– Но, конечно же, он планировал только то, что мы найдем фальшивомонетчиков, – попытался вразумить его брат Пьетро. – Нам было велено найти их и донести на них властям. Нам было велено прекратить изготовление фальшивых монет. Предполагалось, что мы проведем расследование и проследим за соблюдением закона. В этом не было ничего плохого. В этом было много хорошего. Наша вина в том, что мы не смогли найти и остановить их достаточно быстро.

В ответ на эти слова Лука молча поднял письмо, в котором им приказывали скупить фальшивые монеты.

– Нет: я не знаю, почему он велел нам их покупать, – признался брат Пьетро.

– А вот у меня есть идея, – медленно проговорил Лука. – Что если милорд с самого начала знал, что Драго Накари и Джасинта изготавливают фальшивые нобли? Что если он с самого начала знал, что у них были сундуки с золотыми ноблями от герцога Бедфордского, что они пускают их в оборот – и что у них есть рецепт, чтобы изготовить еще? Что если он намеренно отправил нас сюда слишком поздно?

Ишрак кивнула:

– Но он бы знал, что рано или поздно ты их найдешь. Он знал, что ты не успокоишься, пока их не найдешь. Так что он и хотел, чтобы их разоблачили, хотел, чтобы они выпустили фальшивые нобли на рынок и только после этого были бы арестованы.

– Я их нахожу, они сбегают… но это не важно, потому что главное – это то, что про них стало известно. Моя задача состояла в том, чтобы обнаружить подделку. Моя задача состояла в том, чтобы я действовал так чудовищно неуклюже, так явно, что вся Венеция узнала бы о существовании фальшивых монет, об огромном количестве подделок. – Бледное лицо Луки выражало горечь. – Он знал, что я пойду по следу, как глупая гончая, покажу всем, куда иду, устрою шумную охоту.

– Монеты начали кровоточить, – напомнила ему Ишрак. – Накари выдало это, а не мы.

– Мы собирались их разоблачить, – вступил в разговор Фрейзе. – Брат Пьетро на этом настаивал. Таков был приказ. Монеты начали кровоточить в ночь перед тем, как мы бы на них донесли. Мы все вместе решили, что выполним приказ милорда. Их разоблачили бы, так или иначе.

Лука кивнул.

– То, что монеты начали кровоточить, мало что изменило, – сказал он. – В работе Накари оказался изъян. Но так Накари разоблачили бы мы – и донесли на них.

– И тут стоимость ноблей обрушилась бы. – Ишрак размышляла вслух, как и Лука. – Как только всем стало известно, что они поддельные. Как только нас арестовали.

– И все захотят их продать, и дож устанавливает очень низкую цену, цену металлических отходов.

– И все продают, а нам милорд приказывает покупать, – продолжила Ишрак. Она стукнула ладонью по столу, внезапно поняв, что именно говорит. – Потому что мы-то должны знать, что часть ноблей настоящие. Некоторые из них будут старыми монетами из Англии, они будут настоящие. Мы их проверили и знаем, что они настоящие. Возможно, все монеты, привезенные из Кале, были хорошие. И если мы скупим их все, и хорошие, и плохие, то некоторые из них окажутся в шесть раз ценнее, чем мы за них заплатим.

– Так что милорд получит от нас целое состояние! – ахнул Лука.

Брат Пьетро склонил голову.

– Церковь, – уточнил он. – Церковь получит от нас целое состояние. И мы должны радоваться этому. Святое дело – принести церкви состояние. Эти дни были тяжелыми, но, возможно, мы поступали правильно.

– Но турки… – медленно проговорила Ишрак.

Лука снова посмотрел на нее.

– А что они?

– Они отправили обратно кровоточащие нобли – и снизили размер дани. Они решили, что им заплатили ничего не стоящими монетами. Их обманом лишили дани, они потеряли чудовищно много из тех сумм, которые получают от завоеванных земель. Они согласились в этом году на уменьшенную дань.

– Они не должны ее получать – вообще не должны ничего получать! – взорвался брат Пьетро. – Поделом им, что их обманули. Обмануть их – святое дело!

Не реагируя на его слова, Ишрак посмотрела на Луку.

– Милорд нанес мощный удар в самое сердце Оттоманской империи, – сказала она. – Если это его священная война, то благодаря тебе он одержал важную победу. Пусть они и завоевали Константинополь, но в этом году окажутся намного беднее.

Лука кивнул.

– Байид тоже в убытке, – согласился он. – Он отверг выкуп, но часть монет наверняка была настоящей. – Он помолчал. – И мой отец из-за этого страдает. – Он повторил еще раз: – Мой отец страдает из-за этого хитроумного фокуса, как и многие другие. – Он покачал головой. – Очень, очень многие.

Какое-то время за столом царило молчание, но постепенно четверо молодых людей начали понимать, что вот-вот получат новый приказ. Один за другим они устремляли свои взгляды на брата Пьетро.

– Я знаю, что, когда наша работа здесь будет успешно завершена, – поделился он с ними, – нам надо будет выехать в северном направлении. Мне велено вскрыть приказ позже, но направляться мы должны на север.

– И что потом будет в приказе? – с горечью спросил Фрейзе. – Мне кажется, что еще одного такого успеха нам не вынести. Лука потерял отца, Изольда потеряла свое состояние, и нас всех от Венеции тошнит.

Ишрак встала из-за стола и открыла ставни. Холодный утренний свет ворвался в комнату, заставив свечи казаться неуместными. Изольда их задула.

– Мы завершили здесь свою работу? – В сером утреннем свете Лука казался старше. – Очередной успех в выполнении поручений? – горько спросил он. – Наших врагов обманом лишили денег, несколько человек разорились, мой отец остался рабом, его сердце разбито, а от меня он отрекся. Он меня отверг. Он назвал меня подменышем, опозорил мою мать и меня. Мы достигли того, чего желал милорд? Нам можно уезжать? Наша работа закончена? Нам надо радоваться?

– Часто это нелегко, – негромко сказал брат Пьетро своему молодому спутнику. – Ты – одинокий странник в жестокой стране. Часто победа не ощущается как победа. Идет великая работа, в которой мы принимаем только малое участие. Мы не можем понять, какую именно роль играем. Нам надо верить, что есть великое дело, которому мы служим в меру наших невеликих сил.

Лука склонил голову над стиснутыми руками и закрыл глаза, словно молился о даровании мужества.

– А мне интересно, куда отправились алхимики, – сказала Изольда, впервые подав голос за время их пребывания в столовой. Лука поднял голову и посмотрел на нее. – Интересно, куда им было приказано отправиться, – добавила она. – У них ведь тоже есть покровитель, который отдает им приказы, как у нас – милорд.

Воцарилась тишина: Изольда, а за ней и остальные вдруг поняли, что она сейчас сказала.

– У них есть покровитель, которого они не знают, – изумленно продолжила она. – Он приказал им прибыть сюда и изготавливать фальшивые монеты, приказал им делать алхимические монеты. Он приказал им найти тайну жизни. Он отправил их сюда, а потом милорд послал нас за ними следом.