– Ну вот, заскакиваем сюда по первому слову любого из нас. Что там с температурой, Джордж? – спросил Локвуд.

– Шесть градусов, – ответил Джордж.

– Пока все идет нормально. На данный момент Красная комната представляется мне самым тихим и спокойным местом во всем доме. Давайте воспользуемся этим и поищем потайные двери. Они должны быть в дальней стене, верно, Джордж?

– Да. Нужно искать любые признаки замаскированного входа. Кнопки, рычаги. Попробуйте также простукивать стены в поисках пустот.

– Хорошо. Мы с Люси займемся этим. А ты прикрывай нас и следи за всем, что происходит.

Мы с Локвудом разошлись к противоположным концам стены. Наши шаги гулко отдавались в пустоте, мы убавили свет фонариков, чтобы он не мешал нам прислушиваться к своим внутренним ощущениям. Мне достался левый угол стены, рядом с незамурованным окном. Сквозь грязное стекло я могла видеть огоньки в далекой отсюда деревне и пару звезд на зимнем небе.

Я выключила фонарик и провела по стене руками. Она оказалась довольно гладкой, обои прилегали к ней ровно и не были разорваны. Я поводила руками вверх и вниз, переступила на шаг и повторила то же самое, предварительно прислушавшись, но все оставалось тихо.

– Кто-нибудь чувствует этот запах? – неожиданно спросил Локвуд. В луче фонаря четко обрисовывался его профиль. Было видно, что Локвуд хмурится и морщит свой нос.

– Какой запах?

– Сладковатый и вместе с тем кислый… Не могу понять, что это. Запах знакомый, но странный.

– Люси у нас тоже любит так говорить, – заметил Джордж. Он стоял позади нас, в центре комнаты.

Бежали минуты. В темноте моя рука встретилась с рукой Локвуда – мы сошлись с ним посередине стены. Постояв секунду, мы двинулись в обратном направлении, на этот раз простукивая стену костяшками пальцев.

– Вижу несколько завитков плазмы, – сказал Джордж.

– Хочешь, чтобы мы остановились?

– Пока можете продолжать.

Наконец на самом краю стены, рядом с окном, я почувствовала, как изменился звук моих ударов. Он стал более высоким и гулким, словно отражался от пустого пространства внутри стены.

– По-моему, здесь что-то есть, – сказала я. – Пустота. Если ты…

– А что это было? – сказал Джордж. Этот новый звук услышали мы все – откуда-то из темноты донеслось негромкое отчетливое «шлеп». Мы с Локвудом обернулись.

– Возвращайтесь в круг, – сказал Джордж, – и выключите свои фонарики. Будем пользоваться моим.

Пока мы с Локвудом спешили в круг, он медленно, аккуратно вел лучом, высвечивая потолок, стены и пол. Казалось, что все остается по-прежнему.

Или все-таки нет? Пожалуй, что нет. Я чувствовала, как медленно, коварно меняется атмосфера комнаты.

Мы встали в центре круга, тесно прижавшись спиной к спине.

– Я сейчас выключу свой фонарь, – предупредил Джордж.

Он выключил свет, и мы начали всматриваться и вслушиваться в окружавшую нас беспросветную пустоту.

– Люси, ты что-нибудь слышишь? – раздался голос Локвуда.

– Снова появились шепчущие голоса, – ответила я. – Те же, что и раньше, только громче. Целый хор злобных голосов.

– Можешь сказать, откуда идет звук?

– Пожалуй, нет. Такое ощущение, что отовсюду.

– Хорошо. Джордж, что ты видишь?

– Завитки и облачка света. Вспышки яркие, но очень короткие. В самых разных местах.

Повисла пауза, затем я спросила:

– А ты, Локвуд?

– Вижу пятна свечения смерти, – мрачным тоном ответил он.

– Несколько пятен? – уточнила я.

– Люси, их здесь десятки. Не понимаю, почему я не увидел их раньше. Эта комната – настоящая камера смерти… – он тяжело перевел дыхание. – Вынимайте рапиры.

Мы дружно повели плечами. Прошелестела вынимаемая из ножен сталь.

– Оно почувствовало это, – сказал Джордж. – Вспышки буквально взбесились, когда мы обнажили лезвия. Теперь вновь успокоились.

– Люси?

– Шепот стал громче, злее, потом стих до прежнего уровня. Что будем делать?

– Этот запах! – сказал Локвуд. – Опять. И такой сильный! Неужели никто из вас его не чувствует?

– Нет, – сказала я. – Сосредоточься, Локвуд, и решай, что нам делать. Мы уходим?

– Думаю, да. Надвигается что-то огромное и ужасное. О… свечение смерти становится ярче! – Я спиной почувствовала, что он лихорадочно нашаривает свои солнечные очки и поспешно надевает их.

– Но разве Люси не сказала, что обнаружила потайную дверь? – спросил Джордж. – Мы могли бы…

– Не дверь, – перебила его я. – Только звук – такой, будто в одном месте стена тонкая и за ней пустота.

– Это уже не имеет значения, – сказал Локвуд. – Мы уходим отсюда. Немедленно.

В темноте снова раздалось «шлеп», но на этот раз звук был тяжелее. Затем последовал еще один шлепок. И еще.

– Это где-то между нами и дверью, – сказал Джордж.

– Нет, не там, – возразила я.

– Тихо, – прошептал Локвуд. – Слушаем.

Шлеп, шлеп, шлеп… Медленно и регулярно – я насчитала между каждыми двумя шлепками ровно пять быстрых ударов своего сердца. Откуда раздается этот звук, сказать было трудно, но вместе с тем он казался очень, очень знакомым. Почему-то он напомнил мне ванну у нас на Портленд-роу. Ту, на нижнем этаже, где я иногда принимала душ и где по всему полу под ногами были разбросаны трусы и футболки неряхи Джорджа. И в этой ванне слегка подтекала головка душа. С нее капало.

Точно так же – шлеп, шлеп, шлеп…

– Включи фонарь, Локвуд, – прошептала я. – И направь его прямо перед собой.

Он сделал это, не задавая лишних вопросов. Может быть, тоже догадался, как и я.

На половицы упал круг теплого золотистого света.

В центре круга виднелось что-то черное, похожее на бесформенного паука с множеством лапок. Кап. У паука появилась еще одна ножка. Кап. Еще одна – длиннее и тоньше предыдущей. Она растеклась по полу… С каждой каплей лужица росла, расширялась, и теперь стало видно, что она не черная, а просто темная с красноватым отливом.

Локвуд медленно поднял луч фонарика – как раз вовремя, чтобы поймать в него следующую летящую в воздухе каплю. Затем перевел луч на потолок – по нему среди гипсовых завитушек расплывалось темное пятно. В середине пятна медленно собирались вязкие капли и одна за другой падали вниз, в ту самую лужицу на полу.

– Теперь я знаю, что это за запах, – пробормотал Локвуд.

– Кровь… – сказала я.

– Ну, строго говоря, это, разумеется, плазма, – сказал Джордж. – Просто этот Гость выбрал для себя очень необычную маску, скажем так, не анатомическую…