пытался нас задержать, полагая, что раз салдорец свободно ходит по дворцовым коридорам, то значит, так и полагается.

Больше всего я опасалась, что не застану Грегори в своём кабинете — помниться, его всегда было сложно поймать без предварительно назначенной встречи. Но секретарь, молодой мужчина с презрительным взглядом, подтвердил, что Канцлер у себя.

— Вам назначено? — поджав губы, спросил он, демонстративно заглядывая в свои бумаги.

— Нет, но я думаю, он будет рад меня видеть. Скажите, что пришла Агнесса Эйнхери.

Взгляд секретаря сразу же изменился.

— Айри Эйнхери, — пробормотал он, — я вас не узнал. Подождите здесь, я сообщу лорду Канцлеру о вашем прибытии.

Я вежливо улыбнулась. Что же, подчинённые Нортона меня уже не узнают, но всё ещё побаиваются. Ещё бы — по мнению большинства, я была на особом счету у грозного канцлера…

— Как мне представить молодого человека?

Я переглянулась с Тари.

— Никак. Он подождёт меня здесь.

Нортон сидел за стеклянным чайным столиком у раскрытого окна, и лёгкий весенний ветер шевелил тёмные, сильно отросшие с последней нашей встречи волосы. Было видно, что чувствует Грегори себя не очень хорошо — выдавали горькие складки у рта и потрескавшиеся губы, по цвету почти сливавшиеся с бледной кожей. Перед ним стоял бокал с терпко пахнущим бренди, хотя обычно Грегори предпочитал не пить в утренние часы.

— Лорд Нортон, — коротко, в воинской манере кивнула я.

Садиться не спешила: Грегори не любил вольностей от своих подчинённых, а злить мне его в этот раз не хотелось. Но и он не был настроен играть в официоз.

— Давай без этого, — махнул узкой ладонью Канцлер. — После того, что мне пришлось вынести по твоей вине, твоё притворное смирение кажется просто издевательством. И перестань маячить. Садись и выпей со мной.

— Мне потом идти к деду, — сказала я, присаживаясь напротив Грегори и принимая наполненный наполовину бокал. — Не уверена, что ему понравиться, если я приду выпившей. Впрочем… почему бы мне немного не расслабиться?

Грегори задумчиво проследил, как я одним глотком осушила бокал, и заметил:

— Лихо. Хочешь разозлить Рорика?

— Ты как всегда проницателен.

— И из-за чего ты на этот раз обиделась на Рорика?

Я вертела в руках ножку бокала, а затем решительно протянула его Грегори, чтобы он налил ещё.

— Как будто ты не знаешь, — мой голос был ровен, лишь тень напряжения проскальзывала в нём, — помолвки, которую я не могу расторгнуть.

— У тебя было шанс познакомиться со своим женихом получше.

— Я не стала им пользоваться. Кстати, ужасно выглядишь.

— Знаю.

— Ты болен, — не спрашиваю, утверждаю я.

Обтянутые пергаментной кожей скулы, ввалившиеся щёки, веки, как у беспробудного пьяницы — неудивительно, что он носит маску, я бы тоже не хотела, чтобы меня видели в таком состоянии.

— Возможно.

— Может быть, я могу тебе помочь.

— Решила заняться ещё и целительством? — иронично спросил Канцлер.

Я достала из сумки круглую шкатулку.

— Это дал мне Анхельм. Просил передать для тебя. Я полагаю, в ней находиться панацея от твоей болезни.

Зрачки Нортона расширяются, и он тянется рукой над столом, стремясь как можно быстрее завладеть шкатулкой. Я отодвинулась дальше, давая понять, что не собираюсь её отдавать. Ноздри Канцлера яростно раздулись.

— Что это за детские игры, Агнесса?

— Ты знаешь, — медленно начинаю говорить я, балансируя шкатулкой на самом краю столешницы, — Анхельм сказал мне, что моих сил не хватит открыть запертую им коробку, и он был прав, как бы я не старалась, шкатулка мне не поддавалась. Но зато в моих силах сделать кое-что другое. Уничтожить её.

— Зачем бы тебе это понадобилось? — зло спросил Грег, не отрывая взгляда от моих пальцев, поглаживающих деревянный корпус коробочки. Он понимал, что моей силы действительно на это хватит.

— М-м-м, — я склонила голову, с любопытством наблюдая за канцлером, — к примеру, чтобы понять, что произойдёт с тобой, когда ты не получишь содержимое шкатулки. А Анхельм ведь, возможно, приедет ещё не скоро. Как ты продержишься без него?

— Ты снова блефуешь. Ты ничего не знаешь.

— Не без того. Но я предположила, и это предположение оказалось верным, что это посылка может оказаться для тебя, лично для тебя, не для Империи, важной. Возможно даже, вопросом жизни и смерти. И ты своим поведением лишь подтверждаешь мои догадки.

Глава 30. Он не тот, кем казался

Я понимала, как я рискую, разговаривая с могущественным канцлером таким образом, не давая ему того, что он хочет получить. Но я начала понимать, мои родственные связи не всегда должны работать против меня. В конце концов, семейные узы — это палка о двух концах. Пусть я и должна была подчиняться своему клану, но и клан служит защитой для меня, беря на себя все мои грехи. Безродная девчонка, посмевшая противиться Нортону, давно бы уже сидела в казематах, но Агнесса Эйнхери, наследница сильнейшей семьи арэнаи, была даже для канцлера почти неприкосновенной. И не меньше, а может, и больше, меня защищала дружба с Хелем. Я этим собиралась воспользоваться, зная, что Нортон не осмелиться применить ко мне силу. По крайней мере, не сразу.

— Что ты хочешь добиться своим шантажом, Агния? — устало спросил он.

— Я хочу, чтобы ты мне всё рассказал. Про себя, про то, что тебя связывает с Анхельмом. И что внутри этой шкатулки. Иначе ты не получишь её… по крайней мере, целой.

— Это не твоё дело, — раздраженно произнёс Грегори, тяжело опираясь скрещёнными руками на стол.

— Всё, что касается Хеля Пустынника — моё дело, — возразила я.

Для канцлера не осталось незамеченным то, как я назвала некромага. Я буквально видела, как метаются мысли в его голове. Одно дело, доверить безопасность государства обычному магу смерти — из этой ситуации Нортон мог как-то выкрутиться, объяснить её хоть как-то мне и другим. Но вот связь с ужасным Пустынником — прегрешение гораздо худшее. Я поспешила успокоить канцлера, пока он не решил в тихую меня прикончить:

— Я не собираюсь раскрывать его настоящее имя, или посвящать в ваши дела кого-либо ещё, но мне необходимо знать, почему ты, великий канцлер Империи Тайрани, служишь столь печально известному магу смерти?

— Почему? Что тебе до этого некромага и до меня?

Я покачала головой:

— Сейчас не моё время отвечать на вопросы. Но, позволь мне поделиться некоторыми соображениями, которые пришли мне в голову. Во-первых, ты живёшь необычайно долго для смертного, хотя я точно знаю, что ты не владеешь магией и даже не используешь магические средства для продления жизни. Кроме того, ты обладаешь силой и навыками, которые