порядком на шоссе. Сами они стояли посреди дороги и останавливали все машины подряд — прямо здесь, посреди захолустья.

Старик подался вперед и всмотрелся в знак.

— Я его уже видел во время пробной поездки по нашему маршруту. Западную часть магистрали закончили только в прошлом году, осталось доделать лишь несколько мостов через сухие овраги вроде этого. Нам это не должно помешать. Асфальтовая дорога тянется дальше, по ней и поедем.

Но стоило нам приблизиться к патрульным, как один из них, поправив свою шляпу, направился к моему окошку. Жирафы с любопытством высунулись наружу.

— Ма-а-ать моя женщина… куда это вы везете жирафов?! — изумился он. — Впереди ведь одна пустыня.

— В Сан-Диего, — сообщил Старик. — У нас нет времени на остановки. Пропустите, пожалуй-ста.

Патрульный, мигом вспомнив о своем долге блюстителя закона, положил руки на кобуру.

— Извините, сэр, никак нельзя. Вам придется съехать с шоссе. Оно перекрыто, пока не станет ясно, что будет с водой в овраге.

Мы оба уставились на совершенно сухую яму.

— С какой еще водой? — не понял Старик.

— В ста милях к северу сейчас грозовой фронт: уже целые сутки льет как из ведра, ей-богу. Эту грозу уже назвали самой мощной за столетие, — ответил патрульный.

— Как вы сказали, в ста милях к северу? — переспросил Старик.

— Именно так, сэр. Пыльные бури, бушевавшие много лет, разметали верхние слои почвы, так что мы теперь не знаем, будет ли где подтоп. На ближайшие десять миль приходится целых три оврага вроде этого, так что мы на всякий случай временно перекрыли шоссе.

— Но раз дожди идут в сотне миль к северу, то сюда они еще не скоро доберутся, так? — с надеждой проговорил Старик.

— Как знать, сэр.

Старик поглядел на растрескавшуюся землю и безоблачное небо и попробовал еще разок:

— Нам нельзя останавливаться. Мы очень спешим, ведь от этого зависит их жизнь.

Патрульный облокотился на мое окно.

— Сэр, вы, кажется, недопонимаете всю серьезность ситуации. Вы видели когда-нибудь наводнения? Они начинаются за считаные секунды и уносят деревья, скот, дома. Можно захлебнуться и в воде высотой всего в пару футов, если тебя утащит течение.

Старик смерил патрульного взглядом:

— Даже так?

— Даже так, — ответил тот, тоже смерив Старика взглядом.

— А вы сами-то видели, как это происходит? — спросил Старик.

Патрульный посмотрел ему прямо в глаза.

— Я и пыльной бури не видел, а потом оказался в ней сам. Этот край живет по своим часам. Тут есть растения, которые цветут раз в сто лет, и звери, чье сердце останавливается, когда им надо передохнуть от солнца. Понимаю, трудно поверить на слово, когда говорят, что есть риск свернуть шею, — добавил он, поглядев на жирафов. — Но такими ценными шеями рисковать не стоит. — Патрульный перевел взгляд на меня. — Сынок, уверен, тебе хватит благоразумия не перечить мне, раз уж на твоем попечении такой редкий груз. Заночуйте с вашими красавцами где-нибудь в сторонке отсюда, сдайте немного назад. Можно даже доехать до Мьюлшу, ежели надо. Поберегите себя, а мы пока разберемся, что к чему.

Он отошел на несколько шагов, упер руки в бока и стал ждать, что мы поступим, как он сказал.

Внутри у меня все сжалось. Всего несколько минут — и мы покинули бы Техас! Так что искушение не послушаться патрульного было велико, словно с громоздким прицепом это так легко сделать. А все потому, что, кроме меня, никто больше не знал, что если мы «сдадим немного назад», то наткнемся на заброшенную дорогу, ведущую к ферме моего отца.

Патрульный не двигался с места. С тяжелым вздохом я объехал кактусы и перекати-поле на обочине, надеясь в глубине души, что шины завязнут в земле, а потом поехал в то место, которое, как мне казалось, я давно оставил в прошлом.

Старик что-то заговорил.

— А? — переспросил я.

—А ты что-то подобное видел?

Я покачал головой.

— По-моему, этот патрульный на солнышке перегрелся, — проворчал Старик. — Мы бы уже давно из штата выехали. Да и потом, мы же жирафов везем. Сколько бы там воды и ни налило в этот овражек, а жираф в нем ни за что не утопнет. Тем более если он в прицепе и на асфальтированной дороге. Да мы можем хоть через реку бурливую переехать по мощеной дорожке-то! — Он выдержал паузу и злобно выдохнул: — Ни в какой Мьюлшу мы, конечно, не двинем. Помнится, с милю назад я видел какой-то гостевой дворик.

Я охотно согласился с его задумкой.

И вот мы подъехали к ближайшему местечку, где можно было заночевать. Им оказался маленький туристический дворик с зоной для кемпинга — такой крошечный, что в первый раз мы его почти и не заметили. Впрочем, он уже был под завязку забит другими водителями, которых не пустили по шоссе дальше. Но Старик все равно вышел из машины и направился куда-то, достав на ходу бумажник. Я тоже вышел размять ноги и видел, как он протягивает всклокоченному типчику в административном здании банкноту за банкнотой, а потом выходит и идет мне навстречу.

— Ну что ж, за ночь уплачено, — сообщил он. — Будем прятаться вон за теми жалкими мескитовы-ми деревьями, насколько это у нас вообще получится. Лакомиться нашим красавцам там будет особо нечем. Сегодня отведают сена. Но еще пару часиков, до наступления темноты, я бы сюда не заезжал. Раз уж тот мерзкий тип и бровью не повел, когда забирал мои деньги, должно быть, сегодня у него ожидается еще целая толпа клиентов. Не хочу, чтобы все они пялились на наших бедняжек. К тому же надо позаботиться о том, чтобы их как можно дольше обдувал ветерок. Предлагаю немного прокатиться, чтобы отыскать заправку и магазинчик, которые, насколько я помню по прошлым поездкам, тоже находятся где-то поблизости. Там хоть купим бензина и припасов — всяко дешевле, чем у этого прохвоста.

После этих слов меня заколотило так сильно, что невозможно было скрывать. А все потому, что я сразу понял, куда это он собрался. На многие мили от папиной фермы была всего одна заправка и магазинчик, и мне предстояло заехать именно туда, да еще с парочкой жирафов.

— Да что с тобой такое? — спросил Старик, заметив мое волнение. — Скорпион в штаны заполз?

Пару минут мы искали скорпиона. Я даже выскочил из кабины и стянул штаны. Так ничего и не отыскав, Старик сдался.

— Ладно, поехали.

Мгновенно покрывшись холодным потом, я натянул штаны и уселся за руль.

Судьбу, участь и ниспосланные Богом совпадения роднит то, что все они внушают тебе иллюзию,