Во-первых, решительный отказ от сползания к новой партийной диктатуре на основе правоцентристского блока, переход к парламентской и муниципальной системе. Во-вторых, и незамедлительно, отказ от попыток насадить Советский Социалистический Союз путем насилия, а тем более танков и пуль, и переход к формированию экономического сотрудничества как базы будущего союза суверенных республик. В-третьих, восстановление программы «500 дней» в качестве инструмента перехода к рынку и правовому гражданскому обществу. В-четвертых (и сейчас это главное), начало объединения партийных организаций в рамках КПСС на платформе социальной демократии и широкого альянса социал-демократических сил за пределами КПСС как базы двухпартийной системы в будущем.

Чтобы создать это новое движение, нужно только одно — следовать своим взглядам, избавиться от страха и холопства. Время действий настало.

С.Ш. А я хочу напомнить слова французского писателя Андре Жида: «Доверяйте тому, кто ищет истину, а не тому, кто ее уже нашел»…

* * *

Эта публикация получила широкий отклик. В редакцию поступило более ста писем как от отдельных читателей, так и от целых коллективов. Многие предлагали приступить к созданию социал-демократической партии, а некоторые — незамедлительно организовать внутри КПСС самостоятельную структуру, параллельную коммунистической. Я вероятно, сделал самую крупную ошибку, поскольку не решился приступить к созданию такой организации. Тем временем из ЦК Компартии России пришло грозное предложение «рассмотреть вопрос о членстве в партии Ф. Бурлацкого». В ответ на это я издал приказ по редакции запретить в газете деятельность любых парторганизаций. В отличие от других реформаторов я не вышел из КПСС, а приостановил свое членство.

В этой статье получила развитие мысль, высказанная мной в статье «О социальной демократии», опубликованной ранее в «Литературной газете». В ней я попытался провести различия между «социалистической демократией», которая ставит целью построение социалистического общества, и «социальной демократией», которая ограничивается защитой интересов трудящихся классов и не выдвигает никаких взятых из головы планов построения коммунистического либо социалистического общества.

ПРЕЗИДЕНТ И РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ[152]

Последние события показывают, что демократизация в стране вступает в новую фазу. Нужны неотложные меры для того, чтобы все дело реконструкции нашего общества не вышло из-под контроля. Почему мы так беспомощны, когда осуществляются противозаконные действия то в одном, то в другом регионе страны? Ответ очевиден. Во-первых, старые институты власти ослаблены, в значительной степени скомпрометированы и деморализованы. А новые политические институты еще не вполне сформировались, не определили своей деятельности и ответственности, оказались не подготовленными к конфликтным ситуациям. Во-вторых, мы только сейчас начинаем понимать, что для осуществления глубоких структурных реформ, в том числе в сфере демократии, нужна твердая власть, способная сломить сопротивление как части бюрократии, так и анархических элементов, действующих среди широких слоев населения.

Мы единственная страна, где, по сути дела, нет главы государства, и одна из немногих стран, где правительство не располагает всей полнотой полномочий для правительственной деятельности. Эти утверждения звучат неожиданно, но это бесспорный факт. Может ли сегодня Президиум Верховного Совета СССР или Председатель Верховного Совета СССР принимать обязательные решения в случае возникновения социальных или национальных конфликтов? Блокада Армении, избиение турок-месхетинцев в Фергане, забастовки угольных бассейнов, незаконные демонстрации в различных регионах страны — ни одно из этих событий не могло найти адекватную реакцию со стороны названных органов. Но, может быть, такие вопросы относятся к компетенции Совета Министров СССР? На пути решения конфликтных ситуаций последнего времени мы видим, что правительство тоже не располагает необходимыми для этого полномочиями. Не следует упускать из виду, что на протяжении всех лет советской власти правительство концентрировало свою деятельность на экономических, социальных и культурных проблемах. Политические проблемы всецело были в ведении партийных органов.

Многие видят выход в том, чтобы любой вопрос нашей жизни, даже самый неотложный и острый, рассматривался в Верховном Совете СССР или даже на Съезде народных депутатов. В этом, как полагают, и находит воплощение принцип полно-властности Советов. Однако практический опыт уже в достаточной степени показал неэффективность подобного подхода. Все мы помним, что происходило, как только начиналось обсуждение вопроса о блокаде железной дороги, ведущей из Азербайджана в Армению. Депутаты, избранные в этих республиках, причем без единого исключения, неизменно поднимались и подвергали критике действия другой республики, оправдывали действия своей. А решение вопросов все время откладывалось, и даже делегирование полномочий правительству не приблизило урегулирования конфликта между двумя республиками.

У нас существует наивное предубеждение, будто президентский режим менее демократичен, чем парламентский. Но достаточно сослаться на опыт двух таких стран, как США и Франция, чтобы увидеть, насколько это необоснованно. Во Франции, например, президент является главой государства и руководит деятельностью правительства. Каждую неделю по средам Франсуа Миттеран проводит под своим руководством заседание правительственного кабинета, включая, конечно, и премьер-министра, где вырабатываются все основные решения по вопросам внутренней и внешней политики. Я не говорю уже о том, что президент Франции осуществляет все важнейшие назначения на государственные посты, за исключением тех, которые проводит парламент.

Что говорить, наша страна вдоволь натерпелась от личной авторитарной власти. Нужно уже сейчас продумать систему гарантий против сползания в будущем президентского режима к чему-либо подобному. Какие здесь дополнительные гарантии?

Первая: следовало бы внести в Конституцию СССР принцип голосования о доверии правительству. В случае если большинство депутатов Верховного Совета СССР выражает недоверие, правительство уходит в отставку. Вторая — возможность импичмента в отношении президента в случае нарушения им Конституции СССР.

Убежден: нам следует вернуться к принятому во всем цивилизованном мире принципу разделения властей так, чтобы советский парламент был действительно парламентом, правительство — правительством, глава государства — главой государства, а судебные органы сохраняли свою полную независимость от любых властей.

Многие неурядицы последнего времени происходят именно от смешивания функций властей. Всем органам власти как бы не хватает полномочий, чтобы реагировать на возникающие в обществе ситуации и конфликты. Выход состоит в признании и осуществлении на практике подлинного разделения властей. Вся полнота власти принадлежит не тому или иному органу, а народу — единственному суверенному источнику власти.

Именно народ делегирует власть различным институтам — парламенту, президенту, суду, — которые составляют ансамбль и одновременно баланс сил, контролирующих друг друга и мешающих узурпации власти в одном институте. Эта идея, высказанная еще в XVIII веке Монтескье, вошла в практику всех государств Запада и большинства развивающихся стран в XX веке. Наше государство составляет одно из немногих исключений.

Сталин, будучи Генеральным секретарем ЦК партии и не занимая долгое время государственных постов, фактически сосредоточил всю власть в своих руках. После смерти Сталина эта традиция не была полностью преодолена, и по-прежнему