– Какие гарантии, что нас не обманут?

– Никаких. Вы же с бандитами собираетесь договариваться. Только предоплата с их стороны и выполнение всех условий после получения денег.

Старый армянин надолго задумался. Хотя какой он старый – лет сорок всего, просто последние события на нем отразились не самым лучшим образом.

– Спасибо, Александр, что хочешь помочь людям, попавшим в беду. Но ты молод еще, поэтому в людях пока плохо разбираешься. Все правильно сказал, все правильно посчитал. Про выгоду, про цены и остальное. Одного ты не учел. Там не только бандиты и грабители, среди них много идейных фанатиков, которые никогда не станут договариваться с армянами, и другим не дадут. Для них деньги не так важны, мы для них – кровные враги, с которыми не ведут переговоров.

– Ты прав, дядя Вазген. Но даже на войне с противником иногда договариваются о перемирии. Поэтому тебе придется разговаривать с самым главным из них, даже если это будет кровавый упырь и людоед. Ису Гумбарова ты наверняка знаешь.

Дядя Вазген не выдержал и выругался по-армянски.

– Извини, не сдержался. Конечно же знаю. Поганый человек, бывший директор автобазы. Самый главный фашист среди них. Но он со мной говорить не станет.

– Думаю, что не только говорить станет, но и помогать начнет. Для этого передать ему привет от одного человека, которому он отказать не сможет. Но только с одним условием, просьбой, если хотите. Вы никогда и никому больше не скажете этого имени. Забудете навсегда. Речь идет не только о вашей или моей жизни, пострадает очень много хороших и честных людей. Даже из лучших побуждений, никогда и никому! В том числе офицерам нашей части. Ни дочери, ни жене. Ни через год, ни через два. Слишком опасная это информация.

– Мое слово, – суровый мужик, без лишних фраз ответил, как отрезал. Коротко и по делу.

– Скажешь, что по рекомендации от профессора Собчака из Ленинграда. Иса все поймет сразу.

– Что за профессор? – не удержался дядя Вазген, видимо, его сильно удивило такое простое заклинание на удачу.

– Какая разница? – усмехнулся я. – Может, профессор – один из самых авторитетных воров в законе СССР, держатель общака? Оно вам надо, знать это? Все равно придется забыть это имя сразу и навсегда.

Поначалу я думал лично встретиться с Исой Гумбаром, но неожиданно обнаружилось, что караулы по всему периметру части усилены и так просто через забор уже не сиганешь. Не знаю, что послужило причиной: обострившаяся ситуация в городе или злополучный бензиновый трубопровод, который довел до белого каления и особистов, и расхитителей, подозревающих друг друга в нечестной конкуренции, но мои вылазки в город пришлось прекратить.

Конечно, моя буйная фантазия попыталась выдать новый план, но ничего путного так и не придумалось.

Когда я всерьез начал обдумывать план моего попадания в плен к боевикам, чтобы иметь уважительную причину встретиться с их главарем, то понял, что пора остановиться. Так можно заиграться и спалиться на ровном месте. Тем более попадание в плен – это минус в карму будущему Герою границы, претендующему на отпуск после окончания учебки. Поэтому решил рискнуть и действовать через папашу Карины, раз она вовремя подвернулась. Дядя Вазген произвел впечатление человека правильного, который держит слово всегда, а значит, и риска нет особого.

Надеюсь, товарищ Собчак никогда не узнает, что его виртуально короновали по воровским законам без его ведома. Впрочем, его репутации такая новость не сильно повредила бы.

Целая неделя пролетела, как говорят в нашей деревне в таких случаях: не успел оглянуться. Сначала стрельбы на полигоне, затем полевой выход на трое суток в чудесное курортное место на берегу Каспия. Насладиться красотой пляжей и шелестом пальм не удалось, все время нас гоняли, как тараканов по кухне – без остановки и без видимого полезного результата.

Отстрелялся на отлично, пробежал трешку, уложившись в норматив, впервые отстоял в ночном карауле. Успел вырыть пару окопов полного профиля, полежать под проезжающим бэтээром в канавке и даже изобразил успешный бросок гранаты в корму.

Ловко избежал соплей и слез при химической атаке, похоже, я единственный во всем призыве, кому это удалось! Остальные нахватались хлорпикрина, не слишком умело пользуясь противогазом в зачумленной палатке. Здесь противогазы старого еще образца, в виде классического «слоника» с хоботом и быстро запотевающими круглыми стеклами. Без сноровки его правильно надеть сложно.

В общем и целом приятно провел время в истинно мужских развлечениях. Кроме того, успел дать пару оплеух каким-то залетным дедам, которые пытались узнать у меня, сколько им дней до дембеля осталось. Хотя скорее меня следует считать «залетным», они-то как раз на своей заставе служат.

По традиции ноябрьские «держат масть» над новым осенним призывом, но у меня не было настроения объяснять им «политику партии» в этом историческом периоде, поэтому просто настучал по ушам. Сделать гадость или подставу мне они даже теоретически не успеют, так что и церемониться нечего. Со своими отрядными дедушками так просто не получится разобраться, мне с ними в одном серпентариуме больше года жить. Тут тоньше и деликатнее действовать придется.

Но самое важное конечно же – закладка. Сделал все в лучшем виде. И место подобрал удачное, и яркую заметную надпись на столбе намалевал, краску заблаговременно добыл в автопарке, и даже герметично упаковал послание в стеклянную бутылку от шампуня.

Поэтому вернулся в часть бодрым и отдохнувшим, и даже немного отъевшимся: на заставе кормили не в пример лучше, чем в отряде. Подтверждается эмпирическое правило: чем меньше едоков, тем выше содержание белков и жиров в рационе героя-пограничника.

Забыл упомянуть, что посылку с воблой я получил и тут же честно раздал долги. Прапорщик Зейналов узнал о прибытии груза рыбных хвостов даже раньше меня и не дал ни одного шанса не сдержать слово. Лично проводил на КПП, где находится филиал почтового отделения на территории части. Получив посылку, доблестный прапор больше не выпустил ее из рук до самой каптерки. После вскрытия деревянного ящика шустро присвоил две трети содержимого и был таков. Даже спасибо не сказал, впрочем, я лично и не ждал благодарности, хорошо зная повадки этого стервятника в погонах.

Оставшееся без утайки честно вручил сержанту Сидоренко, как и обещал. Тот неожиданно расщедрился и отдарился тремя пачками печенья, чтобы я братанов угостил. Уважуха сержанту, с пустыми руками к товарищам по призыву после получения посылки являться стыдно. Никто, конечно, слова не скажет, да и не подумает даже, но мне им в голодные глаза еще смотреть. То, что меня на почту вызвали – все слышали, а значит, надежду питают.

Не прошло и пары часов, как примчался взмыленный дневальный.

– Морозов, тебя на КПП ждут! – и заговорщически подмигнув, уточнил: – Беги быстрее. Девушка симпатичная.

Вздох удивления пронесся по казарме. Кто-то аж присвистнул восторженно. Кто-то отпустил восхищенный комментарий, не литературный жалко, поэтому опустим содержание.