всех своих проблемах? – Аманда усмехнулась. – Если уж на то пошло, ты должен благодарить нас, потому что, похоже, твоя жизнь сложилась чертовски хорошо.

– Я обвиняю тебя в последствиях того, что ты затеяла, – сказал Феликс, спокойно отвечая Аманде. – Ну и что с того, что я был надоедливым ребенком? Ты могла проигнорировать меня, но ты намеренно решила сделать меня объектом своих шуток.

– Мне жаль, что ты пострадал, но ты забрался на дерево без чьей-либо помощи, – сказал Доминик. – Это было справедливое предположение, что ты мог бы снова спуститься вниз. Когда мы уходили, с тобой все было в порядке.

– Я не был в порядке. Даже вспоминать о том времени, когда я работал над «Небольшим кусочком Рая», было так больно, что, когда у меня появились средства, я договорился с одной из моих компаний о покупке прав на шоу, чтобы оно больше никогда не выходило в эфир, – сказал Феликс. – Я выложил эпизоды в Сеть только после того, как мне пришла в голову идея воссоздать Хейвен и привести всех вас сюда.

– Ты сделал это? – возмущенно спросил Доминик. – Это из-за тебя никто из нас никогда не зарабатывал ни пенни на просмотрах?

– Да.

Джефф встал и застенчиво встретился взглядом с Феликсом.

– Мне жаль, – сказал он. – Ты прав. Я действительно знал и не заступался за тебя. У меня нет никакого оправдания своему поведению. Вообще ничего. Я не могу вернуться и исправить прошлое, но, как бы то ни было, мне жаль.

Феликс кивнул.

– Я ценю это, мистер Грир.

То, как он говорит «Мистер Грир», вернуло Джеффа в те дни, когда он был на шоу. Шон был таким тихим, уважительным ребенком, всегда называл взрослых по фамилиям. Мисс Уитзель, мистер Грир. Миссис Седжвик. На самом деле ребенок просто хотел, чтобы его любили и принимали. Он не просил многого. Джефф почувствовал прилив раскаяния.

– Мне жаль, что ты упал, – сказала Аманда, хотя ее извинение звучало далеко не так искренне.

Феликс кивнул.

– Я думаю, пришло время заканчивать с этим. Чтобы было проще, я просто зачитаю имена тех, кто выполнил условия соглашения. Этим актерам немедленно переведут платеж на банковские счета. После этого я организовал для всех вас перелеты домой. Напоминаю, что это правила, которые вы все прочитали и подписали.

Майло протянул ему документ, и Феликс продолжил читать вслух. Джеральд почувствовал перемену в комнате, когда Феликс зачитывал правила. Всем не терпелось получить свои деньги и разойтись по домам.

– Все вы оставались там целых десять дней, но, к сожалению, некоторые из вас вышли из образа. – Его голос звучал размеренно, как будто у него было все время в мире. – Грустно, когда что-то не получается, не так ли?

– Ради бога, просто скажи нам, – сказал Доминик.

Феликс просиял.

– Хорошо, будь по-твоему. Актеры, которые оставались в образе во время своего пребывания в Хейвене, – это Лорен Пизанелли и Кэтрин Седжвик. Обе они получат обещанную сумму в два миллиона долларов. Остальные из вас получат прекрасный подарочный пакет в качестве благодарности за участие и поездку домой.

– Это чушь собачья, – сказал Доминик, вставая. – Покажи мне хоть раз, когда я вышел из образа. Каждый дюйм меня все это время был Томом Барлоу.

– И мне, – сказала Аманда. – Я была очень осторожна. Поверь мне, я была Дороти до мозга костей.

Озадаченный Джефф сказал:

– Я хотел бы знать, что я сделал.

Феликс рассмеялся.

– У меня было предчувствие, что вам понадобятся доказательства. Майло, ты не мог бы прокрутить пленку? – Включилось видео, на котором Том Барлоу затягивается сигаретой. – Я думаю, мы все можем согласиться с тем, что дети Барлоу известны как хорошо воспитанные добропорядочные граждане. Я утверждаю, что Том не курил бы и не пил пиво на ярмарочной площади.

– А я утверждаю, что он бы так и сделал. – Доминик бросил это прямо ему в ответ. – Даже подростки, которые являются образцовыми гражданами, курят и пьют. Том становился самостоятельным мужчиной. Это было бы полностью в его характере.

Феликс пожал плечами так, что Джефф сразу узнал его. Он помнил, как Шон точно так же приподнимал свои худые плечи.

– Возможно, ты прав, но, даже если это так, вы были бы дисквалифицированы за провоз контрабанды.

Доминик издал раздраженный звук.

– Контрабанда? О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Правило номер три: все личные вещи и одежда должны были быть сданы до начала проекта и не допущены в Хейвен. – Он окинул Доминика долгим взглядом. – Вы привезли никотиновые пластыри в Хейвен или нет?

– Ты, должно быть, шутишь. Откуда ты вообще это знаешь?

– Не только это, – продолжил Феликс, – но ты назвал Элизабет Несс реальным именем Джейми. Оказывается, ты виновен по нескольким пунктам обвинения.

– Ты собираешься ударить меня за то, что я сказал «Джейми»? – Лицо Доминика покраснело. – Это было одно слово, произнесенное в момент удивления.

Феликс улыбнулся.

– Не расстраивайся так сильно, Доминик. Все совершают ошибки. – Он повернулся к Майло: – Следующий! – Два коротких клипа с участием Аманды в роли Дороти – один на колесе обозрения и один в больничной палате. В первом она упомянула марку печенья, которая, по словам Феликса, еще не существовала в сороковых; в другом она назвала свою телевизионную мать именем актрисы: Мэри.

– Это были такие мелочи, не думаю, что кто-то заметил, – сказала Аманда, выглядя пораженной. – Я была на сто процентов Дороти почти все это время. Все десять дней. Я позаботилась об этом. – Ее глаза наполнились слезами. – Я уволилась с работы, думая, что мне заплатят два миллиона долларов. Я не могу просто уйти отсюда ни с чем. Нет ли какого-нибудь способа закрыть глаза на мои ошибки? – Она умоляюще сложила руки.

– Прости! – жизнерадостно сказал Феликс. – Правила есть правила. – Он оглядел комнату. – Кто остался? О да, мистер Грир. Ты хотел посмотреть, что ты сделал?

Прежде чем Джефф успел ответить, на экране вспыхнули кадры, показывающие, как Джеральд разговаривает с мистером Брауном на крыльце после смерти Бада. Когда разговор закончился и они разошлись, Джеральд пробормотал: «Скатертью дорога, мудак». Джефф почти забыл, что он это сказал, и, честно говоря, удивился, что скрытый микрофон смог это уловить. Феликс сказал:

– Я думаю, мы все можем согласиться с тем, что Джеральд Барлоу никогда бы не использовал такие выражения.

Джефф не мог спорить с этим. С замиранием сердца он понял, что ему придется занять денег у брата, чтобы погасить свой карточный долг. Официально Джеффу предоставили все преимущества, а он все равно умудрился стать семейным неудачником. Когда он научится?

– Это дерьмо, – сказал Доминик, вставая. – Ты обрекаешь всех нас на неудачу и неоправданно придирчив