Я то кричал, то плакал, то что-то нечленораздельное мычал, но они были неумолимы в своих желаниях… Как две пантеры, они ловко взбирались на меня и также ловко проталкивали в себя мое сокровище, и я опять плакал и кричал…

И потом одна из них спросила меня: Хочу ли я взять ее в жены?

И я неожиданно кивнул головой…

А потом и другая задала мне тот же вопрос и я опять кивнул ей головой… А утром я выехал с ними из мотеля и помчался в Сочи… Каждый раз остановившись у какого-нибудь леса в горах, мы усердно и самоупоённо занимались любовью… Они так хорошо изучили мое тело, что понимали любое движение моих глаз, рук, даже просто стона…

Из звали Зита и Гита… Конечно, это были прозвища взятые ими из индийского старого фильма о двух девушках близнецах, но как их звали на самом деле, я не знал…

В Сочи мы сняли двухместный номер в отеле у моря «Редингтон Славянская», где я опять был во власти двух ненасытных близняшек…

Прожив с ними в Сочи две недели, я даже не загорел и не купался в море, ибо нам было совершенно некогда, мы были все вместе поглощены весьма целомудренным сексом, сексом, в котором не было ни капельки лжи или фальши, потому что мы знали, как принести друг другу наслаждение… Мне было даже наплевать на их темное прошлое, которое для меня почему-то рисовалось не самым лучшим образом, хотя их ни в коем случае нельзя было назвать проститутками…

Они сами платили за себя, отказываясь брать с меня деньги, и в то же время они так великолепно отдавали мне свои ненасытные дела, что я был в неописуемом восторге, и только злополучная цифра 8 из светящегося ночью в мотеле телевизора никак не давала мне покоя… Когда я пытался им напомнить об этом, они только смеялись, а мне становилось страшно, как никогда… Но стоило им обнять меня и кинуться со мной в огромную кровать отеля, как я тут же про все забывал и наслаждался ими…

Прошел уже месяц, а я не потратил ни цента, мои девочки платили за меня, пили со мной «Мартини» со льдом и апельсином, заедая их исключительно одними креветками, и под звуки странного старинного инструмента под названием лютня, льющегося из их планшета Aplle, весьма концентрированно и мощно сжимали меня своими натренированными внутри мышцами… И я опять кричал, плакал, задыхался, и даже терял сознание…

Через месяц швейцар нашего отеля с трудом узнал меня, так я сильно похудел и осунулся, и впервые попросил моих близняшек сводить меня к морю… Мы поплавали в море и опять пошли в отель… Мне было страшно идти за ними… Даже держа их за руки и ощущая трепет их ненасытных тел, я чувствовал, что эта безумная любовь отнимает у меня жизнь… Но ничего не мог с собой поделать…

Злополучная 8 обозначающая вечное и бесконечное бегание в запутанных кругах бытия, неумолимо затягивала меня дальше… Мне уже звонили родные, друзья, но я всем врал, что сломал ногу и лечусь, однако, на самом деле я сломал свое сознание, я делал то, что хотели эти два одинаково прекрасных и великолепно совокупляющихся чудовища…

Лишь однажды ночью, когда они спали, обняв меня с двух сторон, я тихо встал, взял в зубы свою немудреную одежонку и опрометью кинулся из отеля…

Сел в свой старый джип, завел мотор, перекрестился и поехал домой… А что мне было делать, они готовы были вечно платить за меня, лишь бы овладевать мной без конца, постоянно, а я бы мог не выдержать и умереть…

Я уже чувствовал, как умираю… И я сбежал как трус, очень сильно ценящий свою жизнь…

Однако я до сих пор вспоминаю их и цифру 8 в телевизоре и плачу, не в силах вынести позора своего ужасно бесцельного существования… Спаси меня, Боже, от демонов искушающих меня… Аминь!…

Я шел по полю и вдруг увидел в траве чью-то голову… Когда я ее поднял, то я увидел, что это голова моей любовницы и заплакал, и даже сфотографировал ее на память, обложив со всех сторон ее цветами…

Потом приехала моя жена и сказала, чтобы я не сходил с ума, так как уже пора ужинать…

Тогда я голову своей любовницы положил себе в сумку и поехал домой…

Немного поев какой-то безупречно чистой и малокалорийной травы, я уединился с головой любовницы в туалете, где временами целовал ее, а иногда чесал за ухом…

Голова таинственно мычала, заставляя меня думать о том, что моя любовница каким-то загадочным образом произошла от коровы… Через некоторое время, уже ночью, я тихо вышел из дома с головой любовницы, хотя жена все равно выследила меня и пару раз все же ударила по голове сковородкой…

Однако, я все равно вышел с головой и пешком дошел до того поля, где нашел ее…

Положив голову любовницы на то же место, где я ее нашел, я увидел, как к голове неожиданно присоединилось и тело моей любовницы, после чего мы с ней совокуплялись до утра… Утром нас разбудила жена и сказала, что нечего дрыхнуть, поскольку завтрак уже готов…

Мы ели прямо на траве под тенью осин, глядя на бегущий в овраге ручей…

Мы ели ту же самую чистую и малокалорийную траву… Через некоторое время тело любовницы исчезло, а голова опять осталась в моих руках… Я взял ее себе на память и опять пошел домой…

Дома жена отняла у меня голову и что-то с ней делала в ванной, а потом отдала ее мне обратно…

Тут я увидел, что жена состригла на голове любовницы все волосы и расплакался от жалости и к любовнице, и к жене… Но голова любовницы лизнула меня в нос и я успокоился…

Я опять взял ее голову и пошел с ней гулять…

В парке я клал ее на колени и читал ей стихи, а она плакала, а я ее гладил по розовой лысине и успокаивал ее…

Лишь вечером в поле, положив обратно голову любовницы на заветное место, я обрел ее нежное тело и часами наслаждался им… Но потом пришла жена и сказала, что ей все уже надоело и пора уже браться за ум, но я вместо этого взялся за тело любовницы и принес его домой…

Все ругались на меня и никто со мной не разговаривал…

Тогда я закрылся с ней в ванной и налил туда воды, и мы с ней плескались в воде и замирали вдвоем от наслаждения…

Со временем я научился таскать голову своей любовницы с собой и в нужное время всегда присоединял ее обратно к телу… Причем ее тело оказывалось именно в том месте, в котором я сам хотел этого…

Моя жена уже привыкла к голове моей любовницы и не ругалась…

Правда, однажды она чуть не выкинула ее вместе с сумкой, которая лишь час пролежала без меня одна одиношенька в нашем коридоре…

Еще я думаю, что не важно кого ты любишь, и любишь ли ты голову или тело, главное, чтоб оно, это было всегда с тобой… Аминь!