– Считаю, что нам нужно хотя бы взглянуть на Красную комнату – разумеется, обеспечив надежные пути к отступлению. Чтобы можно было быстро уйти и покинуть дом, если все пойдет наперекосяк.

– Ясно, четко и честно, – кивнул Локвуд. – А что скажешь ты, Джордж?

– Поразительно, но Люси уже сказала все за меня, – надувая щеки, ответил Джордж. – Я того же мнения. Договоримся только, что имеем право применять любое оружие, которое у нас имеется, – и он похлопал ладонью по блестящему цилиндру с греческим огнем на своем поясе.

– Значит, решено, – негромко сказал Локвуд. – Собирайте мешки, и пойдем.

Приняв решение, мы не стали медлить – но и слишком спешить не стали тоже. Осторожно поднялись по лестнице, внимательно глядя по сторонам и останавливаясь через каждые несколько ступеней, чтобы прислушаться. Как и прежде, фантомы держались в отдалении, но призрачный туман окутал нас уже выше колен. На лестничной площадке и возле двери одной из спален Локвуд заметил пятна свечения смерти – старые и бледные. Я же снова ощущала давящую на мозги тишину. Мне казалось, что воздух сделался густым и вязким, как патока. С площадки наносило тошнотворно-сладковатый запах тления. Возле двери с нацарапанным на ней крестом стих шепот голосов, который сопровождал меня всю дорогу. Оглянувшись назад, я скорее почувствовала, чем увидела, клубящиеся за пределами луча света от фонарика кластеры явлений.

– Такое ощущение, что они ожидают, – пробормотала я. – Смотрят, решимся мы войти в эту чертову комнату или нет.

– Кто-нибудь даст мне мятную карамельку? – спросил Джордж. – Что-то мне подсказывает, что без мятной конфетки там внутри не обойтись.

Локвуд достал из кармана ключ на красной ленточке и вставил его в замочную скважину.

– Поворачивается легко, – сказал он. Раздался негромкий щелчок. – Есть, готово. Пошли. Как сказала Люси, взглянем по-быстрому, что там, и пока все.

Джордж кивнул. Я сделала безуспешную попытку улыбнуться.

– Не волнуйся, – сказал Локвуд в ответ на мои потуги. – Все будет хорошо.

Затем он нажал ручку, толкнул дверь, и начался кошмар.

Зловещего скрипа дверные петли не издали. Если честно, то в этом и не было никакой необходимости.

Дверь просто открылась, и на нас дохнуло сухим холодным воздухом и запахом пыли. Мы испытали то, что всегда ощущаешь, входя в давным-давно нежилую комнату. Локвуд направил в темноту луч фонарика. Круг теплого света выхватил голые половицы – серые, потемневшие, покрытые пятнами. Кое-где валялись какие-то старые тряпки, намертво приклеенные к полу слоем вековой грязи.

Локвуд перевел луч фонарика дальше, высветил дальнюю стену комнаты. Вверху она была побеленной, ниже – оклеена темно-зелеными, почти черными от времени и грязи обоями. В некоторых местах обои были оторваны, сквозь прорехи просвечивала кирпичная кладка стены.

Луч фонарика поднялся выше, и мы увидели полоску потолочного плинтуса, затем сам потолок – лепной, покрытый завитками и спиралями. В центре потолка оказалась люстра. С нее свисали полосы мягкой серой паутины, они медленно покачивались в потревоженном открывшейся дверью воздухе.

Пауки… Верный знак.

Локвуд опустил луч фонаря. Ковер заканчивался у наших ног точно по границе двери, здесь же в пол была вмонтирована толстая железная полоса. За дверью – только пыль и неизвестность Красной комнаты.

– Кто-нибудь что-нибудь чувствует? – спросил Локвуд. В пустом пространстве комнаты его голос отдавался странным эхом.

Никто из нас ничего особенного не чувствовал. Локвуд переступил через железную полосу, мы с Джорджем прошли в комнату вслед за ним, таща наши тяжелые мешки. Нас окружал холодный, застоявшийся воздух. Наши ботинки мягко ступали по грязному полу.

Я ожидала, что с самой первой секунды начну ощущать какие-нибудь странные феномены, но все было тихо, только еще сильнее сдавило голову. Внутри комнаты не было призрачного тумана, я перестала слышать разряды статического электричества и шепчущие голоса. Тишина. Жуткая тишина. Мы положили на пол свои мешки, зажгли фонари и стали осматриваться.

Красная комната оказалась большой, прямоугольной, занимавшей всю ширину крыла. Дальняя стена была фасадом всего здания, как и занавешенная гобеленом торцевая стена расположенной прямо под нами Длинной галереи.

В этой стене не было ни окон, ни дверей, обои на ней местами тоже были оборваны, обнажая кирпичи или каменные блоки.

В стене справа окон тоже не было, а вот слева было сразу три, правда два из них оказались заложенными кирпичами. На третьем окне были ставни, открытые внутрь и прижатые к боковым сторонам оконной ниши.

Если не считать люстры, никакой мебели в комнате не было.

– Не очень-то она красная, верно? – заметил Джордж. То же самое только что подумала и я сама.

– Давайте все по порядку, – энергичным тоном сказал Локвуд. – Люси, помоги мне сделать круг. Джордж, обезопась, пожалуйста, выход.

Держа фонарики в зубах, мы с Локвудом открыли дорожные мешки и вытащили тяжеленные, пятисантиметровой толщины, цепи. Разложили их на полу и принялись сворачивать в круг – он станет нашей надежной защитой от любой опасности, которая поджидает нас в этой комнате.

Джордж тем временем склонился над своим рюкзаком, расстегнул молнию на боковом кармане и стал в нем что-то искать.

– Где-то здесь у меня должен быть специально разработанный против призраков ДФ, – сказал он. – Сейчас, секундочку…

– ДФ? – переспросила я.

– Дверной фиксатор. Новинка. Купил в «Сэтчелл». Дорогой, но, говорят, того стоит. Ага, вот и он.

Джордж вытащил из рюкзака какой-то грубо отесанный деревянный треугольник.

– Это что за урод? – удивилась я.

– Не урод, а специальный ДФ, подруга. У него железная сердцевина.

– Выглядит так, словно ты подобрал его на какой-то помойке. Сколько ты за него заплатил?

– Не помню уже, – Джордж притиснул треугольник к косяку так, чтобы дверь осталась приоткрытой. – Называй его как хочешь, но этот малыш удержит дверь открытой, что может спасти нам жизнь.

Открытая дверь может спасти жизнь, в этом он абсолютно прав. Год назад во время расследования Шэдуэллского полтергейста двое агентов из «Гримбл» оказались отрезанными от своих коллег, когда за ними захлопнулась дверь ванной. Закрывшись, дверь заклинилась, и никто не мог ее открыть. В результате оба агента погибли – их убила взбесившаяся керамика: взлетевший в воздух унитаз, раковина и все такое прочее. Когда все закончилось, дверь без всякого труда открылась, но было уже поздно.

– Еще посыпь порог солью, – сказал Локвуд. – Так, для большей уверенности.

Мы с Локвудом закончили выкладывать круг и теперь затаскивали в него свои мешки.