и никого в неё не пускать, лишь бы только никто не сделал тебе так же больно, как они.

- Я вас психоаналитиком не нанимала, - ответила Амали и с омерзением поняла, что голос дрогнул. Виктор весело фыркнул и кивнул на машину.

- Сиди внутри, возьму что-нибудь на вынос.

Элль молча забралась в салон и захлопнула дверцу, глядя, как Синклер заходит в магазин. На душе было мерзко. Самый противный из её внутренних голосов, тот, который беспрестанно подначивал хозяйку поступать всем назло, буквально орал, требуя, чтобы она не рассиживалась, а сейчас же выскочила на улицу и убежала.

Возможно, голос был прав, и другой возможности сбежать не предвидится. Хотя все её вещи, деньги, документы – всё, кроме мобильного, осталось в Академии.

Стена магазина представляла собой сплошное стекло, и было отчётливо видно, как Синклер стоит в конце очереди из пяти человек.

Внутри у Амали неожиданно загорелось желание никогда больше его не видеть. Никогда не возвращаться в Академию. Никогда больше не слышать напоминаний о том, что родители продали её ещё до рождения.

Синклер то и дело поглядывал в её сторону, но сквозь тонированные стёкла автомобиля явно не видел.

Элль облизнула губы. То, что подсказывали теперь уже несколько внутренних голосов – даже те, что обычно советовали только разумные вещи – казалось полным безумием.

Один человек из очереди, получив свой заказ, отошёл к столику, и Амали поняла, что решилась. Она нащупала в кармане мобильный и осторожно приоткрыла дверцу, которую в теории не было видно изнутри магазина.

Выскользнув наружу, Элль присела на корточки и вздохнула. К счастью, машин на стоянке было предостаточно, чтобы спрятаться и незаметно добраться до шоссе. А вот что делать дальше…

Амали поняла, что рассиживаться уж точно не стоит – тем более что с этого места она уже не могла увидеть, что происходит в магазине. Поэтому она осторожно доползла на коленях до следующей машины и, не долго думая, забралась прямо под неё, понимая, что если начнёт обходить автомобиль с любой стороны, то рискует быть замеченной.

Таким образом Элль пробралась к выходу со стоянки и вздохнула уже посвободнее. Она встала и отряхнулась, краем глаза следя за окружающим пространством. Но всё было тихо, только какая-то ночная птичка заливалась в близлежащей лесополосе.

Амали встала, уже нашаривая в кармане телефон и думая, как объяснить Хейдену, где её подобрать, как вдруг в голову резко ударило чувство опасности, и она, не оборачиваясь, кинулась к лесу.

Синклер догнал её через несколько метров, у самой кромки шоссе, и схватил за талию.

- Серьёзно? – прошипел он, - ты серьёзно?! Я отошёл на три минуты!

Элль тщетно пыталась вывернуться, но от её усилий Виктор только сжал руки сильнее. Тогда она попыталась применить свой любимый, всегда срабатывающий в драках приём – вцепиться в противника зубами.

- Будешь кусаться, сломаю руку, - прижавшись губами к её уху, шепнул Синклер; от её укуса он даже не вздрогнул, а вот самой Амали стало не по себе. Ясно было, что это не пустая угроза.

- Мои родители не имели права распоряжаться моей жизнью, - предпринимая очередную бесплодную попытку вырваться, прошипела Элль.

- Ну так подай на них в суд, - с нарастающим раздражением ответил Виктор и рывком повернул её к себе лицом, - знаешь, что я только что понял о наших с тобой отношениях? Что доброта – это бесполезная вещь. Ты понимаешь только язык силы. Так что с этого момента мы с тобой будем говорить только на нём.

От последних его слов Амали почувствовала, как по позвоночнику прошлась дрожь. Пальцы, сжимающие её плечи, начинали причинять боль.

- Слушайте, я вам ничего не обещала. Я училась в вашей Академии, просто потому, что мне негде было жить, пока я искала Штефана, - Амали и сама понимала, что явно говорит не то, что стоило бы в данной ситуации, но остановить себя не смогла.

- Ты мне ничего не обещала, это правда, - ровным тоном согласился Синклер, - а я тебе кое-что пообещаю. Даю тебе слово, Амали Эрде, что к тому времени, как тебе исполнится восемнадцать, ты будешь спрашивать у меня разрешения даже на то, чтобы чай заварить.

- Да идите вы, - огрызнулась Элль, и Виктор схватил её за подбородок, заставляя поднять глаза.

- Спи, - шепнул он только одно слово, и Амали мгновенно потеряла сознание.

***

Элль пришла в себя и поняла, что голова просто раскалывается. Глаза открылись с трудом, картинка расплывалась и слегка раздваивалась, так что понять, где она, Амали так и не смогла.

- Голова болит? – тихо спросили откуда-то сзади, и по голосу Элль узнала Валерию. В следующий момент к губам поднесли дымящую чашку, и, сделав несколько глотков – в горле было сухо, словно соли насыпали – Амали поняла, что чувствует себя значительно лучше.

Она наконец смогла сесть и осмотреться, но тут же испытала дежа вю, когда увидела всё ту же спальню, в которой пришла в себя и в прошлый раз. Только теперь на стуле у стены вместо хозяина спальни сидела Валерия. Амали уже собралась было начать расспросы, но тут же заметила её заплаканные глаза, искусанные губы и измученный вид.

- Ты чего? – неуверенно шепнула Элль, невольно понизив голос. Валерия чуть заметно улыбнулась.

- Прости. Мне пришлось… рассказать ему про Джеймса.

Амали сглотнула ком в горле, вспомнив обстоятельства, при которых отключилась. Выходит, Синклер всерьёз разозлился.

А как некромант может злиться, Элль прекрасно помнила.

- Почему про Джеймса?

- Он нашёл твой телефон, - Валерия снова протянула ей дымящуюся чашку и встала, повернувшись спиной, но сказать ничего не успела. В двери повернулся ключ, и вошёл Синклер. На Амали он даже не взглянул, подойдя к вампирше.

- Тебе пора, - Виктор с такой силой сжал её локоть, что даже Элль захотелось поморщиться от боли, - приведи себя в порядок, тебя ждут внизу.

- Не надо, Вик, пожалуйста, - Валерия обернулась, и стало видно, что она плачет.

- Не заставляй себя ждать. Ты же не хочешь никого разозлить, - обманчиво мягким тоном произнёс Синклер и добавил что-то ещё, настолько тихо, что Элль не расслышала ни слова.

Валерия опустила глаза и вышла, бросив на Амали косой взгляд.

- Вал! – не удержавшись, воскликнула Элль; интуиция отчего-то подсказывала, что на её глазах сейчас происходит нечто ужасное. Однако Валерия не вернулась, и Синклер