– На имя Мухи? Или Алии? Ты же Муха?

– Да, я Муха! Не нужно много ума, чтобы допереть, и не так уж мы похожи! – выкрикнула она.

– Тише, ты же сама боишься, что нас найдут.

Разоралась… Уже двенадцать.

– Теперь уже не найдут. Я почти уверена, что за нами не было хвоста.

– Какого же черта ты показала мне документы, если после этого должна была убить Серегу? И почему ты оставила в живых меня? Вколола бы там, во дворе, мне один из своих уколов – и делу конец. Чего ты добивалась?

– Я и тебя хотела убить! Только потом!

– Сейчас? – Он протянул ей руку:

– Давай коли.

Где твой шприц?

– Не ломайся, прошу тебя… – Муха сгорбилась, отвернулась от окна, ее лицо превратилось в темное пятно. – Никто тебя колоть не будет. Все случилось так глупо… Когда ты просмотрел мои документы в машине, мне было все равно. Я еще не знала тогда, что угоню твою тачку. Все вышло само собой. Я даже не думала об этом, пока не оказалась у тебя в квартире. Думала – пересплю с тобой, немного приду в себя. А потом уйду… А вышло так, что вы мне стали угрожать. Мне нужно было вырваться от вас. Ты меня вывел из квартиры… А когда ты отпирал машину, я вдруг решила воспользоваться ею. Ты забрал записную книжку, а мне без этой книжки – просто зарез… Ты не должен был этого делать, тогда бы я и машину не угнала… Я была в истерике, пойми. Я не могла удержаться… Да, я ударила тебя. Я могла тебя убить, я должна была тебя убить, но не во дворе же!

Я угнала твою тачку, а потом… Она перевела дыхание и быстро закончила свой рассказ:

– А потом мне надо было сделать так, чтобы никто не знал, что это именно я угнала тачку. А знали двое – ты и он.

Муха замолчала.

– Если рассказываешь, говори все, – потребовал Иван. – Что ты сделала с тачкой?

– Не важно.

– Не важно? Ладно. Зачем ты вернулась на «Сокол», зачем позвонила в нашу дверь?

– Я думала застать кого-то из вас. Тебя или его.

Или вас двоих.

– А, на этот раз ты пришла замести следы, верно? Твои россказни про то, что решила вернуть мне машину, – вранье?

– Конечно вранье. – Она вдруг рассмеялась. – Я вру как дышу. Не обращай внимания, это у меня с детства. Врожденное.

– Ну и что дальше?

– Он мне открыл дверь. Не хотел пускать на порог. По-моему, он просто остолбенел, не верил своим глазам.

– Его удивила твоя наглость.

– Вроде бы так. Я сказала – дай пройти, я же тебя не трону. Тогда он меня впустил,.. – Муха вздохнула:

– А потом все было почти так, как я тебе говорила. Только сексом заняться предложил не он.

– Ты?

– Да. Я рассчитывала застать вас вместе и перестрелять. У меня хорошая пушка. И стреляю я хорошо. Но это все-таки было рискованно. А когда я поняла, что он один, я решила убить его иначе.

– Ну и говно же ты! – не выдержал Иван. – Я удивляюсь – почему все еще тебя слушаю? Ведь у тебя такая шея тонкая! Взять ее двумя пальцами и сломать на фиг! Значит, ты шла меня убивать, да, сучка?

– Ага, – кивнула она. – А теперь дай сигарету, пожалуйста.

И он дал ей сигарету. Глядя, как она закуривает, как в свете зажигалки дрожат ее ресницы, он снова спросил себя, что его останавливает, что не дает разделаться с ней по заслугам? Но ответить не мог. Муха продолжала – Но прежде чем вколоть ему, я с ним занялась сексом. А перед этим постаралась узнать, где ты, что делаешь, не знает ли еще кто обо мне. Он сказал, что тебя в Москве нет. А когда я спросила, не рассказывал ли он кому про меня, Сергей засмеялся и сказал:

«Конечно, рассказал своей бабке».

– Он пошутил, ты что – не поняла?! Он же пошутил! – закричал Иван.

– Откуда мне знать?

– Ты же говоришь – он смеялся!

– Ну и что… – устало ответила она. – А мне вот было не до смеха. Да и какая разница. Это твой друг, вот ты и психуешь. А когда берешь заказ на убийства, не очень-то думаешь, кто пошутил, а кто нет. Просто идешь и делаешь свое дело, верно?

– Значит, ты тогда сразу догадалась? Прав был Серега?

– Твой друг вообще был умница.

– Умней меня?

– А кто его знает? Теперь вас не сравнишь. Да и плохая примета – сравнивать с покойником… – Муха курила, и огонек сигареты время от времени озарял ее плотно сжатые, ненакрашенные губы – Потом, когда он отключился, я обыскала его сумку, просмотрела паспорт, записную книжку. Выписала все нужные адреса. Я спешила, я боялась, что ты придешь… Потом поехала к его бабке, ну и все.

– Следующим был бы я, верно?

– Ты? Нет, до тебя уже не дошло… – вяло ответила Муха. – Потом у меня было слишком много работы.

– Ладно, а теперь скажи: что ты сделала с моей машиной?

– Покаталась и бросила.

– Ну а пока каталась, чисто для развлечения прихлопнула из моей тачки паренька с телевидения? – спросил он.

Муха пожала плечами:

– С чего ты взял? Я же говорю – бросила машину, и все. А что касается телевидения, так я вообще телевизор не смотрю.

– Серьезно? Я тоже. Где ты бросила машину?

Она задумалась:

– Кажется, в центре.

– Ну? А точнее?

– У Таганской площади.

– А менты ее нашли немного подальше, за углом.

На «Автозаводской».

– Гляди-ка, – удивилась она. – Ну, значит, там я ее и бросила.

– Ну и дрянь же ты, Муха, – с каким-то удивлением проговорил он. – Удивительная дрянь.

– Ты мне уже это говорил, – кивнула она. – Спасибо за добрые слова.

– Правды ты не расскажешь? А чего ради скрывать? – зло спросил он., – Я и так знаю, что мужика с телевидения убила ты. Рассказала бы все по порядку. Я ведь уверен, что ты в розыске не из-за Сереги и его несчастной бабки. Я знаю, кто сейчас тянет лямку за этих двоих.

– Кто же?

– Медсестра, которая ставила укольчики Серегиной бабке. Это ее обвинили.

– А, ты в курсе дела? Молодец, – похвалила она. – А я-то думала, кому это пришьют?

– Думала, я попадусь?

– Нет, я всегда была против этого. Тогда бы ты и меня сдал.

– А мне не хотелось, чтобы менты поймали тебя, милая моя. И по той же причине.

Муха встала и включила свет. Иван зажмурился, прикрыл глаза рукой:

– Хоть бы предупредила.

– Ничего, переживешь.