– Санек, ну ты, блин, даешь… Жалко… Жалко у пчелки знаешь где? Давай стриги, говорю.

Полчаса – ровно столько потребовалось Саньку для приведения головы Насти в более или менее приличный вид. Стричь наголо оказалось не так просто, как он думал, но все-таки он, неслышно матерясь, довел дело до конца и, отдуваясь, сказал довольно:

– Все. Смотри в зеркало, только не падай.

Она подошла к зеркалу и улыбнулась:

– Класс. Умрем за попс! Круто, Санек?

Санек смотрел на нее со странным выражением на лице. Без улыбки, очень внимательно, как-то очень по-взрослому.

Андрей заметил, что его «ведут», не сразу, только миновав Невский и объехав вокруг площади Восстания, выйдя на Лиговку. В своей-то машине это легко – слежку определить. Не то, что в такси, где особенно-то головой не покрутишь, если, конечно, не хочешь привлечь к себе еще и внимание водителя.

Серый «Форд-Сиерра» неотступно следовал за ним, то исчезая и сворачивая за угол параллельных Советских улиц, то неведомо откуда неожиданно выскакивая на следующем перекрестке.

Усмехнувшись, Андрей подумал, что Гриша мог бы и не ставить слежку – он, если захочет, оторвется от любой наружки, город, слава Богу, знает как свои пять пальцев. Много есть здесь маршрутов, которыми можно уйти. Но сейчас интересы его и Гриши пока что совпадали, поэтому он не видел смысла отрываться от странного кагэбэшника. А тот, видно, перестраховывается, думает, что Андрей может на себя сыграть… В общем, правильно, конечно, думает.

После визита к Назарову – старому знакомому, державшему небольшой филиальчик одной из фирм, занимающихся мобильной связью, бумажник Андрея похудел на пятьсот баксов, зато в кармане лежала новая трубка радиотелефона – подключенная, работающая, не хуже той, что осталась у следователя в «Крестах». «В интересах следствия», – вспомнил Андрей его полуулыбочку. Ну ладно, в интересах так в интересах… Не будет же он в суд подавать, в прокуратуру писать, что следователь отобрал у него телефон… Жизнь саму чуть не отобрали, а тут – телефон.

Он чувствовал себя заметно лучше, чем утром. После Назарова Андрей заскочил к Когану – одному из своих доверенных лиц по недвижимости в области. Коган был на месте, обрадовался появлению партнера, обнял, вытащил коньяк из сейфа…

– Я думал, что и не увидимся больше, если честно, – сказал Коган.

– Ну и что? Что еще думал в этой связи?

– Андрюша, как ты можешь?.. – Коган розлил коньяк. – Я никогда партнеров не кидал. Твои деньги – это твои деньги. Исчез ты, не исчез – это, в смысле денег, никакой роли не играет. В конце концов, если мы говорим как деловые люди, хотя я тебя и люблю просто так, без всяких дел, но если о чистом бизнесе – то это, Андрюшенька, твои проблемы. Твои деньги лежат без движения – ты теряешь. Меня это не волнует. Мое дело их сохранить. Я их храню. А дальше – думай сам… Давай выпьем, Андрюшенька, за твое освобождение, за то, что и деньги твои теперь найдут себе достойное применение….

– Рано еще, Миша, рано. Пусть полежат пока. Я ведь сейчас в таком подвешенном состоянии… Ты все операции пока заморозь там… Мало ли что. Береженого Бог бережет. Много осталось участков-то?

Коган задумался. Выпил рюмку, поставил ее на стол, сунул в рот сразу несколько виноградин с подноса, заваленного спелыми черными гроздьями, яблоками, желтыми персиками.

– Да, если честно, ничего не осталось уже. Расторговались мы очень неплохо. Ничего фактически не осталось. А что такое?

– Да так. На всякий случай… Какая-то каша заварилась тут у нас странная, я сам еще не понимаю. Ты это… будь осторожней на всякий случай. И меня у тебя не было, лады?

– Лады. Только тебя же Вика видела…

– Вика – свой человек. С Викой мы договоримся.

– Ха-ха, понимаю, – прыснул Коган. – С Викой ты всегда договоришься.

Андрей не стал засиживаться в гостеприимном офисе Когана, подмигнул на выходе Вике – длинноногой красавице, давно положившей на Андрея глаз, но пока только мечтавшей о более тесных отношениях с этим красавцем бизнесменом, командующим целой ротой бандитов, – по крайней мере, Вика раньше думала именно так. Что она знала сейчас – неизвестно, но улыбка у нее ничуть не изменилась, оставшись в памяти Андрея светлой и зовущей.

Андрей выехал на Суворовский проспект, заметив, что серебристого «Форда» сзади нет. Не появился он и потом, когда Андрей свернул на Невский и поехал к себе домой.

Во дворе по-прежнему торчали одинокие машины охраны, по сравнению с джипом, на котором приехал Андрей, грязноватые. Видимо, Гришины парни решили не марать рук на содержание машин обслуги, приглядывали только за его тачкой… Двор здесь тихий, никто колеса снимать с иномарок не станет, если, конечно, жизнь дорога.

Поднявшись в квартиру, Андрей развалился на диване и позвонил Грише. Надо было как-то определяться, что-то делать. Он не терпел неизвестности, ожидания неведомо чего, тем более что пока, судя по всему, это «неведомо что» было не слишком для него приятным.

– Алло! Гриша? Это я.

– Слушаю, – ответил Гриша.

– Это я тебя слушаю! – раздраженно сказал Андрей. – Ты чего хочешь-то? Я сижу тут как пень…

– Сиди пока. Отдыхай. Отъедайся. Деньги-то есть? – Гриша хихикнул.

«Сволочь. Смеется еще. Как же, разули бандита-бизнесмена, можно и поиздеваться теперь. Хоть он и кагэбэшник, а все равно ведь шантрапа беспортошная, на нищенской зарплате своей сидит, если не ворует, конечно».

– Могу с тобой поделиться. Одолжить? – ехидно заметил Андрей.

– Спасибо, обойдусь. Чего звонишь? Я сказал – сам приеду. Отдыхай, бандит.

– Ты своим пацанам скажи, что если они меня пасут, то пусть хотя бы маскируются, чтобы я их не видел. А то разъезжают за мной кавалькадой по всему городу. У меня нервы после «Крестов», знаешь ли, не совсем того… Могу и грубость сделать. Чисто случайно.

Гриша помолчал, потом холодно ответил:

– Вас, Быков, из тюряги вытащили не для того, чтобы вы тут понты свои давили. Может быть, еще кофе в постель вам носить? А? Чего еще изволите? Или баланду хлебать – оно лучше, чем с охраной по городу ездить? Без охраны хочешь? Думаешь, забыли тебя тут? Всю братву твою с говном смешали, а тебя, думаешь, по головке погладят? Ты бы спасибо лучше сказал и за машину свою сраную, и за то, что люди нервы и время свои тратят, смотрят, чтобы тебя, мудака, не обидел кто. А за то, что они засветились, я им, конечно, устрою. Совсем оборзели, работают, понимаешь, спустя рукава…

– Ну да, – усмехнулся Андрей. – Ихний «Форд» мне глаза намозолил за день…

– Чего? Какой «Форд»? Нет у нас никакого «Форда». Мы не бандиты, чтобы на «Фордах» разъезжать… Что за «Форд»? О чем ты говоришь?!

Андрей услышал в голосе Гриши явную тревогу, – хотя и старался молодой гэбист ее спрятать, получалось это у него из рук вон плохо.