёт.

— Мы так никого не перехватим, — сказал Морозов, придерживая карту.

— Знаю, — ответил Назар и показал на карте проложенный маршрут вдоль берега Туниса.

Он рассказал, что есть вероятность прорыва группы бомбардировщиков.

— Ориентировочное время выхода на боевой курс 00:55 — 1:10, — произнёс Аден и начал убирать карту.

— Погоди, — остановил я его.

Я же показал, на каком рубеже стоит встречать «гостей» и что делать в условиях помех.

Нашей паре отвели роль прикрытия и целеуказания. В условиях помех и отсутствия возможности обнаружить самолёты на предельно-малой высоте, локатор на МиГ-29 единственная возможность засечь приближающиеся бомбардировщики.

— Позывные у всех простые. У моих лётчиков от 301го до 308го. У вас 309й и 310й, — подошёл к нам представитель от связистов.

Я затянул завязки на штанинах костюма ППК. В планшете записал позывные и условные команды из переговорной таблицы. Всё делалось быстро.

— Может сработать. Но вам нельзя вступать в бой, так? — спросил Аден и я утвердительно кивнул.

— Это повлечёт за собой слишком большие последствия, — появился рядом с нами Бурченко.

Давно не было такого «предстартового» волнения. Смотрю на ливийского капитана и в глазах вижу непонимание происходящего.

— Готов? — спросил я у Назара.

— Они нас увидят раньше, чем мы. Шансов немного, но страну нужно защитить.