— Принято.

Разговор на этом прервался, а Дикарь сделал для себя кое-какие выводы. Хоть формально Хвост и согласился на его условия, отказываться от своих планов по поимке нимфы он явно не планировал. Ну, тем хуже для него — эта идея сродни попыткам поймать черную мамбу голыми руками. И кончится она, скорее всего, весьма предсказуемо. Шутить шутки с крайне сильной и чертовски злобной нимфой, идея весьма так себе. Впрочем, возможно этот неизвестный Гост тоже не лыком шит, ведь в Улье никогда не знаешь, на что может оказаться способен тот или иной иммунный.

Хвост тем временем забрался внутрь «буханки» и уселся на скамейку напротив. Он некоторое время с ухмылкой изучал побитое лицо Дикаря. Рейдер тем временем задрал голову вверх — из расквашенного носа струйкой текла кровь. Оба хранили гробовое молчание. Потом в салон автомобиля забралась еще тройка бойцов в полной выкладке, один сразу занял место в самопальной пулеметной башенке на крыше машины, оставшаяся двойка расселась по сиденьям у стен, что находились ближе к водителю.

— Кэп, мы готовы, можем ехать!

Бывший стронг кивнул в ответ:

— Тогда двинули, не будем тут задерживаться. Не хватало сейчас еще на рейдерскую группу из Флюгера напороться. Наверняка кто-то на шум прикатит. Шах, держи этого хмыря на мушке, чтобы чего не вышло. Мутный он слишком.

Его подручный постучал ладонью по перегородке, давая знак водителю, после чего недвусмысленно направил ствол своего ППС-43 прямо в лицо рейдеру. Машина взвизгнула стартером и тронулась с места, покачиваясь на неровностях почвы.

Хвост извлек из кармана потертый «люгер» рейдера, проверил патрон в казне, осмотрел пистолет со всех сторон.

— Неплохой подгон, спасибо за подарочек!

Дикарь сплюнул кровавую тягучую слюну на обрезиненный пол.

— Придержи пока у себя, только сильно не привыкай, он мне скоро понадобится.

Тот лишь хохотнул в ответ.

— Да уж, уверенности тебе не занимать. Но я, будь на твоем месте, слишком сильно на этот счет обольщаться бы не стал. Хотя кто знает, как еще все обернется — мы вполне можем оказаться на одной стороне. Не зря же наши так хотят с тобой повидаться!

— Упаси меня боги Улья.

Хвост на это никак не отреагировал. Он закатил глаза, откинулся назад и обмяк всем своим телом. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом бывший стронг напрягся, как-то неуверенно принял прежнюю сидячую позу и облокотился на небольшой столик, заодно выполнявший функцию подлокотника. Дикарь с оторопью отметил про себя некоторые перемены во внешнем виде Хвоста — зрачки его карих глаз расширились как у зараженных, превратив их в черные провалы, мимика и жестикуляция заметно изменились. Теперь перед ним словно сидел совершенно другой человек. От этих внезапных перемен у рейдера по спине побежали мурашки, он окинул взглядом подручных Хвоста, но те сохраняли на лицах бесстрастное выражение, словно ничего необычного с их лидером не происходило.

— Время дорого, поэтому сразу перейду к сути! Зови меня Черный. У нас есть к тебе предложение.

— А куда подевался Хвост? И у кого это — «у нас»?!

— Ты сделаешь мне и себе огромное одолжение, если впредь прекратишь меня перебивать. Что касается твоего вопроса про Хвоста — я его отодвинул на время этого разговора. «Мы» — это Дети Стикса. Ты и тебе подобные заблудшие души обычно зовут нас килдингами.

— Класс, только безумных фанатиков мне и не хватало для полного комплекта! И что же Детям Стикса потребовалось от моей скромной персоны?

— Прикуси язык! Ты за последнюю неделю обеспечил нас целой кучей проблем и неурядиц — за одно только это тебя следовало прибить к столбу вверх ногами и оскопить. Но мы оценили твою настойчивость и навыки, потому было решено предложить тебе место в наших рядах. Склонись пред нами — такой шанс выпадает заблудшим крайне редко!

Картина в голове Дикаря наконец-то прояснилась, он осознал, о чем ему толковал его «пассажир».

— Хотите сказать, что Тритон на самом деле был вашей марионеткой? И не только он, но и вот эти вот гаврики тоже? — он мотнул головой в сторону подручных Хвоста.

— С точки зрения пчелы, она просто живет своей жизнью, собирая нектар с цветов. Но для пасечника — она часть роя, который беспрерывно обеспечивает его медом. Пчела просто не в силах этого осознать, это выше ее понимания. Вот ты как раз такая пчелка и есть, правда, на твою удачу, весьма полезная в перспективе, и которая может нам пригодиться в будущем. Так что хватит тратить мое время, я хочу услышать ответ.

Дикарь глубоко вдохнул и выдохнул, утрясая в голове новую информацию. Он потратил еще пару секунд, чтобы привести себя в полную готовность, после чего наконец ответил Черному, что использовал тело Хвоста как ретранслятор.

— Я не веду переговоров с убийцами моих друзей. Да и безумных фанатиков недолюбливаю, так что прошу меня простить, но вынужден ответить отказом на ваше заманчивое предложение.

Черный лицом стронга скривил недоверчивое и пренебрежительное выражение, после чего обронил тяжелую фразу:

— Ты еще не раз пожалеешь о своем решении! Мы…

Что еще он хотел сказать, для Дикаря так и осталось загадкой — выжимая из себя последние соки, он сформировал вокруг себя линзу кинетического поля. Со звоном, лопнула цепочка и браслеты наручников, рука рейдера, словно змея дотянулась до разгрузки сидевшего слева от него бойца и сорвала кольцо с гранаты, висевшей на его разгрузке. Тот выпучил от страха глаза, вскочил на ноги, пригибаясь и крутясь на месте словно ужаленный, и пытался вытащить грозивший вот-вот взорваться ребристый кругляш наружу.

— Граната! ГРАНАТА!

В салоне машины заорали на разные голоса люди, тот боец, что держал его на прицеле «Судаева», наконец среагировал и нажал на спусковой крючок. Дикаря ослепило дульной вспышкой, но пистолетные пули расплющились о защиту, не нанеся никакого урона. Сам же рейдер шагнул к обмякшему телу Хвоста, дернул его на себя и обнял, словно тот был самым близким для него человеком, защищаясь его телом от осколков.

— Это вам за моих ребят, твари!

В следующую секунду в тесном салоне рванул взрыв.

Побитый и продырявленный крупнокалиберными пулями, но все еще остававшийся в рабочем состоянии, «Тигр» с треском въехал в подлесок, ломая кусты и молодые деревца. Аврора резко нажала тормоз, окончательно погасив ход, и сжала подрагивающие пальцы на руле. Сердце бешено колотилось, норовя выскочить из груди. Она вздохнула глубоко раз, и еще — до гипервентиляции и черных кругов в глазах.

— Мы его там бросили… я бросила…

Фашист промолчал (что, в общем-то, неудивительно), а вот Лунь ответил хриплым от едва сдерживаемых эмоций голосом:

— Ежели бы нас там изрешетили, это Дикарю ничем бы не помогло! Мы должны были уехать, он сам нам приказал.