терпеть, Цзи Юньхэ поднялась и не колеблясь ударилась головой о решетку, опечатанную заклинаниями. Она не пыталась вырваться и бежать, она рассчитывала, что защитное заклинание сработает и оглушит ее или же ей удастся размозжить себе голову. Девушка не хотела больше подвергаться этой пытке, на которую ее обрекли без всяких причин.

Цзи Юньхэ не добилась желаемого. Защитные заклинания не лишили ее сознания, убить себя у нее тоже не вышло. Из разбитой головы текла кровь, заливая лицо и придавая ему устрашающий вид. Но она не прекращала попыток. Терзаемая болью, девушка продолжала биться головой о прутья, стиснув зубы.

В этот раз боль была иной: она не отступала, приступы следовали один за другим. Действие яда усилилось, выкручивая Цзи Юньхэ наизнанку. Не имея возможности хоть на миг передохнуть от боли, девушка, не стерпев, завыла.

В темницу примчался растревоженный воплями Цзи Чэнъюй и увидел, что Цзи Юньхэ катается по полу с разбитым в кровь лицом.

– Юньхэ! Что случилось? – в панике вскричал Цзи Чэнъюй.

Цепляясь руками за грудь, Цзи Юньхэ ползала по камере, как загнанный зверь, и билась из последних сил головой об пол. Но из-за того что почти все силы отняла боль, казалось, девушка, причитая, бьет земные поклоны. Как будто судьба улучила момент, схватила наконец Цзи Юньхэ за непокорную голову и раз за разом прижимала ее к полу, заставляя кланяться небесному владыке. Каждое касание оставляло на полу кровавый отпечаток, в каждом вопле звучал отголосок борьбы.

Цзи Чэнъюй перепугался.

В конце концов Цзи Юньхэ застыла в неестественной позе, совсем как в ту ночь, когда на утесе она упала на колени, опершись на меч, и обратилась в статую.

Цзи Чэнъюй осторожно приблизился:

– Юнь…

Стоило ему заговорить, как Цзи Юньхэ резко повернула голову, уткнувшуюся в пол, и на Цзи Чэнъюя сквозь прутья уставилась пара кроваво-красных зрачков.

50

Необыкновенное существо

В сумраке подземелья красные, как сгустки крови, глаза Цзи Юньхэ сверкали яростью и сияли странным блеском. Под их пристальным взглядом у Цзи Чэнъюя мороз пробежал по коже. За спиной у девушки сгустилась черная мгла, которая приняла форму лисьих хвостов, совсем как на утесе той ночью. Цзи Юньхэ снова обратилась в девятихвостую лису! Ученик Наставника оторопел.

Глаза оборотня вспыхнули, и девять лисьих хвостов разом ударили по решетке. Их остановило защитное заклинание, наложенное Наставником государства. Прутья зазвенели. Во всей темнице гулко загромыхало, заходили ходуном стены. Сработавшее заклинание озарило подземелье ярким всполохом, и в камере стало светло как днем, а ударная волна сбила Цзи Чэнъюя с ног.

Лисьи хвосты на этом не успокоились. Извиваясь в диковинном танце, они бесновались в сиянии света. Не дожидаясь, пока Цзи Чэнъюй поднимется на ноги, лисьи хвосты резко подались назад и снова врезались в решетку. Второй удар был намного мощнее первого и пробил заклинания. Раздался оглушительный грохот. Лисьи хвосты прорвались сквозь решетку и метнулись к Цзи Чэнъюю. Ученик Наставника государства попытался выставить щит, но под таким напором демонической силы не смог и пальцем пошевелить.

В самый критический момент в подземелье стрелой влетел яркий белый луч и пригвоздил лисий хвост к полу. Цзи Юньхэ застонала. Не успела она убрать оставшиеся хвосты, как в воздухе просвистели еще несколько стрел, которые обездвижили их один за другим. Цзи Юньхэ взвыла и сплюнула скопившуюся во рту черную кровь. Лисьи хвосты рассеялись, обратившись в черную дымку, заклубившуюся вокруг Цзи Юньхэ.

Тяжело дыша, девушка полулежала, опершись на стену. Исчезновение хвостов, похоже, принесло ей облегчение, уняв боль. Ее дыхание было по-прежнему учащенным, но напряжение как будто немного спало.

На пороге показался носок ослепительно-белой туфли. Повинуясь короткому взмаху белоснежного рукава, выпущенные стрелы обернулись лучами света, который вобрали в себя кончики бледных пальцев. Наставник государства сжал худые длинные пальцы, и в его руке засиял меч.

– Ты можешь идти, Чэнъюй, – равнодушным голосом распорядился Наставник.

Ученик торопливо склонил голову в почтительном поклоне и удалился. Наставник государства толкнул дверь камеры, вошел и замер напротив Цзи Юньхэ. Девушка была бледна, как лист бумаги, по ее лбу струился пот. Подняв голову, она посмотрела на гостя и, иронизируя над собой, спросила:

– Что за диковинная тварь во мне сидит?

Когда Наставник государства вошел в камеру, клубы черной дымки метнулись в сторону, но не рассеялись. Они кружили в воздухе, выискивая уязвимое место в защите противника, чтобы нанести точный удар, как только представится случай. Похоже, кроме меча, никакой защиты у Наставника государства не было. Но мгла не решалась атаковать. Наставник государства присел на корточки, протянул худую руку и провел пальцем по губе девушки. Черная кровь с губ Цзи Юньхэ оставила темный след на бледном пальце. Кроваво-красные зрачки внимательно следили за тем, как Наставник государства изучает темную каплю.

– Демон, культивированный из человека, – это воистину великое чудо.

Цзи Юньхэ опешила:

– Что это значит?

Наставник государства не ответил. Он снова вытянул руку и неожиданно для Цзи Юньхэ вложил ей в рот пилюлю, приподняв кончиком пальца ее подбородок. Застигнутая врасплох Цзи Юньхэ невольно проглотила снадобье.

– Что вы мне дали?

– Морозный яд.

Цзи Юньхэ слегка переменилась в лице.

Морозный яд, разработанный Наставником государства, действовал против обладателей двойного пульса, вызывая мучительную смерть. Благодаря ему императорский двор взял верх над племенем покорителей демонов.

– Вы хотите меня убить?

– Нет.

Наставник государства разглядывал Цзи Юньхэ с холодным равнодушием, без малейшего участия. Он смотрел на нее, как и на все живое, с таким выражением, будто перед ним находился камень, или труп, или любой другой неодушевленный предмет.

– Я хочу, чтобы ты его попробовала.

Итак, Наставник государства опробовал на ней свой яд. Цзи Юньхэ усмехнулась:

– Сколько раз вы испытывали яд? Зачем тратить на меня пилюлю?

Наставник государства помолчал немного и спокойно ответил:

– Ты права, морозный яд испытывали много раз. Все до одного покорители демонов погибли, приняв пилюлю.

Он встал и с высоты своего роста внушительно произнес:

– Ты – первое исключение.

«Ты – первое…» Эта фраза показалась Цзи Юньхэ знакомой. Девушка внезапно вспомнила, что когда Цин Шу и Линь Цанлань заставили ее впервые принять лекарство, то сказали то же самое. Она была первой…

– В мире и впрямь стало одним чудом больше.

Цзи Юньхэ подняла голову и посмотрела на Наставника государства. На его бесстрастном лице мелькнул интерес, а губы тронула улыбка.

– Я приняла морозный яд и не умерла? – Цзи Юньхэ только сейчас озаботилась тем, что с ней творилось.

Раньше она не думала о себе, уверенная,