Максим приблизился к Кинтэллу:

– Принц, меня уже давно беспокоит один вопрос.

Кинтэлл оторвался от созерцания побоища:

– А-а-а, новоназначенный военный советник. Мы давно не виделись. Я хотел очень многое обсудить с вами, но, увы, времени на это не нашлось.

– Именно вопрос о времени меня и занимает. Как Вы думаете, принц, почему противник дал нам время на то, чтобы перебросить сюда свои резервы? За последние двенадцать часов – по нашему, человеческому, времени – Вы вдвое увеличили свою армию, возвели укрепления, подготовились к обороне. Почему герцог Бартикар был так любезен и дал нам время на то, чтобы сразиться почти на равных? Или он не ожидал, что Вы так быстро заткнете брешь в линии фронта?

– Вы сами ответили на свой вопрос… э-э-э, граф Максим Фрадов. Темные эльфы рассчитывали собрать все свои силы в одном месте и одним рывком прорваться к Карливаллу. Они просто не предполагали, что мы успеем установить заслон на их пути.

– А Вам не кажется, что враги заставили Вас вывести из города почти все отряды? Весь флот и все наземные силы брошены на передовую. В Карливалле остались только эльфы… м-м-м, Вашего брата.

Принц на секунду нахмурился, но лицо его так же быстро разгладилось:

– Я понимаю твой вопрос. И отчасти разделяю беспокойство. Но об этом не думай. Киссалин не стремится доказать свою преданность, но делает все возможное для защиты Карливалла. Это для меня лучшее свидетельство его честности. Даже если раньше он и имел какие-либо тайные помыслы, то теперь, когда темные эльфы убивают наш народ, наверняка, опомнился.

Максим скептически поднял брови, но не стал развивать эту тему. Вместо этого он задал вопрос:

– Где, по Вашим сведениям, находятся десантники с вражеских кораблей?

– Разве Дилафисса тебе об этом не сказала? – Удивился Кинтэлл. – Все черо-красные собрались возле Нижней Нити. Об этом совсем недавно сообщили наши разведчики. Должно быть, герцог Бартикар боится, что мы опять попытаемся закрыть проход между Бусинами, и ему некуда будет бежать в случае нашей победы.

Словно в подтверждение его слов, темные эльфы ослабили натиск на некоторых участках фронта. Потеряв в первой атаке почти треть кавалерии, они теперь не могли быстро маневрировать и вынуждены были брать наспех построенные укрепления в лоб, неся чудовищные потери. Впрочем, и в рядах армии Черно-Белой Бусины появилось великое множество убитых и раненых. Команды быстроногих ферстидов-санитаров едва успевали оттаскивать носилки с передовой к воздушным кораблям, где трудились маги-целители.

Олаф подошел к Максиму:

– Мне кажется, что темные эльфы решили перемолоть в этом сражении все свои наземные силы. До этого они действовали совершенно иначе. Странно… Как ты думаешь?

Его слова услышал один из генералов:

– Ничего удивительного. Против нас герцог Бартикар бросил дивизии, сформированные из эльфов Желтой и Оранжевой бусин. Элиту армии – черно-красных десантников и штурмовые дивизии уроженцев Фиолетовой Бусины он держит в тылу.

– Пушечное мясо! – Олаф совершенно с другой точки зрения посмотрел на вражескую армию. – Теперь ясно, почему они после первой атаки растеряли весь свой задор.

– Вот-вот! – Подхватил эльф. – Они рассчитывали смять нас одним ударом. Не вышло! Теперь они задумаются, стоит ли и дальше подчиняться темным эльфам с Фиолетовой Бусины.

– Не торопитесь, генерал, – положил ему руку на узорчато-чеканный наплечник панциря принц Кинтэлл. – Мы еще не победили, а герцог Бартикар не проиграл. У него есть в запасе герталы. Лесные эльфы-разведчики следят за этими тварями вон из той рощи. Только что они передали, что укротители герталов готовы погнать на нас это стадо. Видите, как поспешно разбегаются пехотинцы прямо перед нами? Именно тут и будет нанесен главный удар!

С такого большого расстояния трудно было разглядеть подробности, но люди увидели, как вначале закачались деревья на вершине лежащего впереди холма, а затем, ломая ветки и кусты, вниз по склону покатилась лавина огромных шарообразных тварей. Ядовито-зеленые герталы казались особенно отвратительными на фоне травы и листвы. Они выглядели, как порождения иного, чуждого и людям, и эльфам мира. Позади них оставалась полоса черной, вспоротой копытами земли, как будто рана от лезвия ножа на живом теле.

В считанные секунды герталы спустились со склона одного холма, и начали взбираться на другой. Первыми жертвами стали солдаты их же собственной армии. Темные эльфы вопили от ужаса и боли, когда многочисленные костяные конечности-пики герталов пронзали их тела, рвали на части и отбрасывали в стороны и вверх.

Людям показалось, что даже с борта корабля они ощущают отвратительную вонь герталов и противоестественную ауру ненависти ко всему живому, исходящему от них. На некотором расстоянии позади тварей скакали эльфы-укротители на двуногих ящерицах с ярко светящимися кристаллами в руках. Они не давали своим подопечным свернуть в сторону и гнали их прямо на позиции королевских эльфов.

– Фея Шипов Тризелна! – Повелительно произнес принц Кинтэлл. – Пришло время для твоих воинов!

В то же мгновение тучи лесных эльфов сорвались с веток деревьев и ринулись навстречу чудовищам.

Тризелна на несколько секунд задержала взгляд на Олафе, потом повернулась к своим телохранителям и взмахнула волшебной палочкой:

– За мной!

– Куда ты?! – Отчаянно крикнул Олаф.

– Я должна быть с моим народом! – Торжественно сказала Фея Шипов и устремилась следом за крылатой армией.

– Остановите ее! – Бросился Бьорнсен к принцу Кинтэллу. – Она может погибнуть!

Принц сочувственно протянул руку:

– Она права, человек. Она поступает правильно.

В глазах Олафа сверкнула ярость:

– Тогда и я поступлю правильно!

Он схватил один из свернутых в бухту десантных канатов и сбросил его вниз. Тонкий прочный трос достал почти до земли. Хотя никто из присутствующих не сделал попытки удержать Олафа, тот на всякий случай громко выругался и перемахнул через борт воздушного корабля. Спустя несколько секунд он уже находился на полпути к земле, быстро скользя по тросу.

– Стой! Подожди!!! – Закричал Максим. Он дернулся, собираясь броситься следом за Олафом, но резко остановился. Душой он рвался на помощь товарищу, но рассудок требовал остаться на воздушном корабле. О судьбе Яны ничего не было известно, и он не имел право рисковать своей жизнью в схватке с герталами. Вполне возможно, что через несколько минут он останется единственным человеком на Ожерелье, и тогда на нем одном будет лежать обязанность добраться до Земли. Максим сжал зубы и вцепился в поручни, стараясь не упустить из вида Бьорнсена. Диньзиль молча встала рядом и положила свою ладонь на его побелевшие он напряжения костяшки пальцев.