Вскоре от облавного круга к мешку образовался широкий проход, огороженный с обеих сторон густо-пестрой, дрожащей от легкого ветерка чертой, отпугивающей и без того напуганного зверя.

Когда ловушка для зверей была готова, разомкнули и большой облавный круг – в том месте, где был открыт проход к мешку, – и, расставляя от него загонщиков, вновь двинулись вперед, сужая облавный круг.

Снова взлетели свистящие стрелы, загонщики вновь заревели свою грозную песню-ехор, загремели оружием.

Звери показались за первыми же зарослями – намного ближе от того места, где их оставили, когда расширяли круг. Уходя от тесноты, они шли навстречу загонщикам. Первыми показались все те же кабаны. Они шли клином, углом вперед, будто нарочно выстроившись для прорыва. Шли они быстро, решительно пригнув головы, роя мордами снег. Впереди продвигались крупные вепри, они вели остальных, разведывая оставленное загонщиками пространство.

Увидев вновь надвигающихся на них людей, вепри ощетинили загривки, озлобленно захрюкали, готовясь к драке, но тут правее от себя увидели широкую брешь – открытый для них проход, и передние кабаны направились к нему. Разглядев, что пространство перед ними открыто, они ускорили шаги, перешли на бег и тут же помчались во весь опор. За ними хлынули остальные, взрослые и поросята, понеслись стремительным потоком, толкаясь, стараясь опередить друг друга, словно бурлящая вода из реки, нашедшая выход в весеннее половодье.

Черный кабаний поток несся по прямому проходу, с хрустом ломая кусты и мелкие деревья. Порывистое хрюканье, тяжелые, хриплые вздохи единым гулом разнеслись вокруг. Над стадом вместе с клубами пара вихрился поблескивающий на солнце снег, осыпающийся с ветвей кустов и деревьев, вздымающийся из-под копыт…

Едва исчезло в проходе одно кабанье стадо, отовсюду устремились сюда и другие, показалось около десятка медведей, из-за дальних кустов стали выходить лоси и изюбры – звери чутьем угадывали место спасения и спешили к желанному выходу. Выбежав из-за зарослей, увидев брешь в цепи загонщиков, они с алчущими взорами направились к нему, но с обеих сторон прохода уже выбегали пешие воины с копьями в руках и преграждали им путь, вновь замыкая круг.

С десяток кабанов еще успели проскочить между людьми, последние с отчаянным визгом пронеслись мимо загонщиков, сбив с ног двоих или троих, а остальные наткнулись на сплошной ряд ощетиненных копий, закрывших им дорогу. Четыре последних кабана яростно бросились на людей и были заколоты, остальные, зло хрюкая, тряся клыкастыми мордами, встали на месте. Их отогнали с криками, выставив копья, гремя оружием.

К окровавленным тушам подходили воины с ножами в руках, другие, не задерживаясь, продвигались вперед, расстреливая зверей стрелами-годоли, не прекращая устрашающего рева.

* * *

Тэмуджин находился с трехсотенным отрядом, готовившим ловушку для зверей. Ему хотелось увидеть, как воины будут останавливать и уничтожать бегущих из облавного круга животных.

Выбрав небольшой бугорок на западной стороне места, где выстраивался малый круг, он с внутренним нетерпением выжидал, когда покажутся звери. В нескольких шагах перед ним протянулся строй пеших стрелков. Ему видна была только небольшая его часть, шагов в семьдесят-восемьдесят в обе стороны, остальные части круга скрывались за кустами и деревьями. Зато вправо от него хорошо просматривалась горловина мешка, откуда должны были показаться звери.

Рядом с ним находились братья и нукеры, левее стояли старейшины. Дальше за ними, шагах в сорока, вдоль цепи в сопровождении двоих сотников проезжал Саган. Изредка останавливая коня, он указывал на неполадки, отрывистыми окриками отдавал последние распоряжения.

Асалху не было – он находился у большого облавного круга и готовил выход для зверей. Скоро должно было все начаться, но все еще не было джадаранов. Тэмуджин нетерпеливо поглядывал в их сторону, внутренне раздражаясь от их нерасторопности.

«Чего они так долго возятся?..» – кусая губы, он едва удерживался от того, чтобы послать за ними людей. Он видел, как Сарахай и другие старейшины тоже время от времени оглядываются в сторону соседей.

Наконец подошли оговоренные пятьдесят всадников во главе с сотником. Они подъехали к Тэмуджину, сотник спросил, куда им встать. Тэмуджин направил их к Сагану, а тот разбил их на десятки и расставил по разным местам. Однако нойоны их так и не появились.

– Берегутся на случай неудачи, – с усмешкой сказал Бэлгутэй, глядя на Тэмуджина. – Решили, что самим лучше в сторонке постоять.

– Как бы под суд вместе с нами не попасть, – засмеялся Хасар. – Наверно, сейчас прячутся за кустами, подсматривают за нами…

Воины, стоявшие рядом, тоже дружно рассмеялись от их слов, оглядываясь в сторону джадаранского крыла.

– Идут!.. Идут! – раздались голоса от ближнего к облавному кругу края.

Тэмуджин невольно напрягся, направив взор к дальним зарослям, где были протянуты веревки с вороньими перьями. Воины в рядах зашевелились, изготовляясь, прикладывая стрелы к тетивам и удобнее расставляя ноги для стрельбы. Хасар, находившийся в нескольких шагах позади Тэмуджина, вдруг соскочил с коня, отдав знамя Бэлгутэю и выхватывая из хоромго лук, встал в цепь.

Скоро со стороны большого круга послышался глухой, утробный звук. Почти сразу из-за дальних кустов показалась большая темная лава – это были кабаны. Хрюкая, пыхтя, толкаясь, они задыхались на бегу, поднимая над собой большое снежное облако. Плотно сбитая, растянутая в длину лава стремительно приближалась вдоль перистых ограждений и быстро достигла того места, где начинались ряды воинов. Впереди всех неслись около двух десятков крупных, почти бычьего роста, вепрей. Поблескивая на солнце толстыми бело-желтыми остриями клыков, они бежали, оторвавшись от остальных шагов на десять-двенадцать.

Ворвавшись в малый круг, они, будто не видя тесные ряды людей, не сбавляя бега, понеслись прямо, в сторону дальнего края. Стоявшие на том конце воины, увидев устремившееся на них кабанье стадо, резко подняли луки, натягивая тетивы. Подпустив зверей шагов на полтораста, они почти разом начали выпускать стрелы. Упали пять или шесть передних кабанов, на полном скаку вбиваясь мордами в снег, но остальные, словно уже не могли остановить своего стремительного напора, не глядя на густо летящие на них стрелы, продолжали бежать. За передними кабанами следовало все стадо, не видя ничего в толчее и вихре поднятой снежной пыли. Стреляли в бегущих зверей и с других сторон круга, но кабаны бежали только в одном направлении, не поворачивая, и стремительно приближались к дальнему краю.

Тэмуджин видел, что с боковых сторон круга стрельба почти не вредила кабанам, потому что почти всюду цель закрывали деревья и кусты, и воины не могли стрелять прицельно. Многие, не видя зверей, выжидали, когда они покажутся, и теряли время, тогда как кабаний поток стремительно проносился дальше. Некоторые, догадавшись, подбегали поближе, чтобы увидеть цель, но было уже поздно, большая часть кабанов успела пробежать вперед.